Сердце ведьмы

И Эрбил вдруг явственно ощутил, что её теряет. Теряет милое создание, способное дарить радость и позитив, которое сейчас его стараниями превратится в озлобленную тварь, стремящуюся к собственной смерти. Он сможет её пытать, даже изнасиловать без каких либо последствий для себя, но больше никогда не получит рядом с собой ту атмосферу радости и положительных вибраций, что была ещё некоторое время назад.

Ему надо было выбрать, и он выбрал, не задумываясь, поскольку шанс заиметь рядом с собой вот такой источник позитива получил впервые за всю свою долгую жизнь.

– Прекращай злиться, моя хорошая! И иди сюда! – он, властно протянув руку, взял её за плечо и, прижав к себе, ласково обнял: – Чего так разозлилась? Из-за того что напугалась, что накажу тебя? Не пугайся, тебя строго наказывать не стану. Я ведь не зверь какой, чтобы такое очаровательное создание строго наказывать, а тем более казнить. В самом худшем случае заставлю жития святых на латыни переписывать и наизусть заучивать? Очень страшное наказание? Всё равно боишься? Тогда не лги мне больше, и минует тебя испытание сие.

Пока он говорил, она расслабилась в его руках, а на последних словах сама прильнула, и атмосфера вокруг вновь наполнилась радостным позитивом.

– Вот так-то лучше. Ты у меня умница, – он осторожно погладил её по волосам. – Так не будешь больше мне лгать?

Откинув голову, она улыбнулась и отрицательно помотала ею:

– Нет, больше не стану, Ваше Святейшество. Да и не вам я лгала… Вы не спрашивали меня, каким было заклятье.

– Вот и хорошо. Пойдём поедим. Время уже позднее, а мы с тобой так и не ели.

***

Он провёл её в свою небольшую трапезную, где дежуривший келейник моментально принёс ещё один стул, набор посуды и столовых приборов, после чего, повинуясь его знаку, удалился.

– Раз ты жила одинокой отшельницей, помощь слуг во время трапезы, как я понимаю, тебе вряд ли понадобится, – с улыбкой проговорил Эрбил, усаживаясь, напротив неё.

– Абсолютно верно, Ваше Святейшество, – улыбнулась она, накладывая в свою тарелку стоящие на столе яства, а потом, спохватившись, с явной растерянностью взглянула на него: – Я не спросила разрешения, да и за вами не предложила поухаживать…

– Кушай, моя хорошая, кушай. Я сам за собой поухаживаю. Не переживай, – качнул головой тот, но она уже, подхватив блюдо с горячим, подошла к нему.

– Мне будет приятно. Позвольте, я поухаживаю за вами.

– Раз так, то поухаживай, – его губы тронула явно польщённая улыбка.

– А ещё грибов солёных и овощей? Будете? Положить? А вот это? А икры?

Накладывая снедь в его тарелку, она касалась его то плечом, то руками и генерировала при этом столько позитива, что Эрбил не в силах противостоять искушению, рывком усадил её себе на колени и губами прижался к шее, тихо выдохнув при этом:

– Марта, замри!

Послушно замерев в его объятьях и не смея пошевелиться, она даже дыханье затаила. И он не шевелился тоже, явно наслаждаясь моментом. Через некоторое время он разжал руки и осторожно оттолкнул:

– Всё, иди сядь и кушай. Не надо больше во время трапезы ко мне подходить. Поняла?

– Да, – смущённо проговорила она, усаживаясь на своё место, – не посмею более.

Дальнейшая трапеза прошла в молчании, а вот в конце Эрбил встал и сам подошёл к ней:

– Насытилась, моя хорошая?

– Да, благодарю, – она с улыбкой поднялась, и он тут же притянул её к себе и губами впился в губы.

Она испуганно сжалась, но не попыталась отстраниться или оттолкнуть. А когда он её отпустил, с волнением в голосе тихо осведомилась:

– Вы точно знаете, при каких условиях соединяются поля людей?

– Да, – безапелляционно выдохнул он, – поэтому расслабься и доверься. Всё хорошо будет.

– Это несказанно радует меня, Ваше Святейшество, – лучезарная улыбка тронула её губы.

– Ах, чаровница, – он ласково потрепал её по волосам. – Ладно, идём, в библиотеку тебя обратно отведу и пойду, мне поработать надо.

– Как скажете, Ваше Святейшество, – не переставая улыбаться, присела в реверансе она. – А мне можно будет там книги какие-нибудь посмотреть?

– Не только можно, но нужно. Единственное требование: откуда книгу взяла, туда и положить должна. И ещё было бы неплохо, если бы ты каталог просмотрела и хотя бы примерно начала ориентироваться, где что лежит.

– Всё исполню, не извольте беспокоиться, Ваше Святейшество.

– Я не беспокоюсь, беспокоиться тебе будет надо, если порядок книг нарушишь, поскольку придётся тебе зубрить жития святых на латыни, так и знай.

– Я приложу максимум усилий, чтобы Вам не пришлось так строго меня наказывать, – с притворным ужасом выдохнула она, а потом, не сдержавшись, рассмеялась, и её смех серебряными колокольчиками разлетелся по трапезной.

Эрбил с притворной строгостью нахмурился:

– Тебе кажется смешным это наказание? Мне другое придумать надо?

– Нет-нет, что вы, Ваше Святейшество… – пытаясь перестать смеяться, она прикрыла рот руками, а потом, с явным трудом придав лицу серьёзное выражение, продолжила: – Я просто представила, как жития Вам пересказываю на латыни.

После чего распевным голосом произнесла длинную каноническую фразу на латыни о том, что жития святых являются примером истинного служения Богу и того как надо проводить жизнь, чтобы стать праведником и заслужить упокоения души среди райских кущ после смерти, а затем, вновь не выдержав, заразительно рассмеялась.

– Над чем смеёшься-то? – холодно осведомился он, одновременно удивлённый её хорошим произношением на латыни и ироничным отношением к каноническим текстам.

– Вы действительно верите, что пример чужой праведной жизни может хоть что-то поменять в жизни обычных обывателей, которым до святых, как пешком до Луны?

– Ты ведь сама мне вещала, что проповеди окормляющего тебя священника образумили тебя и в достаточной степени поменяли твоё мировоззрение. Неужели лгала? – он не смог скрыть раздражение, что кто-то осмеливается иронично отзываться об утверждённых им канонах.