Сердце волка

— Не тяни, Ронни, — Дрейк поморщился. — Что я должен сделать?

— Не должен. Если ты согласишься… Есть одно средство. Но оно свяжет нас навсегда. Мы будем чувствовать друг друга, какое бы расстояние нас ни разделяло. И если мне станет очень плохо, я смогу утянуть у тебя немного сил — как раз для того, чтобы остаться живой. Если ты согласишься… мы станем побратимами.

Несколько секунд Дрейк молчал, а затем вдруг запрокинул голову и расхохотался. Только его смех весёлым мне почему-то не показался. Было в этом жесте что-то театральное.

— Побратимами, значит… — отхохотавшись, процедил эльф. — Что ж, ладно. Я согласен. Надеюсь, это не значит, что я умру, если умрёшь ты?

— Нет, конечно. Тогда я сегодня всё приготовлю, завтра побратимся, — я улыбнулась. — А ещё через несколько дней проведём ритуал.

— Какой тебе ритуал?! Ты недавно только с постели начала приподниматься! Сдурела?!

Я поморщилась.

Н-да, Рональда, а ты уверена, что хочешь приобрести братца с таким жутким характером? В конце концов, у тебя уже был Джерард…

— Дрейк… Не кричи так, пожалуйста. Ничего со мной не случится. Я полностью восстановилась. А если мы не поторопимся, то вся подготовка пойдет насмарку.

— Да и кхаррт с ней!

— Дрейк!

Я не выдержала и рассмеялась. Почему-то, чем больше я с ним общалась, тем меньше опасалась. И на смену напряжённости приходила лёгкость.

— Ну и что ты ржёшь? Если тебе станет плохо, Эллейн и император с меня шкуру сдерут. Я уж не говорю о Грэе…

— Плохо мне станет в любом случае, сколько бы времени ни прошло. Так что… не стоит тянуть.

Дрейк вздохнул и покачал головой.

— Тебе никто не говорил, что ты переупрямишь самую рогатую козу на свете?

Я фыркнула.

— Никто. Говорить такие вещи — твоя прерогатива, Дрейк.

Я увидела, что уголки его губ дрогнули в подобии улыбки, и улыбнулась сама, стараясь не показывать свой страх перед будущим ритуалом.

Страх — не то чувство, которое нужно показывать.

Я вернулась во дворец в хорошем настроении — хорошо, что мы с эльфом всё же смогли договориться насчёт ритуала. И, поднимаясь по лестнице, изо всех сил старалась не обращать внимания на стражников, что двигались за мной по пятам, словно преданные тени.

Как Эдигор так живёт?..

На одной из лестничных площадок, у окна, стояли три молоденькие служанки. Они привлекли моё внимание, потому что хихикали и возбуждённо шушукались, глядя во двор.

— Ух ты!

— Ах!

— Нет, посмотри, какой… А какая…

— Что — какая? Ну! — и звонкий смех.

— Грудь! — выпалила одна из служанок и покраснела. — Ой! Он же его чуть не убил!

— Скажешь тоже! Станет император убивать сына! Они просто тренируются!

Сына?

Я заинтересованно развернулась к окну, несколько мгновений прислушивалась к взволнованному щебету на тему «ах, какой мужчина», а затем решительно зашагала вперёд, намереваясь собственными глазами увидеть принца Интамара.

Служанки обернулись и уставились на меня сначала с недовольным недоумением, а затем почему-то — со страхом.

И почтительно присели.

— Леди, — произнесли хором, мучительно покраснев.

— Доброе утро. — Я остановилась перед ними и улыбнулась как можно доброжелательней. — Не возражаете, если я тоже посмотрю, на что вы там любуетесь?

Судя по всему, они возражали. Потому как продолжали стоять передо мной, склонив головы, и не двигались, мешая пройти к окну.

— Простите, леди, — прошептала одна из девушек, — мы больше не будем…

— Больше не будете что? — я искренне удивилась.

— Обсуждать принца…

— Да обсуждайте, — махнула я рукой и, шагнув вперёд, отодвинула одну из девушек в сторону. — Сейчас я на него погляжу, может быть, к вам присоединюсь…

И выглянула в окно.

Сначала я даже не поняла, что вижу. Просто улыбнулась.

Под нами, на тренировочной площадке, бились на мечах император и Грэй. Я легко узнала их обоих. Высокие, жилистые, подтянутые, они дрались так отчаянно, будто это был настоящий бой. Оба в белых рубашках и темных штанах, с мокрыми от пота волосами… удивительно похожие друг на друга. Даже больше, чем обычно.

А потом я застыла, вцепившись в подоконник пальцами, как утопающий — в спасательный обруч. Они ведь сказали — обсуждать принца…

Но…

— Это принц Интамар? — спросила я, не узнав собственный голос.

— Да, — ответила одна из девушек. — Наследный принц Интамар… Единственный сын его величества Эдигора…

Наследный принц.

Наследный принц.

Единственный сын…

Кровь зашумела в голове, запульсировала в висках. И я почувствовала, как вырывается из меня магия Разума, заставляя всех, кто был рядом, застыть, словно я обратила их в каменные статуи.

Я развернулась и медленно побрела прочь, спотыкаясь на каждом шагу. Слуги, стражники, высокородные лорды — все проходили мимо, не замечая меня, не обращая внимания на разливающуюся вокруг магию Разума.

Сначала я шла… потом бежала… Бежала всё быстрее и быстрее, вперёд и вниз… В Большой исторический зал, как называл его Эдигор. Он рассказывал о нём, но не показывал. И теперь я начинала понимать, почему.

Здесь висели портреты всех императоров династии Альтерр. «От основателя династии до принца Интамара, моего наследника», — эти слова звенели в ушах, когда я распахивала створки и мчалась… мчалась мимо сотен портретов… тысячи разных лиц… Старых и совсем юных…

Эдигор с родителями.

Эдигор на коронации.

Эдигор и Дориана. Свадьба.

Эдигор и Дориана с маленьким Интамаром на руках.

Я остановилась. Перед глазами будто клубился туман, но я всё же смогла прочитать.

«Его высочество Интамар с невестой, герцогиней Рилией Эталь».

На меня смотрели юный, совсем юный Грэй — с легкой улыбкой и без малейшей седины в волосах, без горьких складок в уголках губ, — и оставшаяся вечно молодой Лил. Герцогиня Рилия Эталь…

Почему же так горько?

Я ведь верила тебе, Грэй. Всегда, с самого начала. Поэтому не подозревала, и помыслить не могла, что ты врёшь. Врёшь… Всегда врал. Всегда … А я верила. Верила!

Почему, почему?! Почему ты не сказал мне правду до того, как я стала чувствовать себя твоей?..

Но теперь я не могу быть твоей.

Ты знаешь обо мне всё. Абсолютно всё. А я… я не знала даже твоего настоящего имени.

Я горько усмехнулась и, вытерев набежавшую на глаза влагу, быстро вышла из зала.