Семья волшебников. Том 2

— Вероника говорила с какой-то штукой!

— Она!.. зачик!.. кафеты!.. а я!..

— Тут была говорящая тень! Вот прям секунду назад!

— Мы узе!.. договой!.. выгадня!..

— И Вероника рисовала эту кирню!

— Мой зачик!.. зачик!..

Мама и папа всесторонне выслушали дочерей. Мама задумалась, а папа опустился на корточки и спросил Веронику:

— Что этой тени от тебя было нужно?

— Канавки копать, — ответила все еще насупленная девочка. — Зукат стъёить.

— Зукат строить, — повторил папа, ощущая, как на лбу выступает испарина.

— Муж мой, что означает сей рисунок? — спросила Лахджа, разглядывая постройку Вероники.

— Проблемы, — ответил Майно.

Они увели Веронику в дом и убедились, что та не сможет построить зиккурат из кубиков и нарисовать сетку призыва мелками или еще чем-нибудь. Провели с ней долгую беседу, объясняя, что нельзя слушать незнакомые тени, да и вообще незнакомцев. Нельзя по их просьбе ничего рисовать и строить зиккураты. Нельзя с ними никуда идти и ничего от них принимать.

— Кьоме кафет, — кивнула Вероника.

— Ничего нельзя, — строго повторила мама.

— Кьоме кафет, — заупрямилась Вероника. — И зачика, он сякаладный.

— Вероника, шоколадного зайчика мы тебе сами купим.

— Тада у миня буит два! — обрадовалась девочка, показывая два пальца.

В итоге родители поручили Астрид приглядывать за сестрой, а Снежку — за Астрид. Сами же заперлись в библиотеке и принялись размышлять, что это было и что с этим делать.

— Сначала решим важный вопрос, — сказал Майно, раскрывая свой экземпляр «О нечистых злах паргоронских». — Мы знаем, с кем имеем дело?

— В таком виде? — пожала плечами Лахджа. — Это мог быть кто угодно. Сгущенная ларитра. Неоформившийся карташехен. Уплотнившийся душебой. Да вообще любой демон, явившийся частичным Ярлыком или большей частью ушедший в Тень. И это только если он паргоронский, а дальше, возможно, бесконечное число вариантов.

— Было бы проще, если б я успел его рассмотреть, — вздохнул Майно.

— Думаешь, оно еще вернется? — спросила Лахджа.

— Это кто-то, кто узнал, что умеет наша дочь, и хочет через нее прорваться в наш мир. Конечно, оно вернется.

— Можно постоянно следить за Вероникой.

— За ней и так все время присматривают, — сказал Майно. — Но фамиллиарам тоже нужно есть и спать.

— А они не могут дежурить посменно?

— Они не солдаты, а Вероника — не мавзолей Колдующего Императора. Бывают моменты, когда она выпадает из наблюдения.

— Значит, эта тень все время где-то здесь и поджидает подходящего момента, — сделала вывод Лахджа. — Радость-то какая.

Майно еще немного подумал. Он размеренно шагал вдоль стеллажей, снимал то одну книгу, то другую, спрашивал о чем-то попугая, и наконец сказал:

— Если это не кто-то вроде твоего бывшего, я его изгоню. И даже если кто-то вроде, но Ярлыком, то справлюсь. Я умею изгонять демонов.

— Умеешь, — согласилась Лахджа, за последнюю пару лет хорошо в этом убедившаяся.

— Но было бы проще, если б мы знали, кто это, — вздохнул Майно.

— А нельзя просто изолировать от демонов всю усадьбу? Вообще всю вообще от всех?

— Можно-то, можно, способы есть… Только тогда к нам и Совнар зайти не сможет…

— Да и храк с ним.

— …И вам с Астрид тоже будет некомфортно. Очень.

— Ага… а если добавить «белый список»? Одних демонов впускать, а остальных в шею?

— А с таким я уже не справлюсь, — честно признал Майно. — Но мы что-нибудь придумаем.

Весь вечер и всю ночь Вероника постоянно была у кого-то на глазах. Токсин или Снежок не оставляли ее ни на минуту. А уже в первом рассветном часу родители стали готовить засаду.

Не в песочнице на этот раз. Вокруг нее все слишком открыто, не притаиться. Пока Вероника играла дома с Астрид, Майно начертил в саду большой круг и замаскировал травой. Лахджа ушла в глубь почвы, до предела приглушив ауру. За кустами залег Тифон, тоже став почти невидимым. Сам же Майно забрался на дерево вместе со Снежком.

А кот с псом почему здесь?

Пес — помогать, в бою он самый лучший фамиллиар. Пригодится.

Ладно. А кот?

В смысле «а кот»?

Ладно.

Чем тебе кот не нравится?

Снежок, ну извини.

Как договаривались, в условленное время Астрид привела Веронику. Траву раздвигало змеиное тело — за девочками неслышно полз Токсин. Он остановился немного раньше и свернулся клубком, а Астрид ввела сестру в круг и театрально воскликнула:

— Взгляни же, Вероника, какое чудесатое тут место! Давай поиграем именно здесь, о сестра моя!

Переигрывает.

Ей семь лет. Как уж умеет.

И я не очень согласен, что мы используем нашу дочь как приманку.

Да нормально все будет! Мы ж ее не к столбу привязываем!

— Патиму десь? — спросила Вероника.

— Ну посмотри, как тут хорошо!

Вероника растерянно огляделась. Это все еще был их сад. Да, тут хорошо, но не настолько, чтобы так уж громко восторгаться. Эта была обычная, стандартная хорошесть. Как дома, как в песочнице. Как везде, кроме помойки, подвала и еще некоторых мест.

Но раз Астрид так восхищена, значит, место и правда чудное. Астрид старше и умнее, она все время это говорит, так что это правда.

— Васьто буим игьять? — доверчиво спросила Вероника.

— В гербонавтов, — важно сказала Астрид.

— Тё такое?..

— Будем искать редкие и волшебные растения. Ты ищи здесь, а я там. Что найдешь, срывай и складывай в кучку. А потом мы их засушим и будем собирать коллегию.

— А их мозя йвать? — спросила Вероника.

— Конечно. Почему нет?

— А они ковойные?

— Если мы их сорвем — будут наши, — сходу поняла сестру Астрид.

— Лядна.

Вероника не знала, какие растения редкие и волшебные и чем они отличаются от нередких и неволшебных. Но она послушно сорвала лопушок и сложила в кучку. Кучка из одного лопушка выглядела какой-то не очень кучкой, и Вероника добавила еще один. Два лопушка тоже все еще не тянули на кучку, и она добавила еще один.

Теперь лопушков стало так много, что Вероника не могла сосчитать, так что это уже точно кучка. Возможно, это значит, что она выиграла. Она обернулась спросить у Астрид, но та уползла куда-то далеко.