Сенсор

Включив автоматические системы ведения огня, я отправил Тора к верхней турели с ручным управлением, а сам начал маневры уклонения, благодаря себя за то, что не поскупился и, продав часть кристаллов, обнаруженных среди дантуинских руин, заменил систему щитов, реактор, накопители и двигатели на более дорогие, но обладающие куда большими возможностями. Да и часть орудий удалось поменять… Жаль только, что у меня нет возможности иметь имперский разрушитель с его многотысячным экипажем, щитами и сотнями орудий. А еще лучше - Звезду Смерти или что-то аналогичное.

Как только истребители пиратов, сидевшие у нас на хвосте, вошли в зону поражения орудий “Торнадо”, я дал команду компьютеру вести огонь по готовности. Сразу же турели начали стрелять. Уничтожить никого не удалось, но самый наглый преследователь получил несколько попаданий и сбросил скорость, выйдя из этой гонки. Следовавший за ним пират так же окутался облаком быстро замерзающих газов, покидающих подбитую машину и сменил траекторию. Остальные же, держась едва ли не на границе возможностей своих орудий, открыли ответный огонь.

Лилия, все это время наблюдавшая за моими действиями, активировала свою панель управления и произнесла:

– Переведи управление на меня. С таким пилотом, как ты, нас быстро убьют.

Выполнив ее просьбу, я стал наблюдать за происходящим, периодически переводя мощность с одних дефлекторов на другие, если противник подбирался к какой-то зоне слишком близко.

Девушка оказалась отличным пилотом. В отличие от меня, она управляла “Торнадо” куда профессиональнее и эффективнее, выжимая из него максимум. Теперь уже пилотам пиратских истребителей приходилось туго. Периодически то один, то другой их истребитель попадал под залпы турелей. В основном, это происходило когда Лилия резко меняла траекторию полета, что приводило к попаданию пиратов под огонь наших орудий. Щиты моего корабля пока держались, хотя нагрузка на энергетические магистрали все же вызывала у меня опасения.

Возможно, нам бы даже удалось с ними справиться, однако, когда из трех пятерок осталось лишь семь машин, подоспели более крупные корабли, близкие по тоннажу к нам. Даже пара XS попалась. Правда, еще более перестроенных, чем мой.

– Это плохо!
– выдохнула девушка, взмокшая от напряжения.

– Я к нижнему орудию, - произнес я.

– Хорошо… У тебя на борту есть еще какие-нибудь вооружения?

– Нет. Мне для этого судна ничего подходящего по размерам и мощности не удалось найти.

Спустившись к нижнему орудию, я подключил к шлему провод визора и стал выискивать подходящую цель. Первым попался YT-1300. Он располагался ближе всего из всех атакующих нас противников и уже обстреливался турелями левого борта, находясь в нижней левой сфере контроля, относительно «Торнадо». Щиты, судя по достаточно слабым вспышка и редким пробоинам, у него уже успели основательно сесть, от чего начали проявлять себя «золотые выстрелы” – попадания в бреши уже истощенного поля. Взяв его на прицел и учтя упреждение, я нажал на гашетку.

Орудие выплюнуло пучок ионизированной плазмы, большая часть которой погасла в тусклой вспышке щита. Впрочем, часть все же долетела до того места, которое я избрал в качестве цели – радарной антенны новенького комплекса ДРО. Эта игрушка явно была следствием модификации судна, поскольку в первоначальной конструкции таковой не имелось. Да и сама модель комплекса относилась к новейшим разработкам кореллианских инженеров.

Почти сразу после попадания, YT-1300 сбросил скорость и ушел в сторону. Однако, его место занял его более молодой и столь же качественно модифицированный YT-2400. Корабль явно затачивался под рейдерские налёты. Четыре турболазера, две плазменные пушки и внешние подвески с торпедами. Серьёзные аргументы в бою. Особенно, против нас – «Торнадо», в процессе модификаций, затачивался не под полноценные космические бои, а под скрытное проникновение или быстрый уход от погони. Однако, сейчас нашей целью было спасение пленного, а не бегство. Потому и приходилось соперничать с явным боевиком. Впрочем, утешало то, что турболазеры, ввиду своих габаритов, нельзя устанавливать на турели. Потому стрелять ими можно только по курсу следования, а Лилия, судя по манёврам, прекрасно понимала чем грозит попадание такого орудия и стремилась избежать даже возможности прицеливания у нашего преследователя.

В этот раз, я метил в подвески с торпедами. Ситуацию усложнял щит противника. Свежий, практически не успевший получить попаданий, от чего мне приходилось стрелять сериями. Точность значительно снизилась, да ещё и манёвры уклонения мешали нормальному прицеливанию. Впрочем, лететь как по ниточке было бы самоубийством.

Через десяток минут, за время которых мне и Тору удалось основательно посадить щиты противника, а его орудиям наши, возможность прямого попадания в подвеску с торпедами, которые пираты пока ещё не использовали, все же представилась. Причем произошло это случайно – во время одного из маневров уклонения наш преследователь едва не столкнулся со своим собратом, преследуя нас. Из-за этого их щиты наложились и, при увеличении расстояния между кораблями, у нашего преследователя на несколько мгновений исчезла защита. Этого времени мне хватило, чтобы суметь попасть в цель.

Взрыв подвески разнес часть корпуса преследователя. Корпус транспортника окутался туманом из замерзающего воздуха, выходящего из корабля. Двигатели отключились, а вместе с ними и прекратился огонь турелей.

«Минус два!» - мимоходом подумалось мне.

Впрочем, победа была относительной. Оставалось ещё семь истребителей и пятнадцать более крупных кораблей. Тем более, что наши щиты уже основательно просели, несмотря на все то мастерство, с каким Лилия уклоняется от преследователей.

В какой-то момент, «Торнадо” замер. Едва заметный гул реактора и вибрация корпуса корабля говорили о том, что причина не в поломке важных узлов. Нас кто-то захватил в поле притяжения.

Одновременно с тем, как замер «торнадо» преследователи сбросили скорость и изменили свои траектории, прекратив преследование и обстрел.

– Лилия, что происходит?

– Мы оказались слишком близко от станции! – ответила девушка, - Они смогли нас зацепить и втягивают в один из ангаров.

«Что ж, половину дела мы сделали – попали внутрь, - подумалось мне, - Осталось освободить брата Лилии и сбежать.»

Спустя десять минут мы уже готовились принять гостей в лице штурмовой бригады. Тор покинул своё место стрелка и, вместе со мной, со световым мечем в руке, стоял в боковой нише перед трапом.

Когда в шлюзовые створы раздались удары, я нажал на панели кнопку открытия шлюза. В тот момент, когда трап опустился на треть, в тамбур влетела свето-звуковая граната. Компьютер брони, мгновенно опознавший ее, поляризовал визор, а Тор закрыл свои сенсоры и видеодатчики. Почти сразу мы выскочили на опускающийся трап и прыгнули на бетонный пол ангара, активируя мечи.

– Джедаи! – раздался чей-то крик, показавшийся мне растянутым и каким-то медленным.

Сам того не заметив, я скользнул в боевой транс, что далось невероятно легко. При этом меня охватил охотничий азарт, заставивший метнуть в группу пиратов, стоявших рядом с трапом Силовую Сеть, буквально разрезавшую их на части.

В это же время Тор ударил электродугой по другой группе, стоявшей справа от корабля, чем вызвал удивленные крики, перешедшие в стоны боли. Добивать он их начал из бластера, тут же взятого в свободную руку. Правой же, со световым мечем, он отбивал выстрелы тех противников, что расположились далеко от нас.