Сердце убийцы

При этом предложении меня охватывает волна чистой похоти.

— Тебе нужно вернуться, — бормочу я. — Какое у тебя может быть оправдание?

— Я скажу, что пошла прогуляться и потеряла счет времени. Я уже говорила, что теряюсь из-за смены часовых поясов. Я скажу, что нашла бар, который был открыт допоздна. Что я посидела на пляже и выпила. Я могу что-нибудь придумать.

Слова произносятся шепотом между поцелуями, ее губы касаются моих так, что это опьяняет, невозможно сопротивляться, невозможно отрицать.

— Он спит, — добавляет она. — Может быть, он проснется, когда я вернусь, но он крепко спит.

— Ты уверена, что он спит?

Лидия кивает.

— К тому времени, как я вышла из дома, он уже спал. Все в порядке, я придумаю оправдание. Не беспокойся об этом…

Она снова целует меня, прежде чем я успеваю что-либо сказать.

Я знаю, что должен сказать ей, что беспокоиться об этом – моя работа, что все, что может поставить под угрозу ее отношения с Гришей, невозможно, что миссия – это самое важное. Но ее губы прижимаются к моим, ее язык горячий и мягкий у меня во рту, ее бедро гладкое под моей рукой, и я не могу заставить ни одну из этих мыслей коснуться моих губ.

Я не могу думать ни о чем, кроме того, как сильно я хочу ее.

Я поднимаю ее с песка, поднимаюсь на ноги, продолжая целовать, когда она прижимается ко мне. На мгновение кажется, что ни один из нас не сможет остановиться достаточно надолго, чтобы добраться до отеля, но каким-то образом мы отрываемся друг от друга, ее пальцы переплетаются с моими, пока мы идем по пляжу обратно к отелю.

Едва мы заходим в лифт, как мои губы снова прикасаются к ее губам, прижимая ее к стене, пока я нажимаю кнопку своего этажа одной рукой, другая запутывается в ее волосах, когда мой язык переплетается с ее языком. Я слышу ее стон, когда мои бедра прижимаются к ее бедрам, мой ноющий член прижимается к ее бедру, пока я пожираю ее рот, отчаянно желая большего. Когда решение принято, кажется, что каждая секунда, необходимая для возвращения в комнату, тянется на секунду дольше, чем нужно.

В тот момент, когда двери открываются, мы оба, спотыкаясь, выходим из лифта в холл, все еще держась за руки, как будто ни один из нас не может насытиться. Мы проходим несколько футов по коридору, прежде чем я тянусь к ней, прижимая ее спиной к стене, когда мой рот снова находит ее рот, все мое тело болит, как будто я не могу перестать прикасаться к ней даже на мгновение, все подавленное желание выходит наружу сразу, как только открываются шлюзы.

— Левин — она стонет мое имя, ее руки снова скользят мне под рубашку, и я знаю, что потеряю контроль, если не заведу ее в комнату, и быстро.

Я действительно не могу позволить себе быть арестованным за непристойное поведение в общественном месте прямо сейчас. Это единственная неудача в этой миссии, которую, я не думаю, что смогу уладить.

Каким-то образом мы добираемся до моей комнаты. Я нащупываю в кармане ключ, вынимаю его, когда Лидия касается губами моей шеи, моя рука все еще обнимает ее, когда я открываю дверь, и мы наконец оказываемся в тихой, прохладной тишине моей комнаты.

В тот момент, когда за нами закрывается дверь, я прижимаю ее к двери, мои руки на ее талии, когда я крепко целую ее, издавая стоны в ее губы.

С ней так чертовски хорошо. Я хочу ее всю сейчас, и я хочу не торопиться, и я хочу все, что будет между этим. Я понятия не имею, будет ли когда-нибудь больше, чем эта одна ночь, и я знаю, что у нас не так много времени. Это похоже на сладкую пытку, и самообладание это все, что я могу сделать, чтобы не подхватить ее на руки и не трахнуть у двери, здесь и сейчас.

Каким-то образом мне удается оттащить ее от двери, разворачивая и подталкивая спиной к кровати, в то время как мои руки находят юбку ее платья, и задирают ее, стягивая его через голову и отбрасывая в сторону. Под ним на ней нет лифчика. Я не думал, что смогу стать еще тверже, но мой член пульсирует почти болезненно, натягивая ширинку, когда мои руки скользят вверх по ее талии, обхватывая ее груди, когда она задыхается.

— Ты такая чертовски красивая, — шепчу я, слова выходят почти благоговейно, когда мои большие пальцы касаются ее сосков, а губы спускаются по ее шее. Лидия издает еще один тихий стон, и я нежно сжимаю пальцами ее соски, перекатывая их, пока ее спина не выгибается дугой, ее груди не прижимаются к моим рукам, а мои губы не спускаются ниже.

Я хочу, чтобы она была полностью, совсем обнаженной. Я провожу языком по одному напрягшемуся соску, мои руки скользят вниз к краю ее трусиков, пальцы скользят под край мягкой ткани, когда я спускаю их вниз по ее стройным бедрам. Ее кожа такая мягкая, теплая и благоухающая кокосовым мылом, и я провожу языком по изгибу ее груди, чувствуя, как ее ногти царапают мою кожу головы, а ее рука прижимается к моему затылку.

Одним быстрым движением я обнимаю ее, когда ее трусики падают на пол, поднимаю ее и укладываю спиной на подушки на кровати. Я начинаю подниматься вместе с ней, но Лидия затаив дыхание качает головой, ее голубые глаза широко раскрыты.

— Подожди, — выдыхает она. — Ты слишком нарядно одет. Я хочу...

Я чувствую, как у меня сжимается горло.

— Чего ты хочешь, малыш?

— Я хочу наблюдать за тобой.

Черт. Одна рука мгновенно тянется к моему поясу, а другой я тянусь за рубашкой, стягиваю ее через голову и бросаю на пол. Я вижу, как Лидия прикусывает нижнюю губу, когда она смотрит на меня, любуясь моей мускулистой татуированной грудью и руками, чернилами, стекающими к краям моих джинсов, обводя глубокие порезы мышц, которые там исчезают. Я вижу, как она втягивает воздух, когда я расстегиваю пуговицу джинсов одним большим пальцем, скользя вниз по молнии, мой член жаждет высвободиться, когда я одним плавным движением стягиваю брюки и боксеры.

Мой член ударяется о мой живот, он такой чертовски твердый. Я автоматически тянусь к нему, совершая один долгий, медленный поглаживающий жест, когда забираюсь на кровать, наслаждаясь голодным выражением лица Лидии, когда ее взгляд скользит вниз по моей груди, останавливаясь прямо на моем члене.

— Ты хочешь этого, малыш? — Я стону, и она молча кивает, ее зубы все еще покусывают нижнюю губу. — Скажи мне вслух. Скажи мне, что хочешь, чтобы я был внутри тебя.

Я не просто не хочу, чтобы были какие-либо сомнения. Я хочу знать наверняка, что это то, чего она хочет, это правда, но я также хочу услышать, как она скажет это для моего собственного удовольствия.

Я наклоняюсь, запечатлевая поцелуй чуть выше ее пупка, а затем чуть ниже.

— Скажи мне, что хочешь мой член. Если нет, то мне придется предположить, что ты хочешь, чтобы я сначала вылизал твою сладкую киску.

Лидия ахает, когда я опускаю рот ниже, проводя языком от одной тазовой кости к другой.

— Ну если ты так говоришь… — выдыхает она, и я хихикаю, прижимаясь губами к ее коже.

— С удовольствием, малышка, — бормочу я, мои губы скользят еще ниже, пока я не вдыхаю ее аромат, высовываю язык и провожу им по ее клитору, пробуя на вкус ее сладкое, скользкое возбуждение.

Ее реакция мгновенна. Ее бедра приподнимаются, руки хватаются за простыни, она задыхается, ее бедра раздвигаются для меня. Она выглядит такой красивой, открытой и уязвимой, и я провожу руками по внутренней стороне ее бедер, раздвигая складки так, чтобы у меня был доступ к каждому дюйму ее идеальной киски, пока я провожу языком по ее клитору.

— Левин! — Лидия выкрикивает мое имя, ее спина выгибается дугой, когда я втягиваю ее чувствительную плоть в рот, проводя по ней языком. Я хочу заставить ее кончить, но черт возьми, если мне не нужно быть внутри нее скорее раньше, чем позже. Я ждал столько, сколько мог, и, если не считать того, что она прямо не сказала мне, что передумала, я не думаю, что смогу ждать долго.