Сеня. Миссия Наследной Йагини

Правда, служанка заверила меня, что все это сейчас очень модно и к тому же удобно, а на вопрос откуда это — ответила, что пока я спала, вызывали лучшую портниху в Штольграде, которая, сняв с меня мерки, в авральном порядке взялась за заказ господина мага. Нет, сам сударь маг ни на снятии мерок, ни во время переодевания меня в ночную рубашку не присутствовал, хотя и настаивал. Так я и знала, вот наглец.

Но, — тут бывшая горничная женки главы мне подмигнула, — был выставлен вон, окончательно и бесповоротно, что меня удовлетворило совершенно. Надо узнать, сколько я ему должна за эти наряды и вернуть. Не хватало еще подарки от этого нахала принимать. Деньги у меня с собой были, а оказалось, что еще и вылечив главу, заработала. Так что нечего.

В общем, ужин удался на славу. И даже недавняя потеря главы его не испортила. Просто этот сильный, достойный человек взял себя в руки, и одним махом отрезал прошлое. И только нет-нет да и появляющаяся в глазах тоска говорила о том, как трудно было это сделать. После ужина мы долго возились с маленьким Игреком — к слову, очаровательным малышом, очень напомнившим мне Никодемку. Надо отдать должное магу — он проявил себя как великолепная нянька: возил постоянно падающего с него малыша на спине, бегая на четвереньках, как маленький пони, учил того испускать боевой клич оборотней, ходил им — то есть малышом по потолку, держа его вверх тормашками и перебирая детскими ножками, и даже собирался, похоже, научить летать, так яро подбрасывая в воздух, что мое сердце каждый раз екало в груди, но малыш был абсолютно счастлив и заливисто хохотал. Смеялся, глядя на все это непотребство и папаша дитятки, очень соскучившийся по сыну. В конце концов пришла нянька малыша и отобрала у оборотня Игрека, отчитав того за буйные игры перед сном. Однако сударь Лиодор так просто не сдался — пока мы с хозяином пили чай, он ушел в детские покои вместе с няней, помог выкупать малыша, а потом рассказывал ему сказку про старинную войну кланов оборотней, пока тот не уснул.

Я уговорила коловертыша, которого оказывается, звали Данилкой, показаться нашему хозяину, и тот, конечно же за щедрое угощение, согласился. Глава только диву давался, с интересом рассматривая заячьи уши и кошачью мордочку бесенка, а еще он от замешательства, видимо, стал говорить нечисти «вы», что несомненно, пришлось Даньке по вкусу и он устроил настоящее цирковое представление, с хождением колесом, кружением волчком, прыжками — переворотами в воздухе, сальто из положения лежа и прочим. Сдается мне, наш маленький провожатый начинает иначе смотреть на свою миссию, и на нас тоже. Это и к лучшему, все равно же вместе путешествовать.

Сказ иной, одиннадцатый ДУРНАЯ СЛАВА ГРАФА

Покидая наутро гостеприимный дом главы в уже знакомом нам обоим экипаже, запряженном все теми же сразу понравившимися мне, меринами, с манжетами у копытцев, я чувствовала себя отдохнувшей и полной сил. Конечно, графство Менфера, чью границу мы должны были пересечь к вечеру, вызывало определенную тревогу и даже панику, но я решила просто взять и довериться подорожной от сударя Хориуса. К тому же меня сопровождает настоящий оборотень с ипостасью в виде элсмирского волка, по совместительству боевой маг и наследник самого крупного герцогства империи, чего мне бояться?

Жалко было только, что мы не заедем в Лиссу, Квакушин и Грезу, как давеча собирались, так хотелось одеть новые платья и шляпки… Правда, для этого возможность еще будет, а время сейчас дорого. Говорят, Лисса — настоящая законодательница мод на Светлой Стороне империи. И столичные модницы наперебой раскупают кружево тамошних мастериц. Я думала, что самой представится такая возможность, раньше у меня ничего из Лиссы не было. А теперь, как сообщила все та же приветливая горничная из дома главы, целых три комплекта исподнего! А из Грезы родом многие великие менестрели и сказители. Говорят, там театральных подмостков — не счесть, и на всех с утра до ночи идут представления! Даже не верится, поглядеть бы самой… Чем знаменит Квакушин, я не знала, но наверняка тоже есть в нем что-то особенное… Я же, кроме Штольграда да весок и не видела больше ничего…

Для транспортировки коловертыша пришлось взять отдельную удобную корзинку для еды, с крышкой, на дно которой постелила старое одеяльце Игрека и его подушку, любезно предоставленные мне хозяином дома. Похоже, мелкий бесенок знатно его повеселил.

В пути маг был учтив и вежлив, и даже воздерживался от своих неприличных намеков. Не знаю, может его смущало присутствие Даньки, а может близость графства. Вот ей-богу, если бы не братец с сестренкой и не то, что мы итак задержались в Штольграде, нипочем не сунулась бы туда. Ни за какие коврижки. Одно радует, что троллям для того, чтобы обойти сие графство предстоит сделать нехилый крюк, а мы, если удастся без проблем проскочить эти земли напрямую, восполним потерю драгоценного времени.

О графе де Менферском ходила очень дурная слава. Мол, и людоед, и душу самому Чернобогу продал, и заблудших путников умерщвляет, а потом очень медленно воскрешает и опять по новой… Словом, играет мужик в некроманта. Однако, со слов мага, императорские проверки неизменно показывали, что в графстве стоит тишь да гладь, ну оно и понятно. Это ж какой нормальный маньяк, не окончательно тронувшийся разумом, будет сам себе могилу рыть? Понятно, что прибывающих сюда с посольской миссией хлебом-солью встречали и отправляли восвояси подобру-поздорову, с отчетом, что все в графстве в полном порядке.

Однако более никого, кроме императорских послов в графство не пускали, отваживали и отваживали порой очень жестоко. Ходили нехорошие слухи об отрезанных частях тел путников, складываемых оным же в карманы, и части эти сами-собой прирастали на те же места, откуда и были отрезаны, стоило им покинуть границы Менферы. Мне всегда казалось, что это все бабские россказни, детей пугать, но сейчас, приближаясь к проклятому графству, проверять, правда это или ложь, на своей шкуре не хотелось. И кому пожалуешься? Кому признаешься, что тебе страшно? Магу? Который снисходительно улыбнется и начнет рассказывать о своих не самых приличных планах в отношении меня, а чего доброго еще, руки начнет распускать, дескать, чтоб утешить? Нет, уж, спасибо, от марша взбунтовавшихся гормонов как-нибудь воздержусь. Или коловертышу? Так бесенок с самого начала, утром еще сообщил нам, о том, что решение ехать через графство Менфера могло прийти в голову только малоумным, оглашенным, баламошнутым балябеням

[15]

. Столько эпитетов в адрес наших с магом умственных способностей лесной бесенок редко за один раз выдавал.

В числе прочего он сказал, что нам еще аукнется наше твердолобие, «елдыги вы дуботолкие»

[16]

. И что ежели у нас своего ума нету и отродясь не бывало, и своих жизней нам не жалко, то пощадили бы его безвинно обязательно канущую в Навь молодую душу. Увидев, что ни оскорбления, ни угрозы, ни мольбы на нас не действуют, Данька забрался в свою корзиночку и крышечкой ее закрыл, чтобы «глаза мои вас дураков не видели». Что на такое скажешь? Я отчаянно храбрилась и через силу улыбалась магу, а тот снисходительно поглядывал на меня, мол, и не из таких приключений сухими из воды выходили.

Сударь Лиодор попробовал было отвлечь меня от тяжких раздумий своими глупостями — мол, как я хороша в этом дорожном платье, и цвет мне как к лицу, и перчатки подчеркивают изящество запястий, но когда он дошел до хрупких, словно из мрамора выточенных светлыми ангелами щиколоток в дорожных башмачках в тон платью, я не выдержала, и держа перед собой на вытянутой руке заговор, хмуро пообещала:

— Навек лысым оставлю!

Судя по тому, что маг поперхнулся и замолчал, подействовало. Ну, что-то там пробурчал себе под нос о современных эмансипированных барышнях, которые и комплиментов-то толком слушать не умеют, и все. Но, главное, что замолчал. Потому что нервировал знатно.

— Данечка, — пропела я, положив руку на корзиночку с бесенком.

В ответ корзиночку изнутри лягнули задней лапкой, и ничего не ответили.

— Данечка, — повторила я попытку вызвать коловертыша на разговор.

— Ты такой умный, все знаешь, — начала я разливаться соловьем, чем привела в движение брови сидящего напротив мага.

— Такой красивый, сильный, ответственный, — продолжала я, поскольку из корзиночки лягаться перестали, стало быть, внимательно меня слушали.

— Дань, ты самый большой умница, из всех коловертышей, которых мне доводилось встретить, — пела я.