Сердце в залоге

Миша солгал бы, заявив, что не испытывал неуверенности и сомнений. Это в бизнесе он поднаторел до того уровня, когда мало кто мог противостоять его напору и жесткому давлению, бескомпромиссной тактике сильнейшего. В отношениях же… Что ж, Михаил был далек от романтики. Вечно занят делами, несмотря на искреннюю любовь к Марине и желание дать ей что угодно. Ему и ранее было не особо до ухаживаний: постоянно помогал отцу, осваивая азы управления, а потом и вовсе перебрал это на себя. И если кого-то из пассий что-то не устраивало - что ж, Мише проще было расстаться, чем что-то в своем подходе менять. Или же времени на эти изменения он все равно не имел. Трудоголик, как не раз с грустью и тревогой попрекала его Марина.

Не совсем все же, зачастую просто выбора не имел и переложить ответственность не было на кого.

Но… для нее он хотел бы это все уметь: красиво ухаживать и совершать «большие» поступки. Дать почувствовать, как много она для него значит и насколько сильно Михаил ее любит. Ведь не врал - любил бешено. Да, не с первого взгляда, но он и не относился к романтикам, склонным в одно мгновение «воспылать страстью». Миша всегда был прагматиком. Однако Марине удалось постепенно и прочно обосноваться в его сердце. Навсегда - это он знал стопроцентно, без тени сомнения. С каждым днем она становилась для него важнее и дороже, любимей и драгоценней. Ведь имел с чем сравнить…

А Марина не имела. И не знала никого, кроме него, даже не встречалась ни с кем в школе… Это ли нервировало Мишу? Боялся ли он, опасался ли, что может потянуть ее к другому, ничего в жизни не пробовав? Тем более что сам Михаил не умел или вечно не успевал красиво донести и показать все, что рвало сердце и душу. Только управлял, руководил, запрещал или позволял то, что ему казалось нужным. Словно тут, на фирме, даже в их отношениях «генеральным директором» оставался.

У него и сейчас не было однозначного ответа. Вроде Марина никогда и не смотрела даже в сторону. Однако, положа руку на сердце, Миша не смог бы и твердо дать отрицательный ответ о своих страхах. Наверное, было что-то. И не только по соображениям безопасности он установил за ней практически круглосуточное наблюдение и после побега. И соврал бы, заяви, что не радовался, имея твердую уверенность - никто и ни разу не привлек ее внимания за этот год.

У Марины такой уверенности не имелось. И ее вчерашние слова добавили Мише укоров совести: не сумел внушить, значит, не дал любимой четкой и непоколебимой уверенности в своей любви. Только в тираничном и немного маниакальном стремлении к контролю. А вот то, насколько она ценна и любима, обожаема им - так и не донес до души Марины.

Его внимание на это обращал и консультант-психолог, с которым Миша обсуждал их жизнь и характер, свою манеру поведения. Интересовался, хотел ли сам Михаил жить в подобной атмосфере подчинения и отсутствия возможности лично принимать решения? Выдержал бы? Ведь у Марины характер тоже не слабый, коли так долго сопротивлялась и пыталась найти иные варианты, да и по итогу не сломалась, а просто «ушла на свободу».

Миша знал ответ на этот вопрос психотерапевта. Даже если он ему не нравился. Потому и учился, продолжал ходить на эти встречи, хоть внутри и корежило. Но хотел же наладить и отстроить все заново в их отношениях. Только теперь с другим привкусом. С неистовой силой желал, чтобы вернулось то искристое счастье, которое они имели в начале, и что иногда удавалось ухватить за годы напряженного противостояния характеров, когда думал больше сердцем, а не головой. Чтобы вот такие эмоции, которые Марина сейчас просто-таки транслировала вокруг себя - веселье, радость от возвращения, удовольствие, что он доверяет ей и позволяет самой решать, что она хочет делать, - не уходили, множились. Чтобы между ними все было с легкостью и таким же восторгом…

В этот момент, словно ощутив его мысли, Марина повернулась, одарила Мишу веселым и счастливым взглядом, мимоходом поздоровавшись с проходящими мимо сотрудниками. И, расплывшись в широкой улыбке, пошла в его сторону.

Было так здорово вернуться сюда! Марина знала, что соскучилась, но оказалась не готова к вихрю ностальгично-счастливых воспоминаний, обрушившихся на нее, едва ступила в офис. Сколько же всего для нее с этим местом было связано! И счастливого, и непростого из последних лет, когда за каждое посещение с Мишей воевала… Но об этом сейчас не хотела думать. Все. Прошли. Прожили. Сделали выводы и готовы жить иначе.

И, как ни крути, а иная работа, пусть и достигла там Марина многого - так и не стала ей настолько дорогой и родной. А сейчас - словно домой вернулась. Почти как Мишу обняла в первый раз после разлуки. Да и чего юлить, эта компания и само здание даже, каждый кабинет и фикус в кадках по углам - для нее продолжением и частью любимого были. Не могла она это место не любить! Даже постоянные звонки дизайнера и организатора свадеб с уточнениями - не мешали. Хоть и отвлекали… Да и понимала, что надо бы ехать, за отделкой дома проследить. И цветы выбрать для оформления зала, который уже забронировали, со скатертями решить… Хотя смартфоны и интернет позволяли многое сделать дистанционно по фото или видеосвязи. И слава Богу! Для нее шанс еще дольше побыть с Мишей рядом. В чем-то доказать, что все решат и со всем управятся…

– Нагулялась?
– улыбнулся он, обнимая Марину, стоило приблизиться.

Но ей было заметно какое-то напряжение и грусть в глубине глаз любимого. Захотелось то убрать - обняла и его в ответ, привстала на носочки и нежно поцеловала.

– Немного, - согласилась она с такой же улыбкой.
– Кофе хочется. А потом на дом надо будет ехать. И в агентство заскочить, согласовать нюансы по аренде зала и блюда для банкета выбрать. У тебя пожелания есть?
– заглянула ему снизу вверх в лицо.

Граденко расплылся в широкой улыбке и покачал головой.

– Доверюсь целиком и полностью твоему открывшемуся кулинарному чутью и таланту. Мне без разницы, я в этом тебе полностью верю, - легко пошутил. Обхватил за плечи второй рукой.
– Пошли, - вроде бы легче вздохнул Миша, потянув ее в свой кабинет.

Закрыл двери за ними, сам пошел к кофемашине, подтолкнув Марину к креслу, стоило ей дернуться в сторону мини-бара.

– Давай садись, по коридорам и залам набегалась уже. Да и еще не скоро передохнешь со всеми хлопотами.

Спорить не хотелось, забот действительно предвиделось предостаточно. Ну и приятно, когда за тобой ухаживают и после стольких лет отношений. Вот и с облегчением рухнула в кресло, шумно выдохнув. Миша из-за этого рассмеялся, поглядывая на нее, пока кофемашина с шумом перемалывала зерна.

– Держи, - подошел, протягивая ароматный напиток.

Присел перед ее креслом на корточки, помогая Марине перехватить удобней горячую чашку.

– Спасибо!
– с ощутимым удовольствием вдохнула Марина, коснувшись его руки.

Миша же почему-то поджал губы. Не сердито, как-то с неуверенностью и с грустью.

– Прости меня, солнышко, - вдруг проговорил он, вызвав ее недоумение. И внимательно уставился в глаза Марине почему-то.

– За что?
– действительно не поняла, растерялась.

Отставила чашку на стол, опасаясь на него выплеснуть горячий кофе.

А Миша все смотрел этим непонятным взглядом, почему-то пугая и расстраивая Марину.

– За то, как вел себя раньше, - невесело хмыкнул он, опустив голову ей на колени.
– Что вечно ограничивал и не позволял… Сюда не давал приезжать, от помощи твоей отказывался, пусть и видел, что этим обижаю… Я так боялся тебя потерять! Пытался все сделать, чтобы этого не допустить. И к этому как раз подтолкнул своими поступками…