Сердце и душа
Шрифт:
Клара была так ошарашена, что не успела увернуться, и вот уже, прежде чем она смогла вырваться, он держит ее лицо в ладонях и покрывает поцелуями.
— Ты с ума сошел? — задохнулась она. — Прошло пять лет!
— Пять лет с тех пор, как ты выставила меня! Но я-то не хотел уходить. В душе — никогда не хотел.
— Так… Тебя, что ли, Синта тоже выставила? — Клара подозрительно прищурилась.
— Вовсе нет, она тут вообще ни при чем. Дело в нас.
— Никаких “нас” нет, Алан, оставь меня. — Она попыталась вырваться, но он только крепче прижал ее к себе.
— Ах, Клара, как это напоминает старые времена, — жарко прошептал он ей на ухо.
Наконец она оттолкнула его
— Что ты имеешь в виду? Как это Синта ни при чем? Ты живешь с ней! Господи помилуй, да она беременна. Ты приехал говорить о разводе со мной, чтобы жениться на ней. — Ее глаза гневно сверкнули. — Ну, выкладывай!
— Просто хотел, чтобы ты расслабилась. Ты же вся как сжатая пружина, того и гляди распрямится и ударит по лбу. Отпусти себя, тебе ведь было со мной хорошо, я умею доставить тебе удовольствие. Может, попробуем еще раз, а?
Он улыбнулся, красавчик Алан, всегда привыкший добиваться своего. Он ничуть не изменился. И скорей всего от Синты тоже погуливает. Внезапно у Клары словно пелена с глаз спала. Выбросить его из головы срочно, не думать ни минуты больше, пытаясь что-либо понять, иначе ничем хорошим это не кончится.
— Значит так, — сказала Клара резко, — ты меня таки достал. Убирайся и скажи своей крошке Синте, что она добилась своего. Будет тебе развод, а ей в качестве переходящего приза — ты. Не забудь добавить, что все это тебе удалось, как только ты вознамерился меня трахнуть.
— Я бы описал это иначе, — пробормотал он.
— Это можно описать только так, и именно так это будет описано.
— Ты ведь ничего не скажешь девочкам. — В его голосе прозвучали испуганные нотки.
— Вряд ли это произведет на них большее впечатление, чем новость о том, что у тебя будет ребенок от их ровесницы.
— Пожалуйста, Клара…
— Уходи, Алан. Уходи немедленно.
— Ты лишаешь себя радости жизни. Ты прекрасно выглядишь…
— Иди, пока еще можешь ходить.
Клара подхватила стул и замахнулась, словно собираясь использовать его в качестве оружия. Алан попятился и так, задом, добрался до двери и быстро выскользнул прочь. Ни гнева, ни обиды. Осталась пустота и… стыд. Как, как ей могла прийти в голову мысль, пусть даже на мгновение, что все можно вернуть, что этот никчемный мужчина устанет от своей любовницы и захочет вернуться к ней.
Завтра же она начнет бракоразводный процесс.
Алану удалось то, чего не смогли добиться ее мать, дочери, лучшая подруга Дервла и новая помощница Хилари. Его идиотская попытка заняться с ней любовью… и ведь он был уверен, что она бросится скидывать с себя одежду… Будет ему развод! Хотя… А вдруг он не хотел разводиться? Впрочем, это уже неважно, она никогда этого не узнает — и не хочет знать. Нужно подумать о вещах поважнее. Впервые с момента, как Клара вступила в новую должность, она на самом деле почувствовала, что работа, пожалуй, самое главное в ее жизни.
Сейчас она выкинет Алана из головы и подумает о завтрашнем дне. Нужно встретиться с новым рыжеволосым врачом и показать ему клинику. Он, кажется, приятный юноша — хорошее резюме, спокойные манеры. Все что нужно пациентам-сердечникам. Его зовут Деклан Кэрролл, и у Клары такое чувство, что они отлично сработаются.
Глава 2
Маме было бесполезно объяснять, что ничего такого героического он на работе не совершает. Молли Кэрролл рассказывала всем и каждому, что ее сын получил блестящую должность и будет теперь главным кардиологом. Попытки переубедить ее ни к чему не привели. Так или иначе, все друзья и знакомые с детства привыкли считать
Деклана вундеркиндом. Объяснять им, что это всего лишь часть подготовки и прежде чем получить диплом врача, он должен “отбыть срок” в кардиологии, задача утомительная, занудная, а то и вовсе безнадежная.Он уже отработал полгода на “скорой”, до этого столько же в детской больнице, а после кардиологии его ждет еще полгода в гериатрии. Только тогда он будет считать достаточно квалифицированным, чтобы заняться собственно терапией.
Ну вот как это объяснить родителям? Его отец, Пэдди Кэрролл, был тихим, безобидным продавцом мяса в супермаркете, выпивал каждый вечер свою пинту пива, по субботам — три пинты и с суеверным восторгом восхищался успехами сына.
— Твоя мать, должно быть, переспала с компьютером, чтобы у нас получился ты, — любил повторять он с восхищением.
Деклан ненавидел это. Как бы ему хотелось, чтобы его отец не унижал себя вот так. Деклан был бы гораздо счастливее, если бы Пэдди осознал, что всего в своей жизни Деклан добился просто потому, что очень много работал.
Завтрак Молли приготовила как на убой.
— Кто знает, когда у тебя получится снова поесть, — суетилась она вокруг сына. — К тебе весь день будут ходить на консультации, спрашивать твое мнение…
— Скорее уж вводить в курс дела и рассказывать, что к чему, — пробормотал Деклан, с ужасом глядя на огромную тарелку еды перед собой.
Пэдди Кэрролл бросил многозначительный взгляд на Димплза, большого спящего пса.
— Ты ведь не забудешь выгулять его перед работой, сынок? — спросил он.
Деклан понял намек. Нельзя огорчать маму, отказываясь от ее гигантского завтрака, но Димплз быстро управится с сосисками и кровяной колбасой. Молли обняла сына, прежде чем отправиться открывать прачечную.
— Я так тобой горжусь, так горжусь, — сказала она.
— Мама, ведь это все благодаря вам с отцом, вы вечно работали сверхурочно и экономили для меня.
— Так бы всем и рассказала, что мой мальчик — специалист по сердечным болезням. — Ее лицо светилось от счастья.
Деклан Кэрролл знал, что новости придется выслушать каждому клиенту прачечной. Возможно, она даже покажет фотографию его выпуска. На ней Деклан, в полном студенческом обмундировании, из-за веснушек и рыжих волос выглядит самозванцем, во всяком случае, так всегда казалось ему самому. Три таких фотографии, только увеличенных, висели в каждой из комнат их маленького дома.
Димплз — наполовину лабрадор, наполовину дворняжка — оценил неожиданный завтрак по достоинству. Деклану показалось, что этим утром даже собака гордится им. Хорошо, что никто не знает, как он волнуется — первый день на новом месте… Нужно приехать заранее. Нельзя в первый день опаздывать. Он потрепал разомлевшего пса за загривок, сел на велосипед и поехал в клинику. Лавируя между машинами в утренней пробке, он думал, что ему было бы гораздо легче, если бы у него был предшественник, тогда Деклан вошел бы в уже проторенную колею. Но увы… Он будет первым стажером, первым ординатором, первым мальчиком на побегушках. Или, как с наслаждением повторяла его мама, старшим кардиологом.
Деклан пристегнул велосипед на замок рядом с клиникой. Его просили быть на месте в девять тридцать, но он приехал на полчаса раньше. Клара Кейси, элегантная, ухоженная женщина, уже провела его по клинике после собеседования. Она выбрала для здания открытую планировку и особенно подчеркнула, что ее сотрудники не смогут отсиживаться в кабинетах. Разумеется, у него будет стол и шкаф, но главная цель персонала — помогать пациентам справляться с недугами и вовлекать в работу каждого члена команды.