Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

– Что привело тебя в наш прекрасный город, Казимир? Дела, жажда удовольствий… может быть – политические преследования? – Люкас грубо расхохотался, и к его смеху неуверенно присоединились Торис и Юлианна.

В этот момент к их столику приблизился трактирщик, который принес еду. Казимир молчал. Трактирщик расставил тарелки и, вытащив свой кусок пергамента, вопросительно посмотрел на Люкаса. Бард взмахом руки отпустил его. Трактирщик кивнул, поклонился и вышел из кабинета, снова задернув за собой штору.

Люкас повернулся к Юлианне и некоторое время вглядывался в ее усталое лицо.

– Моя дорогая, –

сказал он наконец, – вы положительно вымотались.

Юлианна с трудом улыбнулась в ответ:

– Мы ехали всю ночь, а в гостинице не оказалось комнат. И не будет до полудня.

– До полудня! – воскликнул Люкас. – До полудня целых три часа! Неужели вы собирались провести эти три часа за яйцами и беконом?!

– А что, у нас есть какой-нибудь выбор? – огрызнулся Казимир.

Рослый бард сладко потянулся всем телом и сказал с улыбкой, которая немедленно привела Казимира в состояние тихой ярости:

– У меня есть одно предложение. Я мог бы поговорить с хозяином – своим личным другом, – и он немедленно предоставил бы вам две комнаты. В обмен я хочу, чтобы один из вас прогулялся со мной по тихим улочкам моего прекрасного города.

С этими словами Люкас принялся разглядывать лица своих собеседников. Юлианна едва могла держать глаза открытыми, Торис тоже, казалось, едва различал где стол, где тарелка. Только у Казимира глаза были ясные, но он молчал, как и его спутники.

– Неужели никто не хочет? – нахмурясь спросил Люкас. – Очень жаль. Надеюсь, вам будет удобно на этих стульях.

Он поднялся, прощально взмахнув руками.

– Постойте, – сонно сказала Юлианна. – Я пойду с вами. Бард вежливо кивнул:

– Почту за честь, дорогая Ю…

– Нет. Пойду я, – жестко сказал Казимир, берясь за вилку. – Договорись, чтобы нам подготовили две смежные комнаты, а я пока покончу с завтраком.

– Хорошо, – кивнул Люкас. Поклонившись Юлианне он добавил:

– Я скоро вернусь.

***

Солнце приближалось к зениту, а Люкас и Казимир в это время карабкались на скалы, которые ограждали Скульд с востока. Бард взбирался по едва заметной тропинке уверенно и легко, внимательно поглядывая по сторонам. Казимир следовал за ним тяжело и хрипло дыша, глядя в основном себе под ноги. На висках его выступили капли пота. Задержавшись на узком каменном выступе, он посмотрел вверх на своего проводника. Люкас с относительной легкостью достиг скалистой террасы, откуда до вершины оставалось не больше десяти футов. Там он остановился и оглянулся на своего молодого протеже.

– Я знаю, почему ты приехал в Скульд, Казимир.

Казимир сделал еще несколько шагов и, отвергнув протянутую руку Люкаса, встал рядом с бардом на скалистой террасе.

– Может быть, расскажешь?

Люкас посмотрел с утеса вниз и вздохнул. Скульд лежал внизу, в глубокой лесистой долине, словно бриллиант на подушке зеленого бархата. Глубоко вздохнув, Люкас сказал:

– Ходят такие слухи, что Казимир, Мейстерзингер Гармонии, – оборотень. И что он изгнан из города.

– Слухи есть всегда, но не всегда они говорят правду, – мрачно пробормотал юноша.

Шагнув к Казимиру, Люкас хлопнул его по плечу.

– Не беспокойся, наемные охотники не найдут тебя здесь. Я позабочусь об

этом.

– Довольно слабое утешение.

– Это верно, – едко рассмеявшись, согласился бард. – Год назад я говорил тебе, что на посту Мейстерзингера твои таланты пропадут втуне. Теперь тебя ждут дела еще более великие.

Казимир отошел от края площадки и уселся на валун.

– Да… например, бродяжничество.

– Например, власть! – возразил Люкас, и глаза его заблестели. – В конце концов, я не являюсь Мейстерзингером Скульда, но именно я управляю городом.

На лице Казимира появилась кривая усмешка.

– Но твой дворец – это ночные улицы, верно?

– Прежде чем насмехаться, – сказал Люкас холодно и шагнул к краю каменистой площадки, – взгляни, насколько велика моя власть.

Он указал на укрытые туманом водопады.

– Видишь вон там, выше по реке, водяную мельницу? Все доходы от нее идут в мой карман. Хозяин мельницы – просто моя марионетка. А теперь взгляни ниже по реке. Видишь мост? За проезд по нему взимается плата, и часть ее тоже получаю я. А за излучиной стоит моя лесопилка…

– Еще один источник доходов?

– Да, – кивнул Люкас, продолжая смотреть на город. – А заодно – место, где можно сваливать… останки. Щепа и опилки могут похоронить немало грехов.

Он помолчал, глубоко и ровно дыша.

– Сразу за лесопилкой расположена нижняя пристань. Тамошняя охота нравится мне больше всего. Мне доставляет удовольствие знакомиться с чужеземцами, которые приплывают к нам на лодках, и приглашать их в гостиницу на роскошный пир… – он не договорил, выразительно лязгнув зубами.

Казимир, внимательно разглядывавший лицо барда, заметил глубокие морщины на его лбу.

– Гостиница тоже твоя, верно? – спросил он. Люкас кивнул.

– Там полным полно потайных ходов и дверей-ловушек. К тому же в ней живут мои… коллеги.

Взглянув на город, Казимир заметил на его южной оконечности широкое пространство, на котором высились какие-то древние руины, примыкавшие к городской стене.

– Что это за развалины слева от нас? Люкас вздохнул, и уголок его губ слегка дрогнул.

– Это место называлось Даргахтский замок. Он был выстроен здесь столетия назад, чтобы охранять переправу. Собственно, город строился и рос вокруг него. Замок сгорел и развалился вскоре после того, как я прибыл в Скульд. В скобках замечу, что я почти не причастен к его гибели.

Впервые за прошедшие сутки Казимир рассмеялся:

– Что за ерунда! Да этот замок лежит в руинах наверняка больше чем сто лет. Когда он сгорел, тебя и на свете-то не могло быть!

Бард величественно повернулся к молодому человеку:

– Могло.

Казимиру отчего-то стало неуютно, и он нервно провел пятерней по волосам.

– Ладно. Мне надоело смотреть на город. Я охотно верю, что у тебя есть власть…

– И ты тоже можешь иметь такую же! Этот год в качестве Мейстерзингера Гармонии был всего-навсего прелюдией к твоей истинной власти.

– Конечно… – Казимир помолчал, покачивая головой. – Скажи, Люкас, тебе не приходило в голову, что мы с тобой – чудовища? Я отрицал это всю свою жизнь, но теперь, когда моя тайна раскрыта, я не могу больше обманывать самого себя. Я – убийца. Я – страшное чудовище. Изгнание и забвение, болезнь и смерть – вот чего я достоин.

Поделиться с друзьями: