Сердце Империи

Наконец камень вспыхнул. Нет, не просто осветился, а взорвался подобно сверхновой, представ теперь в виде купола. И уже из него, блестя отраженным светом на наплечниках, посыпали гномы. И вела их вперед ни кто-нибудь, а моя давняя знакомая — Эу Прыг-Скок.

Подземный народец, оказавшись на площади, щурился, толкался, наскакивал друг на друга. В общем, выглядели довольно растерянно. Оно и понятно, сколько лет на поверхности не показывались? Это еще сейчас повезло, что солнце к закату клонится и тучи на небо набежали.

Чтобы избежать толкотни, которая грозила сейчас произойти, я позвал Эу и помахал ей рукой. Все-таки не зря именно ее назначили тысячницей, потому что Прыг-скок направилась ко мне, подхватив под руку сотника, которому что-то выговаривала. Не дойдя шагов двадцати, он отклеился и побежал обратно, теперь пинками и могучим криком формируя правильное построение.

— Рада тебя видеть. Кого надо убить? — не стала разводить китайские чайные церемонии Эу.

— Дождись завтрашнего дня. Думаю, врагов будет намного больше, чем ты можешь себе представить.

— Ты не ответил. Кого надо убить?

— Ты слышала что-нибудь о Темном Боге Обжорства?..

Еще минут двадцать, пока закрывался портал из рунного камня, я посвящал Эу в курс дела. Мягко и ненавязчиво, но вместе с тем давая понять, что без поддержки Лока, то есть, без гномов, нам тут ловить совершенно нечего. И, то ли мой дар убеждения достиг небывалых высот, то ли Прыг-скок не больно-то противилась, но драгоценное согласие я получил.

— Крил! — заревел один из воинов с серебряными наплечниками.

— Борг, чтоб тебя! Ты десятник?!

— Ага! Сейчас война, можно того, ну этого, быстро продвинуться в званиях. А там, сам понимаешь, жена, дочка опять же. Деньги нужны.

— Я же тебя почти богачом оставил.

— Да ведь много денег не бывает. Жена так говорит.

— Ага, вот и подставляет тебя под мертвяков. Чудо, а не женщина.

— Десятник, кто вам разрешил выйти из строя?! — грозно спросила Эу.

Ростом она хоть и была ниже Крушиголова, но надвинулась так решительно, что мне стало страшно за своего приятеля. Борг, кстати, тоже решил не гневить судьбу и тихонько извинившись, вернулся к своим.

— Сбежал из-под власти одной женщины и попал к другой, — высказал я свои мысли вслух, — надеюсь, хоть до сотника дослужится.

— Вряд ли, — покачала головой Эу, — пока не готов. Не дорос еще.

— Кстати, раз уж о мертвяках заговорили, как у вас там?

— Строим близ Средоточия оборонительные редуты. Все дальше и дальше продвигаемся к городу противника. Нашу кампанию можно назвать более чем успешной. До недавнего времени значительно помогали таоки, но теперь их стало меньше.

— Ясен-красен, тут у нас своя война

— Тогда может к делу перейдем?

Ох, заматерела Прыг-скок. А как иначе? Вокруг мужиков, да в военное время. Хочешь не хочешь, а из слабенького гранатового сока превратишься в густой соус. Иначе сожрут. Думаю, у нее соперников на место тысячника предостаточно даже среди подчиненных. Борг правильно сказал. Во время войны можно легко продвинуться в званиях.

Однако Эу была права. Настала пора устраивать представление. Тем более большая часть гномов почти расформировалась по сотням. Итак, призовем-ка сюда наших жрецов…

Мне даже почудилось, что я слышу, как выкручивает суставы у Илграна, роняет, не в силах удержать в ослабевших руках бутылку Оточенто, чертыхается, но бежит по направлению к площади Глостер. Ничего, потом закончат свои дела. Сейчас нужно завершить самое важное.

Я не сказал ни слова, лишь невидимыми нитями управлял своими подопечными. Илгран встал далеко напротив меня, с другой стороны храма, ковылящий Отточенто остановился справа, а появившийся позже всех Глостер слева. Теперь, если соединить нас, то получился бы вытянутый ромб, охватывающий все воинство гномов.

Между тем в предзакатных сумерках, в которых купалась невидимая Кора, Эу собрала своих сотников. Я не слышал, что и каким тоном она говорила, но после короткого монолога подчиненные, не сговариваясь, двинулись к десятникам. Одни указывали на меня, другие на храм, третьи просто трясли кулаками. И вот уже десятники, включая могучего Борга Крушиголова, вдалбливают простую и ясную, как три копейки, мысль рядовым солдатам. Пока наконец все не стихает.

Тысяча стоит на храмовой площади вокруг дома Лока, разбитая на части, но все же в строгой формации. Приказ ясен — принять нового Бога. Все сомнения и личные предпочтения оставлены далеко отсюда. Есть только слово тысячницы Эу. Вот, кстати, она отделяется от общего воинства и так, чтобы все слушали, говорит лишь два слова.

— Мы готовы!

Что ж. Значит пора. Специальную речь я не готовил, самый мой сильный конек всегда был экспромт. Но и для гномов мне кой-чего пришло в голову.

— В этот день, благословленные искрой Создателя, нашего великого Отца… — я сделал небольшую паузу и заметил в пламени зажигаемых тут и там факелов согласно кивающих гномов. Лесть про Отца у них всегда заходит, — озаренные пресветлым ликом Матери мы собрались здесь, чтобы избрать своим Господином Лока. Не хозяином, но защитником! Не правителем, но избранником тысяч существ Тойрина. Не гномом или человеком, а Перворожденным. Желаете ли вы принять своим Господином Лока?

И площадь загудела одобрительнымй ревом жителей Мертвых земель, под их звон мечей и топоров о щиты, под топот ног. А из моей груди вырвался такой ослепительный и мощный сноп света, что на мгновение показалось, будто я ослеп. Луч нащупал во тьме жрецов и устремился к ним, обволакивая, обхватывая, лаская и убаюкивая. И когда ромб стал закончен, когда последние сполохи сплелись вокруг Илграна, вся площадь осветилась.

Внимание, численность культа Ленивого Бога достигла отметки в 5000 Последователей. В храме доступны новые улучшения.

Эффект осквернения снят с храма Лока.

Получено звание Самый Верховный Жрец.

Вы первый из Понтификов, под сильной рукой которого собралось более пяти тысяч последователей.

Получено 50 очков Величия.

— Хорошая речь, — раздался ленивый, размеренный голос рядом, — немного пафосная, но мне понравилась.

— Еще бы не понравилась, — смотрел я, как Нерадивость расползается далеко за пределы внутреннего круга, — Лок, давай в храм, а? Не хочу через толпу продираться.