Сердце мира: часть вторая
Шрифт:
Стало жарче. Было в этом виновато солнце или скопившиеся символы, которые теперь сильнее напоминали воронки, Таш не мог сказать. Реан хмурился. Он перестал останавливать ученика ударами палки и бросал в него камешки, звон которых при ударе о шлем почти не переставал гудеть в голове шерда.
«Если он так пытается сбить меня с ритма и прекратить танец огня, Урда с два у него это получится», – думал Таш.
И правда, его голос понемногу стихал, а фигура подернулась туманом. Зато в ушах становилось громче жадное желание огней, чтобы шерд двигался быстрее. На Реана Таш больше и
Кажется, Реан врезал ему по боку палкой. Таш не чувствовал.
Гори, гори
! – дышали ему в затылок загадочные символы, и шерд не замирал ни на мгновение. Щит, как и в драке с Рольтом на Пурпурной арене Тамин-Арвана, стал мешаться, и Таш его бросил. Рукой в кожаной перчатке было удобнее тянуться к весело подмигивающим огонькам, которые липли к нему, как к магниту.
На острие его клинка собрался целый пожар. Таш вдохнул, замер всего на долю мига и резко развернулся, очерчивая низко опущенным оружием круг возле себя.
По каменистой земле побежали «светлячки». Еще прежде, чем крохотные искры взмывали вверх, Таш видел, как между натами – а это не могло быть ничто иное – возникала тонкая связь, которую колыхал ветер. Одно, два мгновения – и замерцала вся поверхность площадки.
Первым объяло пламенем чахлый куст, который изображал противника – на его месте представлялся долговязый Эртанд. Ветер качнул ветки, посыпались искры, и над площадкой загорелись новые огни. Вихри! Это были они, как на арене, пускай и гораздо меньшие, чем тогда. Шерд взмахнул и закрутил мечом, помогая им разрастаться.
Больше, больше огня!
Он засмеялся. Впервые у него осознанно получилось зажечь огонь в воздухе. И какой!
Внезапно Таша отшвырнуло в сторону и опрокинуло на землю. От удара помутилось в глазах. Шлем сполз, и Таш раздраженно его стащил, отпихнув потом подальше.
Песня прервалась, туман развеялся, и наты исчезли. Остались только пламя и Реан в середине площадки. Теперь стремившиеся укусить, задеть рыжим хвостом и подпалить одежду вихри вызывали совсем не восторг – страх.
Пламя лизнуло за волосы, и Таш тут же пожалел, что сбросил шлем. Огонь жег кожу даже сквозь доспехи. А главное, от жара было не спрятаться, потому что Таш сам поджег всю площадку. Хлопнув по затлевшей пряди ладонью, он прикрыл лицо, быстро поднялся и отбежал подальше, где пекло не настолько сильно.
– Реан! Кровавый бог тебя подери, что ты там торчишь!
Учитель точно так же не откликался на зов, как и Таш недавно. Осторожно ступая на больную ногу, он водил руками, разворачивался, наклонялся и ловко уходил в сторону, огибая языки пламени. Смуглый и высокий шерд словно исполнял неведомый танец в сполохах огня.
Впрочем, Таш отлично знал, что это за танец. Почти тот же, что только что «сплясал» он, только чуть медленнее, точнее и с прямо противоположной целью – не разжечь огонь, а потушить его.
Пламя в самом деле угасало. Стихло гудение, перестали трещать искры, исчезли кусающие за пятки «светляки», похожие на горящие фитильки свечей. О пожаре вскоре напоминал лишь
догорающий куст.– Что у вас там происходит? – крикнули со стороны лагеря.
Седоволосый Птица приложил ладонь козырьком ко лбу и с тревогой оглядывал тренировочную площадку. За его спиной собралось еще несколько человек.
Реан ответил на шердском, что беспокоиться не о чем. Силанец с сомнением кивнул и махнул рукой остальным, чтобы они расходились и занимались делом. Развернулся и воин, тяжело зашагав к ученику.
Хотя туман давно отступил, сердце только начало замедлять бешеный ход, и, когда первый испуг по поводу размеров учиненного им пожара прошел, к Ташу вернулась радость.
Может ведь! Получилось ничуть не хуже, чем у Эртанда. Разве что медленнее, тот поджигал вообще в мгновение ока, но это дело тренировки.
– Я и без твоей помощи могу неплохо зажигать огонь! – с гордостью объявил Таш. – Будешь и дальше отпираться меня учить чему-то стоящему? Или пора признать, что я получше «мальчишек-ашареев», которых ты встречал…
Мощная оплеуха заставила его пошатнуться.
– Дурак! – рявкнул Реан. – Ты будешь еще похуже тех сопляков! Геройствовать захотелось? Показать, какой ты умелый сильный воин? Моаль! Ты хоть знаешь, сколько таких мальчишек погибло, заживо сожгло себя, не справившись с пожаром?
Едва удержавшийся на ногах Таш растерянно посмотрел на него.
– Да не было никакой опасности. До лагеря огонь не добрался бы. Я за всем следил.
– Следил? Еще скажи, что у тебя провалов в памяти не было!
– Не было.
– А это что?!
Он ткнул пальцем, указывая на покрытую подпалинами траву. Таш моргнул. В начале тренировки площадка была чистой от щебня, а сейчас и шагу не получилось бы сделать, чтобы на него не наступить. Некоторые камни оказались величиной с два кулака.
– Эшед Кешихиин! Семя Кровавого бога! – ругался Реан. – Я пытался тебя остановить, но ты бы не почувствовал, даже если бы по тебе прошелся ииргихи… тяжеловоз! Ты чуть не располовинил меня мечом, когда я подошел! Следил он, чтоб его!
– Но ведь ничего же не случилось, – робко возразил Таш.
И тут же пожалел, что открыл рот. По крайней мере, от второй оплеухи ему удалось увернуться.
– Арг грах! Тупица! Не случилось один раз, второй, а на третий обязательно бабахнет, потому что ты понятия не имеешь, что творишь! Ты окружил себя огнем, и хорошо, что его было не так много. Ты не успел ни задохнуться, ни поджечь одежду, чтобы ликез… валяться потом в постели с волдырями или закончить, как Орбин.
Таш против воли поморщился. Из-за Эртанда этот парень так обгорел, что не дожил до следующего утра.
– Кто знает, что бы было, если бы я не подловил момент и не вытащил тебя оттуда! – продолжал ругаться Реан. Сейчас в его голосе стало звучать больше горечи, чем злости на нерадивого ученика. – Ир Кеша…
Он хотел еще что-то сказать, но махнул рукой.
– Джезвар… Ладно, это и моя ошибка. Думал, что ты догадаешься обо всем сам. Знаешь, почему мне пришлось отступить два дня назад, в бою с Саттаро?
Таш хотел ответить, что из-за раненого колена, но это было бы слишком очевидно.