Сердце Ведьмы

На асфальтированной площадке нас уже ждал чёрный британский купе, гордо именуемый 'Rolls — Royce Wraith' эксклюзивного выпуска. Матери к моему облегчению не было. Водитель вежливо склонил голову и открыл для нас дверь заднего сидения.

— Сам поведу, — на чистом английском без малейшей толики акцента сказал Артур.

Обе ведьмы — подруги, довольно сносно говорящие на этом языке (но не более того) устремили свои восхищённые взгляды. У него был такой акцент, словно он сам и есть истинный англичанин. Меня этим было не удивить — я сама, по настоянию матери знала языки большинства миров (не без помощи магистра, вбившего в меня их ментально, естественно).

— А — а…, — попробовал запротестовать водитель.

— Такси возьми, — отрезал архивампир, давно пребывающий не в духе.

Водитель поправил свои зеркальные очки, чуть опустил подбородок и неспешной, хоть и размашистой походкой отправился в сторону строений центрального здания аэропорта.

— Можно сяду спереди? — только и смогла промямлить я.

Чувство вины за настроение мужчины всё ещё сидело внутри меня и свербело, словно работающая без устали дрель. Артур бросил в мою сторону мимолётный взгляд, с присущей ему ошеломляющей скоростью открыл мне дверь и, не дожидаясь, пока я сяду, устроился за рулём. Едва я успела закрыть за собой дверь и застегнуть замок ремня безопасности, как роскошный заднеприводный автомобиль сорвался с места. В абсолютной гнетущей тишине, едва разбавляемой шумом скоростной трассы, так и ехали, пока не добрались до поместья графини Деверо — дома моей любимой родительницы.

— Слушай, я всё понимаю, у тебя мама строгая, но нас-то за что? — шёпотом спросила стоящая позади меня Мария.

Она нервно поправила свою коротенькую юбочку, пытаясь опустить её как можно ниже.

Около парадного входа нас уже ожидала мама. Во всей красе, одетая в стандартную боевую форму архимага воздушной стихии ковена магов Альтерры, с длинными идеально гладкими распущенными волосами, струящимися вдоль плечей. Она была не одна. Компанию ей составлял незнакомый мне темноволосый мужчина лет тридцати (ну это на вид — как на самом деле, я и предполагать не стану, ведь всё равно ошибусь) с тёмно — карими глазами, заинтересованно разглядывающими нас. А если быть точнее, то в первую очередь конкретно меня.

— Доброе утро, — вежливо поздоровалась мама.

Бледное лицо родительницы ничего не выражало, и предугадать её настрой было трудно.

— Знакомьтесь — Амит, — представила она нам своего спутника.

— Ева, — почти шёпотом не поднимая взгляда от земли, ответила я.

Глаза постепенно начали наполняться слезами. Кажется, я уже осознала, зачем здесь брюнет. Да, я виновата, но ведь не настолько, чтобы Артур сплавил меня на попечение другого! Или настолько?

Адский Сумрак бы лучше меня забрал!

Только чтобы не испытывать такого унижения, да ещё и на глазах моих друзей.

— Мария, — представилась моя рыженькая подруга.

— Ангелина, — не замедлила сказать и своё имя вторая.

— Артур, — не изменяя своей надменности, произнёс архивампир, сгибая правую руку в локте и прижимая её к груди, чуть приклонив голову.

И его слова звучали так, словно он не имя своё произнёс, а только что послал всех нас гореть в аду. Кареглазый же повторил жест архивампира.

Так, а это уже интересно. Неужели со мной всё настолько плохо, что пришлось брать в телохранители выходца с другого мира?!

— Амит будет охранять тебя, Ева, — последовали слова матери сухим тоном.

Ну конечно, вот он! Момент начала моего очередного позора!

— Пока Артур будет занят кое — какими делами, — добавила она.

У меня словно камень с сердца сошёл.

— Надолго? — поинтересовалась, так и не поднимая взгляда.

Слёзы обратно не вернёшь — они, как покатились по щекам, так и катятся, не утруждая себя подчиняться моей воле. И то, что замена временная — никак не поспособствовало прекращению истерики.

— Это ещё неизвестно, — продолжила мать.

Надежда, воспылавшая в моей груди, угасла мгновенно, ведь это её 'ещё неизвестно' вполне может быть равнозначно слову 'навсегда'.

— Понятно, — смогла выдавить из себя, прежде чем уйти.

Даже не удостоверившись, как там подруги, развернулась и направилась в сторону сада, расположенного позади поместья. Никто не последовал следом за мной. Ни девочки, ни Артур. И если то, что Мария и Ангелина не сделали этого, ещё не сильно волновало меня, ведь они-то точно могут о себе позаботиться — не маленькие, то вот холодная отчуждённость Артура больно ранила.

Горечь в сердце разрасталась и становилась всё сильнее, разливая свою желчь, захватывая в свою власть мою мучающуюся душу. Пытаясь вдохнуть как можно глубже и не думать об этом, села на холодную скамейку, чтобы побыстрее прийти в себя.

'Бля, Ева', — сказал бы сейчас архивампир.

Как мне не хватало этих слов. Как мне не хватало его голоса. Пусть он будет холодным или даже жестоким, но только пусть будет рядом. Предаваясь раздумьям, не заметила, как появились судороги, и я снова стала действительно задыхаться. И не поняла, как оказалась на земле, упав со скамейки и очутившись на холодной земле, а осознав, подумала — пусть мне будет холодно, пусть будет плохо. Я заслужила это.

— Ева, — раздался сверху тихий вкрадчивый голос матери.

А затем созданный ею воздушный поток поднял меня с места.

— Он вернётся, ты меня поняла?

— Нет, не вернётся, — глотая солёные горячие слезы, ответила ей безразличным тоном.

— Ну, дочь моя, — сказала возмущённая мама и… прокляла меня!!!

— Арт…, — только и успела простонать я.

В следующее мгновение узор сияющего серебристым светом плетения проклятия летаргического сна сорвался с её рук и потушил моё сознание, погружая в бесплотную темноту.

Проснулась я только к вечеру. К вечеру следующего дня. Печально взирая на экран смартфона, огляделась по сторонам. Я редко бывала здесь, но всё равно у меня была своя отдельная спальня, любовно обставленная по моему усмотрению.

Лимонно — жёлтый — это жёлтый цвет самого холодного оттенка с синим тоном, имеющим лёгкий налёт зелёного цвета. Вызывает самые прямые ассоциации со спелыми фруктами и солнцем. Оттенок очень яркий, но совсем не тёплый. Как мне кажется, именно этот тон несёт свет и позитив. Именно этот цвет поднимает настроение, бодрит и снимает симптомы депрессии. Также лимонный цвет повышает трудоспособность, способствует позитивному общению и улучшает аппетит. Наверное, именно поэтому первым моим желанием стало выпить большую кружку горячего шоколада, а лучше две.

Переоделась из надетой на меня кем-то (пусть это будет мама, пожалуйста) пижамы сиреневого цвета в свободные спортивные брюки и белую хлопчатую майку с яркой надписью 'Champion', усыпанную блёстками. Спустилась на кухню, где мило беседовали Маша, Ангелина и тот, который меня теперь охранять будет.

— Доброе утро, соня! — при виде меня Ангелина вскочила с места.

Девушка сразу же начала бурную деятельность по готовке горячего и шоколадного — она ведь меня знает лучше всех.

— Ага, — вяло плюхнулась на барный стул около высокой каменной столешницы.