Сердце бога

— Он первый напал на меня. Из засады. Пытался застать меня врасплох. Как ты. Но я убил его в честном поединке. И тебя бы убил, если бы ты не сдался, — кивнул я. — Вы, Инобал, очень тупые, и подлые. Аст Инобал убил мать человека, который стоит за тобой, чтобы украсть её лошадь.

— Это ложь! — попытался возмущенно взреветь Гей. Но вместо этого он жалобно пискнул, оглянувшись на Волока. Тот смотрел на него очень неприятным, пустым взглядом. У Гея затряслись губы. Не хватало ему опыта в стрессовых переговорах. Или вырос не среди знати. В смысле, не в семейной военной корпорации. Там с пеленок учат прежде всего умирать, а потом уже все остальное. А чего это я вот прямо самодовольный такой сижу? Потому что итвисовским нюхом чую, что не аристократическая в этом Гее косточка. Крестьянин, вернее, купец. Но в военном деле натаскан он хорошо, кто-то им занимался. Кстати…

— Ты пытался ударить меня магией воздуха. Это твой талант? — спросил я.

Гей густо покраснел. Секунду назад был бледный от ужаса, а теперь кожа всего на два тона светлее, чем у Гвены. Никакого самоконтроля. Впрочем, я бы на его месте тоже неизвестно как светофорил. Я, в смысле обычный я. Мне легко людей критиковать, в Магне-то сидючи. Итвис вообще психопаты все, как на подбор. Страх им неведом. На вопрос о талантах к магии, Гей ожидаемо упорно отмалчивался. Времени с ним возиться не было, потом поговорим. Хотя это интересный момент.

Инобал знамениты своей магией льда. Отсюда и синий цвет на гербе. Что-то с этим Геем мутно. Краснеет он потому, что ждет обвинения своей матери в походе налево, надо думать. Видимо, не в первый раз.

Эта мысль неожиданно тронула меня. В сердце появилось чувство, которое я так давно не испытывал, что даже сначала не узнал. Жалость.

— Ладно, Гей. Ты дашь обещание, что не попытаешься сбежать? — спросил я.

— Даю слово, что не буду пытаться скрыться от вас сеньор. Ни делом, ни словом не поспособствую своему побегу. И покину вас только после того, как вы получите выкуп за меня, либо же скажете прямо, что я свободен.

Очередная местная формула. На самом деле из плена сбегать тут можно, просто это плохо для репутации. Для обычных рыцарей, разумеется. Великие Семьи, как это часто бывает, слегка в стороне от закона верного для всех. Для меня сбежать из плена было бы скорее доблестью. С другой стороны, за меня и выкуп могут потребовать куда как больший. Тысяч в сто дукатов как зарядят. Или земли затребуют. Так что приличия приличиями, но и здравый смысл никто не отменял. А Гей, технически, из побочной ветви Итвис. Хотя, если у Аста не будет наследников, то главой Инобал станет Фел. Если сможет. И тогда Гей, получается, наследник. Да и сейчас он третий по «старшинству» в клане Инобал, если ничего не изменилось с последнего раза, когда Магну про Инобал рассказывали. Даже интересно, как он тут оказался, вообще? Просто подарок судьбы. Аж подозрительно.

— И все же, я буду держать вас в путах, Гей да Лана, — решил я.

— В этом я и не сомневался, — тихо буркнул Гей.

Ополоснувшись в тазике с розовой водой, сменив рубаху и штаны, я вышел в люди. Оставив Волока сторожить Гея, привязанного за руки к столбу палатки. На улице уже организовали импровизированные столы — расстелили ткань и расставили еду.

— Он ведь его убьет, — шепнул мне Сперат, имея ввиду Волока.

— Возможно, — кивнул я. — Но тогда я сдам его в Цитадель Ревнителей.

Сперат приотстал, и вернулся в палатку. Видимо, чтобы сделать внушение Волоку. Но уже скоро нагнал меня.

Пир был не по-походному нескромный — и с жареными целиком баранами, и с кусками телятины и птицей, и даже со всякими бочковыми солеными апельсинами из запасов гостевого двора. Был даже испеченный на камнях бездрожжевой хлеб. Довольно сносный, пока свежий. На лаваш похоже. А еще в подвале башни обнаружилось десяток бочонков местного пива и пара бочонков вина. Пиво исчезло в грязных лапах пехоты, но вино было отдано мне, как законная часть добычи. Если бы местное вино было хоть немного сильнее, все бы перепились.

Наблюдая за весело и громко орущей публикой, мне показалось, что их даже больше, чем утром. Но я не придал этому значения — может пригласили за стол своих пленников. Я всё заглядывал в лица этих людей, ища в них сомнения и рефлексию. Но нет. Они были похожи на спортсменов после относительно удачных соревнований. Довольные такие, веселые, хоть и уставшие. Латники не были похожи на братву, лица у большинства были не жестокие и довольно волевые. Местами даже, не побоюсь этого слова, интеллигентные. Нет, это не уголовники и не братва, не случайные люди объединенные жаждой наживы. Вот пехтура, кучей празднующая поодаль, те да — на вид просто урки угрюмые.

Выпив и закусив, многие достали лиры и лютни, прямо на месте начав сочинять песни о прошедшей битве. Да и вообще то один, то другой, пели песни своего сочинения. На мой взгляд музыка не очень, но это вкусовщина. Просто тут довольно строгие музыкальные традиции, рыцарская застольная песня должна звучать определенным образом и петься определенным голосом, поэтому звучит все своеобразно. У нас бы это назвали отдельным жанром. Может быть, даже нашлись бы свои почитатели. У гроулинга же есть. Сперат, разумеется, блеснул в очередной раз — хотя он и так знаменитость, на привалах к нему на поклон приходили и деньги совали, чтобы он у чьего-то костра вечером спел. Я сам видел.

Тем не менее, вежливость и поэтичность не помешала латникам устроить две поножовщины. Это только те, которые я заметил. А те же пехотинцы, хоть и некрасиво орали, мерзко гыгыкали и сквернословили, с кинжалами друг на друга не прыгали. На людях, по крайней мере.

Поняв, что люди отдохнули, наелись и заскучали, а главное, начали потихоньку рассасываться от импровизированных столов, я встал и объявил второй тур посвящения в рыцари.

И, когда я задавал простые и понятные вопросы первому же таэнскому претенденту, в толпе окружающих претендента болельщиков вдруг услышал:

— Я этими вот глазами видел как, сам Борсо да Эст улепетывал от его копья, как заяц! Если бы не я, он бы взял его в плен! А то и прикончил! Пришлось выручать своего командира, сами понимаете…

Стоп. Борсо да Эст это же Старый Волк. Выручать своего командира? Я нашел глазами говорившего. Уточнил у него:

— Борсо да Эст твой командир?

— Да, сеньор, — легко признался детинушка в бархатном поддоспешнике. Нос красненький, глаза блестят. Говорит четко, с поправкой на таэнский говор. Слегка выпил, но не пьян. — Шурин и двоюродный племянник у вас, а я, значит, там. Пришел вот, проведать…

Он замолчал, увидев как в моей руке появляется двуручный молот. Я его схватил так стремительно, что со стороны это наверно выглядело, как в мультике. Я встал. Все вокруг отшатнулись. Кроме Ланса и Сперата. Эти двое наоборот, придвинулись ко мне, нависнув за плечами. Не нравится мне этот молот. Легковат. И ручка деревянная. Сломается ведь, в самый неподходящий момент. Неизбежно. По закону всемирной подлости. Я вздохнул и отдал молот Лансу.

Глава 17