Сердце химеры

– А папа?

– Все узнаешь, Горошинка. Всему свое время.

– «Горошинка»? Вот как? Вы с ним сговорились? – строго спросила Нари, хотя в душе всколыхнулась волна нежности, словно папа тоже был рядом.

Керин потерся носом о ее щеку.

– Этот невыносимый дракон называл свою единственную и любимую дочь Горошинкой. Так что я заразился.

– Значит, ты знаешь, куда идти?

– Лорд Ньорд нарисовал план.

– И где он?

– Я его запомнил.

– Вот так просто? Запомнил?

– Да! В конце концов я преподаватель Академии или кто?

Керин пытался шутить, не давая Нари опомниться, оглядеться и испугаться. Сейчас они были вдвоем против целого мира. Но она чувствовала его тревогу, ощущала, как напряжены мышцы и то, как он устал, ведь он уже несколько часов нес ее на руках. Однако он всем видом показывал ей, что самое страшное позади, что теперь все непременно будет хорошо.

Нари все понимала. Обняла его шею, прижалась.

– Ты химера, Керин. И ужасно рискуешь, придя сюда. Если нас поймают, тебя убьют…

– Не поймают, Нари! К тому же…

Он поцеловал ее в кончик носа.

– К тому же… что за преуменьшение моей чудовищной сущности? Целый повелитель химер, попрошу заметить!

*** 19 ***

– Нам придется миновать два города. Мы пройдем сквозь них не задерживаясь, – продолжал Керин. – Это было бы слишком опасно: довольно скоро нас начнут разыскивать. Твой отец составил самый короткий путь, всего два города и место под названием «тишина».

– «Тишина»? – переспросила Нари.

Название ни о чем ей не говорило. Керин тоже пожал плечами.

– Не было времени уточнять. Но дорогу я запомнил. Магическая завеса в «тишину» срабатывает только два раза в сутки, поэтому там мы задержимся дольше всего.

Нари уже заранее не нравилось место с таким странным названием, но выбора не было.

– Какой первый город? – спросила она. – Кто там живет?

– Лоус. Маленький тихий городок, основное население гномы. Там не должно возникнуть неприятностей.

С этим Нари была согласна: гномы дружелюбны, правда, ворчливы.

– Окажемся там к утру.

Они уже довольно долго пробирались по переходам, которые ветвились, иногда расширялись до пещер, иногда становились настолько узкими, что приходилось протискиваться. Нари сначала напряженно вслушивалась во все звуки. В каждом шорохе ей мерещился гул погони, от любого шума она вздрагивала и прижималась к Керину. К счастью, если погоня и была отправлена следом, теперь отыскать беглецов в лабиринте ходов будет непросто.

– Найдем место для ночлега, – сказал Керин, который давно присматривался к пещеркам и каменным нишам.

Им приглянулся небольшой круглый зал такой правильной формы, что казался рукотворным. Здесь было тихо, сухо и вполне уютно. Керин впервые за все время опустился на колени и осторожно спустил Нари с рук. Она села, подобрав ноги, закутавшись в одеяло. Снова почувствовала, как ноет, дергает спина: раны заживали, но рассеченная кожа стягивалась медленно. Нари спрятала лицо в ладони, чтобы Керин не увидел, как она кусает губы, но он все равно догадался, что ей больно. Он очень бережно положил голову Нари себе на колени, едва касаясь, погладил по волосам.

– Чем тебе помочь, моя родная?

Нари понимала, что он сейчас чувствует. Нет ничего хуже, чем смотреть, как мучается кто-то близкий. Но Керин и так сделал все, что можно. Разве что…

– Если споешь, мне станет легче.

Рука Керина замерла у нее на затылке.

– Ох, Нари…

Видно, просьба застала его врасплох.

– Помнишь, я и на смотринах не стал петь, а ведь тогда от этого зависела моя жизнь. Я… – он вздохнул, признаваясь. – От моего пения тебе точно не станет лучше.

Она нашла в темноте его ладонь, их пальцы переплелись.

– Ничего…

– Но я могу рассказать сказку. Хочешь?

– Химерскую сказку? Еще как хочу. В детстве я любила слушать сказки. Интересно, есть ли у драконов похожая…

– Тогда слушай.

* * *

– Очень давно, еще в времена, когда землю населяли только Старшие народы, жили два брата…

– Химеры? Или драконы?

– Нет, не химеры и не драконы. Это была древняя раса. Меняя ипостась, они могли превратиться либо в крылатого льва, либо в крылатого ящера.

– Ого! – Нари даже приподняла голову, вглядываясь в темноте в лицо Керина. – На самом деле такое было?

– Это сказка, Нари, просто сказка. Братья были так дружны и привязаны друг к другу, что навлекли на себя зависть богов. Два древних бога поспорили между собой о том, что сумеют поссорить братьев, да так, что один из них погубит другого. Боги были терпеливы, коварны и хитры, и постепенно их действия принесли плоды – в сердцах братьев поселилось соперничество. Они захотели понять, кто из них лучше. Но сколько ни бились, какие только испытания ни придумывали, силы их были примерно равны, и ни один не мог победить. А боги подогревали их ненависть, днем и ночью нашептывая в ухо: «Убей, убей его!» И младший брат однажды не выдержал. Снедаемый жаждой убийства, в одну из ночей он прокрался в спальню к старшему брату и острым кинжалом пронзил ему грудь. После набрал полную пригоршню еще теплой крови и напился, потому что жажда убийства внезапно превратилась в настоящую жажду. Но вдруг ужаснулся, поняв, что натворил, упал на колени перед мертвым братом и взмолился богам, чтобы они забрали его жизнь взамен. Боги и сами огорчились, увидев дело своих рук. Они уже забыли, почему им так важно было выиграть в этом споре. Скорбь младшего брата тронула их бесчувственные древние души. И внезапно сердце старшего брата забилось вновь, да не просто забилось. Оно засияло, стало огромным, словно солнце, он ожил. Вот только с тех пор братья уже никогда не смогли до конца простить друг друга. Они изменились. Младший брат получил возможность принимать любой облик, но обращаться теперь мог лишь во льва. А старшему досталась ипостась дракона и магический дар с помощью своего сердца зажигать светила. Долг младшего так и остался неоплаченным, ведь он предлагал взамен жизни брата свою жизнь, но боги пощадили его. Говорят, что старший брат в любой момент может потребовать плату…

– Химеры… И драконы… – прошептала Нари. – Все-таки это про них сказка. Считаешь, когда-то они были братьями?

– Мы всегда пытались себе объяснить, как получилось так, что две великие сильные расы находятся в состоянии вечной вражды. Именно так и появляются сказки.

– Очень красивая и грустная… В жизни все гораздо хуже. Драконы и химеры никогда не станут жить в мире…

Нари трудно было произнести это вслух. Словно извиняясь за свои слова, она нашла руку Керина и приложила ее к своей щеке. Щека была горячей.

– Поцелуй меня, – тихонько попросила Нари.

– О, Нари…

В его голосе отчего-то прорезалась такая боль, что Агнара, не понимая, что происходит, приподнялась на локте, пытаясь рассмотреть во тьме его лицо.

– Иди ко мне, – сказал он и тут же бережно обнял, привлек к себе ее тонкое, горячее тело, а Нари доверчиво обвила его руками за шею.

– Нари, твой отец… Я не все тебе рассказал.

– Что? Что мой отец?

И Нари почувствовала, как заколотилось сердце. Таким тоном хороших вестей не сообщают.