Семья волшебников. Том 3
Шрифт:
Астрид даже немного возгордилась. Вот так, все хотят ее в свои ряды. Ну конечно, понять-то можно. В будущем та команда, в которой будет Астрид Непобедимая, станет… ну, короче, тоже непобедимой.
Но как-то это внезапно и нелепо. Всего луну проучилась на волшебницу, а тут разносчик пиццы позвал, и она за ним ломанулась куда-то.
Не, это несерьезный подход. Ее так уважать не будут.
— Это несерьезный подход, — сказала она. — Мне надо закончить одно и тока потом начинать другое. Не знаю пока, чо, но школу волшебников закончить надо, раз начала.
— А, ну это правильный подход, —
— Да я… я Астрид. Дочь демолорда, между прочим.
— А я Цвейтезахен, — сказал разносчик пиццы, уходя в круг. — Та же херня… ну только не дочь, я же не девчонка, как видишь, я же маль… сын… ладно, я пошел.
И он исчез. Только с другой стороны Кромки донеслось еле слышное: «…Во я дебил…»
Ну а потом за Вероникой пришла мама, немного ее наругала за то, что опять не слушается и куда-то путешествует без спроса, а мама потом переживает и ищет ее, но было видно, что она не очень волновалась, потому что ничего же особенного, Вероника просто к сестре в гости сходила.
Мама поблагодарила всех, что присмотрели за непутевым ребенком, удивилась куче коробок из-под пиццы, но быстро ушла и увела Веронику, потому что был уже первый полуночный час, и колокол давно пробил отбой. В Клеверном Ансамбле в это время комендантский час, маму и так пропустили еле-еле, а за дверью ее ждал консьерж.
— Спите давайте, — обвела гостиную Взглядом мама. — Вам завтра на учебу.
Глава 26
Астрид стояла в парадном холле Риксага и читала стенгазету. Сегодня вышел новый номер, и в него поместили ее статью о дружбе.
Отличная вышла статья. Астрид уже в пятый раз перечитывала и радовалась. Все другие, кто ее читал, тоже радовались, Астрид внимательно следила.
Они аж смеялись от радости. Некоторые даже слишком громко.
Возможно, дело в том, что редколлегия ошиблась и поместила статью Астрид в рубрику «Юмор». А смертные же ведомые — они видят, что это юмор, и послушно смеются, хотя смешного-то ничего и нет.
Глупые смертные ничего не могут сделать правильно.
Пожалуй, для следующего номера Астрид напишет передовицу. В этом номере передовица слабая, какая-то никакая. Астрид ее прочитала и сразу забыла, что там было.
Зато все остальное отличное, особенно картинки. Инкарны зачарованные, портреты людей кланяются и здороваются, иллюстрации движутся, переливаются, меняют цвета, а некоторые статьи даже музыканят. Работают над стенгазетой в основном старшаки с бакалавриата и каждому хочется посильнее выпендриться, так что она аж светится от волшебства.
Из-за этого, правда, нельзя наштамповать кучу экземпляров, поэтому «Эфирный хронограф» — стенгазета, а не обычная газета. Оригинал в библиотеке, а его копии-зеркала — в шести парадных холлах. Астрид это Ромулус объяснил, когда она спросила, можно ли будет послать газету маме.
Ну ничего, ее статья тут целую луну пробудет, мама еще успеет прочесть. И Мамико тоже, Астрид ей вчера невзначай сказала, чтоб завтра не забыла стенгазету глянуть, там интересное будет.
Вот она окиреет, когда увидит.
— Это ты и есть? — спросил ее стоящий рядом мальчик.
— Кто я есть? — не поняла Астрид.
— Астрид Светоносная, автор
заметки о дружбе.— Ага, это она самая я и есть, — подбоченилась Астрид.
— Рад познакомиться. Я Маледик, главный редактор «Эфирного хронографа». Читала мою передовицу?
Астрид медленно повернула голову. Да ладно?.. Главный редактор… да ему ж лет двенадцать!.. нет, стоп.
Астрид Увидела. Она еще не должным образом овладела аурочтением, и все еще Зрела как-то неправильно, но все-таки Зрела, и сейчас она разглядела, что перед ней не мальчик… то есть мальчик, но… мертвый.
Выглядел-то он обычно. Как все. На пару лет постарше Астрид, полный и горбоносый, с вьющимися волосами и торчащими зубами. Весь какой-то нелепый, несуразный.
Только… мертвый.
— А чо ты мертвый-то? — в лоб спросила Астрид.
— Каждый день себя об этом спрашиваю… — хмыкнул Маледик. — Где ж я так нагрешил…
Астрид пригляделась еще пристальней. Еще. Еще. А, вон оно что.
— Ты вампир какой-то, да? — спросила она.
— Ну ты еще погромче закричи, — поморщился Маледик. — А, о, тут вампир!.. Помогите!.. Он притворился маленьким жирным мальчиком!.. Тащите колья!..
— Тебе лет двести на самом деле, да?
— Нет, мне двенадцать… то есть мне уже седьмой год двенадцать, но я все равно ученик. Второй курс бакалавриата Метаморфозиса.
— Ничо себе! — поразилась Астрид. — А как тебя приняли в Клеверный Ансамбль?!
— А что? — не понял Маледик.
— Ну ты ж… ты ж вампир.
— А ты демон.
— Это другое!
Маледик объяснил, что его случай рассматривался отдельно. Его приняли, потому что он по факту все еще попадал под нужный возраст, ну и поставили несколько жестких условий. Ему нельзя ни на кого нападать, нельзя нарушать законы Мистерии… короче, все то же самое, что и у Астрид, да и вообще у всех.
— Если я завксну без разрешения, меня сразу отчислят… и, наверное, проткнут осиновым колом, — закончил он.
— Завкснешь?..
— Вампирский жаргон, — немного важно пояснил Маледик. — «Завкснуть» — быстро утолить голод случайной жертвой. Я об этом статью писал, можешь посмотреть в архиве — номер Тигра за двадцать восьмой год.
Они потом еще немного поболтали, в столовой. Маледик, хоть и вампиреныш, оказался глубоко несчастным существом. У вампиров вообще-то не принято обращать детей, но с ним произошел случай почти анекдотичный. Кто-то из старых вампиров, какой-то граф или барон, влюбился в его маму, уговорил ее бросить мужа и жить вечно в виде ночной твари, а та сдуру решила дать бессмертие и своему сыну… только вот не подумала, что он всегда теперь будет двенадцатилетним.
— Я думала, вампиры все красивые, — безжалостно сказала Астрид.
— Это потому что они обращают только красавчиков всяких, — хмыкнул Маледик. — Мы не меняемся после обращения. Мы в этом как эти ваши… гхитшедурии. Вот я подумал-подумал — и пошел учиться на волшебника. Поступил на Метаморфозис.
— Огонь, — одобрила Астрид. — А вампиры, чо, сами превращаться не умеют?
— Умеем, но во всякое такое. Летучих мышей, собак, других зверей всяких… облако дымное. А менять внешность надо отдельно учиться. Ну я и решил, что лучше тут выучусь, чем у мамы и ее нового хахаля… ну их накир.