Сердце с перцем

Когда Виктор заснул, Лера тихонько выскользнула в кухню. Мама сидела, горестно подперев щеку рукой, и покачивалась, что-то тоскливо бормоча.

Лера уселась напротив и попыталась примирить родительницу с действительностью посредством логики.

– Мам, а представь, что я беременна, – начала она.

– Ты соображаешь, что несешь? – тут же переключилась на перспективную тему Елена Станиславовна. – Какой тебе ребенок? Ты сама еще сопля соплей! Хочешь нам с отцом подсунуть? Чтобы этот старый дурак пеленки стирал, а я под окнами перед соседями с коляской позорилась? А про карьеру ты уже забыла? Вроде не дура, а такую чушь мелешь! Не за олигарха чай замуж выходишь! Такими должностями и зарплатами не разбрасываются!

– Во, сколько крика, – удовлетворенно констатировала Лера. – А теперь возвращаемся на исходную: я не беременна, работу не теряю, ребенок у Вити уже взрослый, пеленки-коляски отменяются. Прочувствуй, сколько в этом позитива! И порадуйся.

– Я от тебя с ума сойду, – отмахнулась мама. – Нет мозгов – нет проблем. Еще прибежишь ко мне плакаться.

Последнее слово в любом споре всегда оставалось за Еленой Станиславовной.

– Опять замуж собралась? – поскучнел шеф. – И снова отпуск будешь просить?

– Буду. Неделю, – нахально кивнула Лера. – У меня медовый месяц планируется.

– И что, недели хватит? – ехидно поинтересовался Владимир Константинович. – Ускоренными темпами – пятилетка за год?

– Что-то вроде того, – согласилась главбух.

– Ты… это… чего вообще думаешь? – неопределенно промычало начальство, нашаривая в ящике стола валидол.

– Вы о чем?

– Да все о том же! В декрет собираешься?

– Владимир Константинович, ваш вопрос провокационный!

– А твой ответ – не по существу.

– Если по существу, то спите спокойно. Я раньше тридцати рожать не планирую. Мне карьеру надо сделать, денег у вас заработать, премий понаполучать, квартиру купить. Так что можете на меня положиться.

– Иди, Харитонова! Все нервы ты мне измотала! Но так и знай: из декрета можешь не возвращаться!

– Вы действуете вразрез с демографической политикой партии и правительства, – посуровела Лера, но потом сжалилась над оторопевшим шефом и пояснила: – Я пока тоже иду с ней вразрез, так что наши интересы совпадают.

.

…Мартовский вечер накрыл город тонким покрывалом инея. Последние заморозки превратили влажный асфальт в каток, и Лера едва не падала с каблуков, спеша на встречу. Она семенила, как японская гейша, напряженно сгруппировавшись и каждое мгновение ожидая падения. Сломать себе что-нибудь накануне свадьбы – это вполне в духе последних событий. К подаркам судьбы Лерочка теперь относилась весьма настороженно.

В кафе ее ждали Юля и Светлана. Удивительно, но у обеих оказались к ней вопросы, как к финансовому гению. Лере это польстило, и она решила совместить приятное с полезным, а заодно сэкономить время на разъездах и болтовне, собравшись втроем. Никто особо не возражал.

– Цветешь, – с доброй завистью протянула Юля и чмокнула воздух рядом с Лерочкиной щекой. Света лишь вяло кивнула и вымученно улыбнулась.

– Свет, что, все так плохо? – расстроилась Лера. Похоже, подруга так переживала из-за мужа, что приболела. Под глазами залегли синеватые тени, лицо осунулось и побледнело, а кожа стала серой-голубой.

– Даже хуже, чем ты думаешь, – встряла Юля. – Светка у нас беременная.

– Юля, тебя не спрашивают! – взвилась будущая мать. – Со своими делами разберись!

– Кстати, о делах. – Юля тряхнула свежей укладкой. – Дело у нас, как выяснилось, одно. Только подход разный и планы сильно расходятся. Тут в папочке Костины документы. Я хочу выяснить, как его можно вытянуть и можно ли хотя бы обнадежить его, чтобы наш Костян чего с собой не сотворил, а мадам Захарова интересуется, насколько все безнадежно. То есть – разводиться или погодить.

– Как это разводиться? – ахнула Лера. – Ты же беременна!

– Ну, ты сказанула! – хохотнула Юля. – Для Светки это не аргумент. Один поход к врачу – и все проблемы решены.

– Так ребенок же. А что Костя скажет, – по инерции пробормотала Лера. Вопрос был риторическим, поскольку Свету мнение мужа по данному вопросу вряд ли интересовало.

– Еще не хватало мне жизнь ломать, – подтвердила ее догадки будущая мать. – Он и не знает ничего.

– Света, но так же нельзя. – Лера запихнула папку с документами в сумку. – Я посмотрю, что можно сделать. Но не сейчас. У меня голова другим занята. Это на работе надо обстоятельно сделать, просчитать, прикинуть плюс с юристом посоветоваться. А кстати, у Кости разве не было бухгалтера и юриста?

– Всех смыло, – развела руками Юля.

– Это не очень хорошо. Врать не буду. Потому что бухгалтер обычно уходит последним и только в том случае, если не видит перспектив. Хотя есть варианты.

– Вот эти варианты нас и интересуют. Я не могу позволить, чтобы мой ребенок рос в нищете, – мрачно подытожила Света. – У меня сроки поджимают.

– Если тебя так ребенок волнует, что ж ты про сроки думаешь? – не выдержала Юля. – Дрянь ты, Светка! Подождала бы, потихоньку все бы наладилось.

– Какая ты у нас добренькая. Чужими-то руками, – прошипела Светлана.

– Дура ты, – беззлобно вздохнула Юля. – Да на такого мужика бабы в очередь встанут. Он же тебя любил, на руках носил, он и сейчас ради тебя все сделает. Может, ты бы единственным стимулом была, чтобы Костя снова приподнялся! А ты – сразу в кусты, да как деньги поделить.

– Я, значит, дура. – Света с шумом вдохнула и яростно сжала губы. – А ты у нас умная, да?

– Да, я у нас умная. – Юля попыталась сгладить конфликт, но Светлану уже понесло.

– Раз ты такая умная, то что ж от тебя муж бегает?

– Тебя не касается.

– Не поверишь – касается! И именно меня! На моего глаз положила, да? Думаешь, я слепая?

– Захарова, угомонись. Мне чужого не надо.

– Девочки, перестаньте, – взмолилась Лера. – Вы сейчас тут переругаетесь, а мне совет нужен. Я не представляю, как быть-то с ребенком? Он такой взрослый. Как вообще в таких случаях живут? И живут ли вообще? Мне страшно. Он чужой совсем. И я не знаю, о чем с ним говорить. Теряюсь, чушь всякую несу, как дура. Я ему понравиться пытаюсь, он – мне, шарахаемся друг от друга, заискиваем. Это же черт знает что!