Сердце воина

– Ты возведешь его здесь, в этом городе?

– Да, я купила участок земли. Можно было бы начать уже сейчас, но если работать только по воскресеньям, это займет долгие годы. Предпочитаю иметь деньги на все материалы и рабочих, которых все равно придется нанимать. Не забудьте, когда я начну строить дом, времени ни на что другое не останется, так что работу нужно бросать. Но зато я позабочусь о том, чтобы все было сделано как следует.

– Поразительно, что ты знаешь, как создать дом от начала до конца.

Бриттани залилась краской. Впервые мужчина сделал ей комплимент по поводу выбора профессии. Но он немедленно все испортил, добавив:

– И не считаешь это наказанием.

– Думаю, нам срочно нужно прерваться, – объявила она, – и кое-что уточнить. Либо в вашей стране все поставлено с ног на голову, либо вам дали неверное определение наказания. Единственная работа, которая считается здесь наказанием, – это принудительный труд в тюрьмах. Правда, некоторые люди не любят свою работу, а кое-кто даже ненавидит, но для них это просто необходимость, с которой нужно смириться, пока не подвернется что-то получше. Наказание же обычно применяется в качестве дисциплинарной меры. Никто никого не собирается карать, заставляя строить дома. Вы видите разницу?

Вместо ответа Далден улыбнулся, но все же заметил:

– Вижу, ты хорошо знаешь, что должно быть сделано, когда кто-то нарушает правила. И, как мне сказали, «обязанность» – слово, которым можно куда точнее выразить твое отношение к работе.

– Нет, – хмыкнула она, – для меня это вовсе не обязанность. Я люблю создавать вещи, будь то шкафы, столы или целые дома. И тружусь в основном на «Арбор констракшн». Мне нравятся тамошние прорабы, я в хороших отношениях с рабочими, и они меня ценят, так что не нужно, как в Сан-Франциско, постоянно что-то кому-то доказывать.

– Доказывать? То есть бросать вызов?

Бриттани недоуменно моргнула, но тут же усмехнулась:

– Еще одно неверно употребленное слово? Нет, просто иногда в городе нет работы, поэтому приходится обращаться в профсоюз, и тогда меня направляют в маленькие бригады, где меня не знают. А там нужно снова и снова доказывать, на что я способна, потому что не раз бывало так, что меня принимали в штыки. Поэтому, когда «Арбор» перебрался сюда и мне предложили тоже переехать, я ухватилась за такую возможность, означавшую постоянную работу в одной бригаде. Больше я не завишу от профсоюза, поэтому можно оставаться на месте, а не метаться из города в город. Я полюбила это захолустье еще и потому, что сама родом из такого же и предпочитаю знать своих соседей и жить в тесно спаянной общине.

Очевидно, ее признание удивило его, потому что он тут же спросил:

– Ты раньше жила еще где-то? Тебя привело сюда замужество?

– Господи, конечно, нет! Я никогда не была замужем, – объяснила она, удивленная, как легко он вытянул из нее информацию, даже не спросив прямо, есть ли у нее муж. Однако и его вопрос заставил ее кое о чем задуматься.

– Насколько я поняла, ваши соотечественники стремятся оставаться там, где родились?

– Совершенно верно. Только замужество может оторвать женщину от того места, где она находится под защитой, – начал Далден, но тут же вздохнул:

– Мне опять напомнили, что наши культуры слишком различны и здешние женщины не боятся жить одни.

– Да-а-а, – протянула она. – Интересно, насколько же отстала ваша страна от того, что у нас называют цивилизацией?

– Ты бы посчитала ее варварской, – заверил Далден с усмешкой, предполагавшей, что он шутит. Бриттани решила смириться с этим выводом и не уточнять, что конкретно он имеет в виду. К сожалению, отрешиться от мыслей о мужчинах, разъезжающих по пустыне на верблюдах, и женщинах, безвыходно сидящих в шатрах, оказалось куда труднее. Она попыталась забыть о них, вернувшись к разговору о работе:

– Я пробовала заняться чем-то другим, но обнаружила, что получаю слишком мало удовлетворения от смены профессии.

– Чем именно? – поинтересовался он.

Она хотела было ответить, что это «другое» тоже из разряда «только для мужчин», по крайней мере большинство представителей сильного пола считает именно так, но решила, что не стоит пускаться в пространные объяснения, если она снова не хочет краснеть.

– У меня три старших брата и ни одной сестры. Поэтому я вечно старалась следовать их примеру, и мне нравилось все, что они делали: рыбалка, охота, спорт и тому подобное. Можно сказать, что моим вторым именем было «сорванец».

– Это в самом деле так?

Она хмыкнула, поскольку вопрос был задан с самым серьезным видом, но, вместо того чтобы раскрыть значение слова «сорванец», коротко ответила «нет» и продолжала:

– Мы жили на ферме. Мой самый старший брат, Йорк, выучился чинить трактора, поэтому неудивительно, что со временем у него появились бензоколонка и автомастерская. Я часто помогала ему и могла бы получить свидетельство механика, но с самого начала знала, что такая работа не для меня, потому что ежедневно выковыривать смазку из-под ногтей – сущее мучение и постоянный источник раздражения.

Она хотела пошутить, но выражение лица собеседника не изменилось, по-прежнему оставаясь внимательным. Чересчур внимательным. Трудно сказать, действительно ли его интересует то, что она говорит, или ему просто нравится слушать ее болтовню. А может, она ему нравится.., но нет, это она нафантазировала, и сейчас лучше об этом не думать и рассказывать дальше.

– Мой средний брат, Кент, несколько лет назад перебрался в этот штат. Он всегда хотел попутешествовать по стране и рассудил, что лучше делать это за деньги, поэтому и стал шофером-дальнобойщиком, возит грузы по всей Америке. Как-то летом я навестила его, и мне понравились эти места, а после того, как я сопровождала его в нескольких рейсах, решила попробовать сама. Но скоро поняла, что для меня это чересчур скучно, а такое настроение на дороге часто кончается катастрофой.

– Почему ты приравниваешь опасность к скуке?

– Можно, например, заснуть за рулем.

Судя по его недоуменной физиономии, даже это нуждается в объяснениях, подумала Бриттани. Пусть с ним разбирается наставница Марта.

Должно быть, она так и сделала, потому что Далден понимающе кивнул:

– Ты хотела заниматься тем же, чем занимались твои братья?

– Зачем тратить впустую ценные знания, к тому же уже приобретенные? – улыбнулась она.

Собственно говоря, Бриттани подумывала вступить в армию, но сообразила, что об этом лучше умолчать. Правда, с таким сложением ее приняли бы незамедлительно, но девушка оставила эту мысль, предпочитая следовать собственному строгому режиму, а не навязанному силой. К тому же она любила строить. Оставлять свой след в жизни.

– Мой младший брат, Девон, – прирожденный фермер. Обожает полоть, сеять, собирать урожай. В отличие от меня. Мне не терпелось поскорее расправить крылышки и упорхнуть с фермы. А вот Девон остался. Помогает отцу и скорее всего продолжит его дело, когда родителей не станет. А я выбрала свой путь.

– Один растит, одна строит, один чинит, один перевозит. Семья, которая прекрасно справляется со всеми ремеслами!

– Разнотипная, хотите сказать? Далден пожал плечами.