Сердце Альтиндора

– Если что, за них ответишь ты,- предупредил моего старого знакомого один из представителей разбойничьей вольницы.

– Если что, я сам им бошки поотрываю,- оскалился тот.

На этом инцидент был исчерпан. Недовольная толпа разошлась, а нас предоставили самим себе.

– Как тебя зовут, а то я уже забыл?- спросил меня старый знакомый.

– Ильс. А это Охотник,- представил я своего компаньона.

– Гвидерин,- протянул широкую ладонь Охотнику мой бывший спутник.

"Точно, Гвидерин",- вспомнил я.

– Спасибо,- поблагодарил я его.- Если бы не ты, нас бы вздернули на дереве.

– Эт точно!- не стал спорить разбойник.- Так что у вас сегодня праздник, еще один день рождения...

Интересно, какой по счету за последние три года?

– ... И за это нужно как следует выпить. Чур, ты угощаешь, а то я на мели.

– Это само собой,- согласился я.

И мы отправились в ближайшую забегаловку, где можно было приобщиться к таинствам старины Бахуса.

Питейное заведение выглядело именно так, как я и представлял себе разбойничий притон. Помещение было полно народу. Дым, производимый безбожно чадившим очагом, на котором компания пиратов жарила свиную тушу, факелами на стенах и трубками заядлых курильщиков никотинозаменяющих трав стоял коромыслом, так что у меня сразу же перехватило дыхание и заслезились глаза. Но остальным посетителям он как будто бы и не мешал вовсе. Лица собравшихся упиться до потери памяти были красными от количества принятого на грудь и духоты. Гвалт стоял такой, что трудно было расслышать стоявшего рядом человека, если он не пытался перекричать общий звуковой фон. На импровизированной сцене надрывалась какая-то размалеванная певичка, но ее слушали исключительно ее преданные поклонники. А может и не слушали, а просто разглядывали ее прелести, выпадавшие из платья всякий раз, когда она наклонялась, чтобы принять медную монетку в качестве скромной платы за природный дар песнопения.

Сидячих мест было мало. Гвидерина это не смутило. Он окинул взглядом зал, уверенно подошел к одному из столов, за которым сидела шумная компания. Здесь можно было еще примоститься на краешек лавки. Но Гвидерину этого показалось мало. Его жертвой стал крайний кутила, который перебрал спиртного и спал, развалившись на столе. Разбойник взял его за ворот и стащил с лавки, позволив бедолаге самому упасть на пол. Поплямкав губами, тот устроился поудобнее, подложил руки под щеку и продолжил спать уже под лавкой. Сидевшая за столом компания дружно заткнулась, и собутыльники безвременно покинувшего застолье выпивохи уставились на Гвидерина. А он на них. Немая сцена длилась несколько секунд, после чего компания мгновенно забыла о происшествии и, как ни в чем не бывало, продолжила обсуждение прерванной темы.

Гвидерин же уселся на лавку и мощным торсом сдвинул соседей в сторону, да так, что сидевший на противоположном конце лавки мужик слетел на пол. Он сам, как, впрочем, и его товарищи, сделали вид, что ничего страшного не произошло. Собутыльникам на соседней лавке пришлось потесниться, чтобы принять изгнанного, а Гвидерин махнул нам с Охотником рукой, приглашая за стол.

– А тебя здесь уважают,- заметил я, присаживаясь на лавку.

– А то!- гордо выпятил грудь Гвидерин.- Знал бы ты, чего мне это стоило! Двоих я задушил собственными руками, еще шестерых порубил в капусту, а одному даже горло перегрыз, прежде чем меня стали воспринимать всерьез. Зато теперь никто даже пикнуть не посмеет.

Он демонстративно отвесил подзатыльник соседу слева, а тот лишь улыбнулся в ответ.

– Видел? В Барадоне любят сильных... Эй, человек, тащи бухло на стол! И пожрать чего-нибудь!- крикнул он в сторону кухни.

– Ну, рассказывай, какими ветрами вас к нам занесло?- обратился он ко мне.

– Я же говорю: дело есть к Разрушителю.- Я решил придерживаться выбранной линии.

– Слышал уже. А конкретнее?

– Знаешь, наверное, об Орлином Гнезде?- спросил я Гвидерина. Благодаря телепортам важные новости в Альтиндоре распространялись довольно быстро.

– А то! Неписи сволочи, столько хороших ребят положили,- посочувствовал разбойник.- Мало мы их резали.

– Неписи, да не совсем,- сказал я, наблюдая за реакцией соседа.- Руководил ими Проклятый. Зовут Координатор. Слышал о таком?

– Даже видел его пару раз.

Я и не сомневался, что Координатор частенько бывал в Барадоне.

– Погоди... Неужто ты решил пожаловаться Разрушителю на это чмо в маске?- и прежде чем я успел что-либо ответить, добавил: - Не советую. Наш атаман корешится с Координатором. У них там какие-то свои мутки. Так что ничего не выйдет.

– Ну и ладно,- не стал я спорить и решил сменить тему.- А ты как жил все эти годы?

И Гвидерин с удовольствием поведал мне свою историю, полную насилия и боли. Чужой боли. Отряд, к которому он примкнул, когда мы расстались, некоторое время грабил и резал неписей. Потом столкнулся с настоящей силой, а не безоружными крестьянами, и был разбит. Гвидерину и еще паре человек удалось спастись. Бежали на запад, где, по слухам, обосновались пираты, захватившие крепость Барадон. Новички пришлись пиратам по сердцу. Гвидерин без дела не сидел. Пару раз сходил в море, но не прикололо. На суше он чувствовал себя увереннее. Примкнул к бригаде Сизого. Вместе с ним занимался любимым делом: грабил и резал неписей, пока банду не взяли на вилы озлобленные сельские жители. И снова Гвидерину посчастливилось избежать смерти. Потом настали тяжелые времена: Разрушитель запретил беспредел. Вроде бы, был у него какой-то договор с Королем: неписей без причины не резать. Но доить можно. Так что теперь разбойники занимались больше сбором дани и лишь изредка пускали в ход оружие. Такой поворот уже давно не устраивал Гвидерина, и он думал о том, как бы уйти из Барадона. Но не одному же?! Поэтому подыскивал подходящих людей, разделявших его жизненные принципы. Таких было немало, но все при деле. Однако Гвидерин не унывал, упорно работал в выбранном направлении...

Он говорил, пока дожидался выпивки. Его монолог продолжился, когда на столе появился кувшин с самогоном и - какая прелесть!
– миска с солеными огурцами.

Я пил мало, вопросов не задавал и слушал исповедь Гвидерина краем уха, потому как вникать в описание бесчинств рассказчика было противно.

Когда он закончил монолог, мы еще некоторое время говорили на отвлеченные темы, а потом я задал интересующий меня вопрос:

– Говорят, Разрушитель коллекционирует глиняные статуэтки,- сказал и замер: от ответа собутыльника зависело многое.

– Есть такое дело,- кивнул Гвидерин к моему несказанному облегчению.

– И много их у него?

– Не знаю, не считал. Штук двадцать, может больше.

– Ты их видел?- удивился я.- Я думал, он хранит их в своей сокровищнице!

– С какой стати?- не понял Гвидерин.- Они в его личных покоях, в витрине на верхнем этаже башни. Я был там один раз, когда меня призвал Разрушитель. Я ослушался его приказа, порвал одного непися без разрешения. Орал он тогда знатно! А я стоял перед ним, как пацан сопливый, и сверлил взглядом дыру в полу...- он даже зажмурился, вспоминая былое. И тут как-то напрягся, посмотрел на меня и спросил:- А ты почему интересуешься?

Нужно было что-то отвечать, и я сказал:

– У меня есть, что предложить Разрушителю. Ему должно понравиться.

– Еще одна фигурка?- поморщился Гвидерин. Если бы он знал, какая сила заключена в этих статуэтках, выражение его лица было бы иным.

– Нет, кое-что получше,- начав врать, я неожиданно понял, что двигаюсь в правильном направлении. Правда, не мешало бы все еще раз хорошенько обдумать.

– Что?- поинтересовался Гвидерин.

– Об этом я скажу только Разрушителю.