Сердце Дракона. нейросеть в мире боевых искусств (главы 1-650)
Шрифт:
Хаджар вспомнил следующую строку своего любимого отрывка:
“Я как медведь, прикованный к столбу.”
– Приветствуйте вашего Короля! – пронесся над площадью мощный выкрик, раздавшийся со стороны широкого балкона. Именно отсюда Король по праздникам приветствовал народ или сообщали важные новости глашатаи. – Король Примус II Дюран! Приветствуйте вашего Короля!
Примус выходил на балкон в сопровождении все так же улыбающегося Наместника. Рядом шла Элейн. В прекрасном, золотом платье, она выглядела как фея из рассказов Атикуса. Только
Позади плелись, иначе и не скажешь, Сера в традиционном для своего народа наряде и Неро, сжимавший, как разглядел Хаджар, ножны с Лунным Стеблем.
Встречала Примуса молчащая толпа. Никто даже не повернулся к Королю.
Того это, казалось, не волновало. Он и без встречи собирался произнести речь. Хаджар надеялся, что сможет её выдержать. Хотя, в данный момент ему казалось, что лучше гореть в огне, чем в очередной раз слушать Примуса.
Перед тем, как Примус взял слово, Хаджар произнес вслух следующую строчку:
– Не убежать, со всех сторон я окружен врагами.
Глава 248
– Соотечественники! – голос Примуса, усиленный энергией, звучал весенним громом посреди ясного неба. – Этот день останется навсегда в истории! День, в который мы празднуем окончательную победу над узурпаторами нашего королевства! Теми, кто своими руками пытался погубить нас, сделав слабыми и безвольными! Кто хотел отдать наши страны на растерзание нашим врагам!
Народ, казалось, не слышал короля. Все взгляды были устремлены к привязанному к столпу генералу.
– Мы с вами сумели избавиться от тарана прошлого! Больше никто не отдает свои жизни за идеи короля Хавера! Больше никто не топчет память о наших предках, с его знаменем в руках! И мы жили с вами все эти годы в мире и спокойствии!
И вновь тишина. И вновь никто не смотрит на короля. Но и в глаза Хаджару так же нет заглянуть смельчаков. Толпа, насчитывающая несколько миллионов человек, смотрела на пару сотен легионеров. Они спокойно принимали тот факт, что ничего не могут сделать с тем, что законного наследника трона вот-вот казнят.
Хотя, чего там, не столько законного наследника, сколько народного героя. Человека, которого уважали не за силу, не за славу, а за его решимость, волю, характер и нрав. За то, что тот был готов с жизнью проститься, чтобы спасти солдата.
Может, кто-то бы сказал, что для полководца такое поведение глупо и не разумно. Но для истерзанного внутренними и внешними войнами народа, это был знак. Знак, что и во власти есть люди, не забывшие о заветах предков. Для которых честь и благородства не пустые слова и устаревшие понятия.
И все же, они прятали взгляды.
– И сегодня мы с вами, наконец, избавимся от последнего паразита на теле нашей славной родины! Этот мелкий жук, разъедающий нас изнутри, принял облик героя! Обманом и предательством он возглавил армию Лунной Лин! Саму же воительницу он отправил на верную смерть! Погубил тысячи людей! Заключил подлый, продажный договор с нашим врагом – Балиумом! И все это, чтобы попасть сюда и получить возможность воткнуть мне, вашему Королю, нож в спину! Ради этого он не гнушался ничем! Использовал
моего сына! Мою дочь, которую попытался силой взять во время их охоты!Элейн в этот момент отшатнулась от отца, но затем её лицо вновь приняло ту же беспристрастную маску. Хаджар заметил, как в руках Наместника светиться тусклым светом небольшой медальон.
Не нужно быть гением, чтобы сложить эти два момента воедино и получить общую картину происходящего. От ярости, Хаджар едва было не сломал столп. И если бы не боль от ошейника, даже его сил смертного хватило бы, чтобы сломать стол, толщиной в пояс здорового человека.
Этот шум и треск произвел на толпу оживляющее впечатление. Они увидели не ярость Хаджара, направленную на короля и наместника, а то что их генерал пока еще не собирался сдаваться…
Каждый в происходящем видел что-то свое…
– За эти тяжкие преступления, я приговариваю лжепринца, Хаджара Дюрана к казни через сожжение. Дабы праотцы встретили его, заживо сгоревшим, печатью бесчестия, плюнули ему в обгорелое лицо и не пустили в свой дом!
Палач, пряча взгляд, поджег огнивом факел и шагнул в сторону Хаджара. В этот самый момент внутри толпы раздалось:
– Последнее слово! По заветам предков, у приговоренного есть последнее слово!
Палач замер. Факел так и не коснулся хвороста.
– Последнее слово! – подхватили где-то рядом.
– Последнее слово! – раздалось с другой стороны.
Спустя минуту многомиллионная толпа дружно скандировала:
– Последнее слово!
Примерно полминуты миллионы людей скандировали свое требование, пока Король не взмахнул позволительно рукой. Видимо и самому Примусу, уверенному в исходе сегодняшних событий, стало интересно, что же такого мог сказать принц.
Толпа замолчала. Исчезла дорога, по которой вели на смерть прославленного генерала. Стражники Лидуса замешались в толпе. Они стояли рядом со своими соотечественниками. Сняв шлемы, опустив щиты и копья, они смотрели в сторону помоста.
Только лишь несколько сотен легионеров все так же держали мечи направленными на людей.
– Вы знаете, – голос Хаджара, не звучал подобно грому, но слышали его все и каждый. – смотрю я на вас и мне становиться обидно… Обидно, что я родился именно в этой стране и что именно вас мне суждено до конца своих дней называть своими соотечественниками!
Сказать, что никто не ожидал от генерала таких слов – не сказать ничего. В абсолютной тишине, наступившей после этих слов, вороньим карканьем звучал смех Наместника и Примуса.
– И этого человека вы назначили своим героем?! – прокричал Король.
– Я еще не закончил! – рявкнул Хаджар. И несмотря на то, что он был лишен энергии, силы в этом выкрики было столько, что мир вновь погрузился в тишину. – Где вы были, соотечественники, когда убивали моего отца?! Когда братоубийца вырвал из груди моей матери её еще бьющееся сердце!
Элейн дернулась, её лицо исказила, на миг, гримаса, а затем амулет в руках Наместника засиял ярче и сильнее. Ярости в Хаджаре было столько, что если не факел палача, то именно она подожжет хворост.