Семья волшебников. Том 4

— А ну-ка, брось! — приказала Лахджа, бросаясь к дочери.

Лурия проревела что-то невнятное и еще крепче вцепилась в змеиную шею. Лахджа с трудом, но уразумела, что Лурия ее ни за что не бросит, потому что у гадюки уже есть имя, она теперь Шнурок, и Лурия будет любить ее до самой смерти… видимо, совсем близкой.

Гадюка при этих словах укусила девочку снова. Та побледнела так, что аж позеленела. Зашаталась, едва не упала, но все-таки не упала — продолжила брести, не отпуская добычу. Подлетевшая Лахджа подхватила дочь, не без труда разжала пальчики и понеслась к дому, лавируя меж деревьями.

— Тифон, тля! — рявкнула она. — Ты ж обещал, что присмотришь!

— Она попросила поймать зайца, — виновато сказал пес, отпуская добычу.

Заяц тут же умчался в кусты.

Из ранок текла кровь, рука Лурии уже сильно отекла, а сама она на глазах теряла сознание. Ее шумно вырвало прямо на маму, но той было не до того — она пыталась вспомнить, смертельны ли укусы мистерийской гадюки.

Очень р-редко! В большинстве случаев укушенный выздор-равливает сам чер-рез тр-ри-четыр-ре дня! Однако в случае с р-ребенком, особенно маленьким, р-риск сильно повышается! Однако полудемоны, наобор-рот, как пр-равило, более живучи и устойчивы к яду!

Спасибо, Матти.

Примчавшись домой, Лахджа вручила Лурию Снежку, а гадюку Токсину. Белый кот затарахтел, выводя яд из организма, а зеленая мамба зашипела, объясняя чужой змее, что теперь та питомец вот этой девочки, так что лучше бы ей больше не кусаться. Но гадюка, кажется, мало что поняла, потому что она просто гадюка.

Лахджа мрачно уставилась на едва не погибшую дочь. Вот как, вот где та умудрилась отыскать в Радужной бухте гадюку? Прямо в их поместье! Лахджа была уверена, что гадюк в округе не водится, что тут нет никого ядовитее пчел на пасеке плюшевого мишки.

Но это Лурия. С тех пор, как она пересмотрела свои взгляды и усвоила, что живые зверюшки интереснее мертвых, дом превратился в живой уголок. Стоит на секунду оставить ее без присмотра, как она убегает в лес и притаскивает кого-нибудь себе в питомцы. Или охотится с Тифоном, который в ней души не чает.

Сначала был ежик. В самом начале весны, еще толком не очнувшийся от спячки. Но это еще ничего, ежик нормальный. Он теперь с фуканьем бродит по закоулкам дома, ловит жучков и время от времени приходит попить молока.

Потом был айчап Редис, который еще летом сбежал от Вероники жить вольной жизнью и его не стали искать, а потом и вовсе забыли. Лурия его нашла в лесу и притащила обратно, и хотя он все время снова убегает, девочка не сдается.

Потом она приволокла волчонка. Где вообще нашла?! Волки не водятся в Радужной бухте! Раньше вроде водились, но давно, в какие-то незапамятные времена.

Наверняка завел кто-то из соседей. Или даже расплодил на своей территории. Эти волшебники на что угодно горазды, их хлебом не корми — дай поиздеваться над животными.

Неправда.

Твоя мать вывела разумных микробов!

Это другое.

Майно уже спустился и изучал ранки. Те затягивались на глазах, Лурия дышала уже ровнее, но была все еще бледна.

— Почему у нас все время заводится всякая дрянь? — спросила в никуда Лахджа.

— Скверна, — коротко ответил Майно. — Смотри за ребенком сама, прекрати скидывать это на фамиллиаров.

— Ну да, на них не положишься. Они такие же ленивые и расхлябанные, как…

— Как кто?

Лахджа только отмахнулась. Она объясняла очнувшейся Лурии, что нельзя таскать из леса все зверье без разбора, что животные бывают опасными, а даже если нет — они могут вовсе и не захотеть дружить с человеческой девочкой. Но Лурия лишь упрямо раздувала щеки и требовала, чтобы ей вернули Шнурка, потому что ему пора кушать.

— Как кто? — повторил Майно.

— Змеи не едят куличики из грязи, — сказала Лахджа, игнорируя вопрос.

— А Снюок ест, — объяснила Лурия. — Он их любит!

— Давай дадим Шнурку что-нибудь другое? — предложила мама, хватая гадюку за шею. — Змеям вредно грязь.

Лурия заинтересовалась и стала спрашивать, что едят змеи, и как их вообще содержать, и можно ли вывести от Шнурка змеенышей. А Матти, Токсин и папа ей все растолковывали.

— … Привет, мам, чьи дела?! — раздался жизнерадостный голос. — Ой, тля, это чо, гадюка?!

— Ничьи дела, — машинально ответил папа, и у него забегали глаза, потому что это, вообще-то, бандитское приветствие. — Следи за словами.

Астрид, как обычно, влетела растрепанная, но гордая собой. Они с Вероникой ходили по соседям, снимая очередной выпуск «Прогулок с Астрид», прямой эфир из Радужной бухты.

До этого-то Астрид показывала сплошную Зидзилию, где семья провела большую часть каникул. Майно и Лахджа удивились, когда их пригласила туда в гости лично королева, но отказываться не стали.

Кто бы отказался? Зидзилия — одно из самых красивых мест на планете, процветающий курорт с великолепными пляжами и такой чистой водой, что на рассвете море кажется огромным сапфиром. Побережье усеяно крохотными атоллами, повсюду коралловые рифы, а население здоровое, белозубое и жизнерадостное.

Большая часть местных живет вдоль побережья, материковая часть заселена мало. Тем более, что там граница с Аюрой и Мговене, гораздо менее благополучными королевствами. Зидзилия же давно избрала для себя нишу туризма… на Парифате, правда, это называют паломничеством.

Портируются в Зидзилию через портал на северо-западе, где находится нейтральный город-перекресток, но потом обычно сразу берут ковролетчика и летят на восток, в один из прибрежных городов. Они в Зидзилии сказочной красоты, сплошь усыпаны храмами, банями, курильнями и борделями.

Но Дегатти отдыхали с детьми, так что в такие места не ходили. Даже бани в Зидзилии бывают с уклоном… не очень семейного характера. И это не всегда очевидно с порога. Сюда едут скорее за романтическим отдыхом или в одиночку.

Но они были гостями королевы, так что скучать не пришлось. Каждый день балы, приемы, званые ужины. Королева отмечала юбилей, ей исполнилось тридцать, к ней прибыли гости из других держав, в том числе другие монархи… и она всем рассказывала про тот случай, когда ее немного бесцеремонно призвали в Мистерию.