Сердце волка

— Тебе нужно учиться жить без него. Ты понимаешь, о ком я говорю?

Я кивнула, чувствуя, как в груди что-то сжимается.

— Я знаю, это больно и трудно. Но нужно постараться, — и Дэйн, наклонившись, прижался своими губами к моим, стирая с них поцелуй Нарро.

И у него это получилось. Все тревожные мысли вылетели из головы, ноги задрожали, и спустя мгновение я почувствовала, что меня осторожно опускают на мягкую траву.

Мы были у озера, как обычно, и краем уха я слышала взмахи птичьих крыльев, плеск воды, чувствовала исходящий от цветущей вьюн-травы сладкий, медовый запах. Но, как это всегда и случалось, в такие моменты для меня ничего не существовало, кроме Дэйна.

Когда он оторвался от моих губ, я открыла глаза и улыбнулась.

— Спасибо.

— Ты не сердишься за вчерашнее? — спросил он, с нежностью убрав от моего лица непослушную прядь волос.

— Нет, — я покачала головой, вспомнив, как мы впервые разбудили моего внутреннего волка. Вспомнила мягкие губы и руки Дэйна, ласкающие моё тело, а затем перерезавшие мне горло. — Я только не поняла, зачем нужно было… ну… нельзя было сразу начать бить? Она бы наверняка всё равно проснулась…

— Ро, волк, разбуженный при помощи насилия, намного более агрессивен и непокорен, чем волк, пробуждённый… иными способами. Прости, что причинил тебе боль, но другого способа замкнуть внутреннего волка не на хозяине этого волка я не знаю.

— Не страшно, — я рассмеялась. — Это ведь сон, так что никаких следов не осталось.

В глазах Дэйна что-то дрогнуло, а потом он поднял руку и прикоснулся к моей щеке.

— Это меня и спасает, — тихо сказал Дэйн, и только я хотела спросить, что он имеет в виду, как друг сменил тему, да так, что я моментально забыла, о чём хотела спросить.

— С сегодняшнего дня начнём пытаться подчинить твою волчицу.

Я нервно кашлянула.

— Как?..

Дэйн улыбнулся.

— Не волнуйся. Во-первых, я буду полностью контролировать процесс, а во-вторых, это ведь сон. Так что тебе ничего не грозит, — подмигнул он мне.

С того дня мы только и занимались, что моим внутренним волком. Точнее, я пыталась наладить с ним… то есть, с ней — контакт.

Прежде чем подчинить, нужно раскрыть своего волка. Заставить его поверить тебе, выйти из укрытия, где он прячется. А главное…

— Главное, что ты должна понять, Ро, — говорил мне Дэйн, — почему твоя волчица прячется, не хочет показывать себя. Ты должна понять, почему не прошла Ночь Первого Обращения.

Легко сказать — трудно сделать.

Каждую ночь я ложилась на траву возле озера и под руководством Дэйна пыталась наладить контакт. Нужно было успокоиться, сосредоточиться и попытаться почувствовать свою волчицу.

И ничего не получалось. Точнее, волчицу-то я чувствовала, но это было примерно то же самое, что знать — внутри этой норки под деревом живёт какой-то зверёк. Но как он выглядит и почему никогда не выходит на поверхность — непонятно.

А когда я пыталась вытащить эти сведения наружу, волчица забивалась глубже и глухо рычала.

— Мне кажется, она меня ненавидит, — сказала я Дэйну однажды, после того как очередная моя попытка претерпела неудачу.

Он только головой покачал.

С тех пор прошла неделя, но успехов я пока не достигла. По крайней мере в том, что касалось подчинения моей волчицы. Другое дело — работа на Эллейн. Она была очень интересной и увлекательной, и если бы не Дрейк со своей вездесущей вредностью, я бы летала от счастья, что получила её. Но он не давал мне расслабиться, постоянно придираясь и огрызаясь.

Изначально Эллейн предупредила меня, что график ненормированный и накануне вечером она будет объявлять, собираемся ли на следующий день или нет. И первую неделю мы работали очень плотно, но это и хорошо — я успела вникнуть в процесс.

Как объяснила мне герцогиня, мысль о школе для человеческих магов приходила в голову многим, но никто так и не решился взяться за осуществление этого проекта. Люди — единственная раса, у которых в магии творится полнейший бардак. Эльфы и орки заботятся о своих одарённых детях самостоятельно, а вот люди… Обучение в существующих школах и академиях платное, соответственно, бедный человек себе его позволить не может. И в результате мы имеем кучу толком не обученных магов. Некоторые перегорают в результате несчастного случая, другие в страхе запирают способности, третьи всю жизнь занимаются самообразованием. В общем, если ты — сын какой-нибудь деревенской лекарки, стать профессиональным магом тебе не светит. Гротхэмская академия магии — единственное заведение, где можно учиться бесплатно, но за это выпускник должен отработать на школу столько же лет, сколько он там обучался. Не всех такой вариант устраивает. Восемь лет в школе и ещё пять в академии многим кажется слишком большим сроком.

Школа — начальный курс обучения магии. Туда поступают дети от десяти лет, в зависимости от времени пробуждения дара. По окончании обучения можно направиться в академию, чтобы достичь большего мастерства. Эллейн решила начать с организации школы, а потом уж и академия в перспективе возникнет, но пока думать о ней было рано. Сначала было нужно как минимум разработать систему защиты — то, чем занималась я.

В первый же рабочий день я поинтересовалась, могу ли задать вопросы автору заклинания, передав ему записку, и к моей искренней радости герцогиня сказала, что это возможно.

Разработанное неизвестным автором заклинание наделяло здание школы подобием Разума, чтобы в будущем оно могло защищать себя само. Выбирать, какой щит поставить, и как воздействовать на нарушителя спокойствия. Эффективно, но… у меня оставались вопросы. Я не понимала, зачем нужно замыкать это заклинание именно на маге Разума, да и где взять то колоссальное количество энергии, которое требовалось для завершающего этапа?

Правда, до завершающего этапа нам было ещё как до Арронтара пешком. А пока нужно было перенести в здание часть личности мага Разума… при помощи магии Крови и жизненной энергии подопытного. Вот это смущало меня гораздо больше всего остального — я была не уверена, что выживу после такого. Тем более, что на этом этапе моя жизнь будет полностью зависеть от мага Крови.

С каждым днём я всё сильнее убеждалась, что это вполне возможно. Дрейк вёл себя так, словно мечтал самолично свернуть мне шею. Я сдерживалась, старалась не хамить и даже голос ни разу не повысила, хотя он и пытался меня спровоцировать. Эллейн пробовала его урезонить, но даже у неё не очень получалось. На какое-то время эльф затихал, а потом заново…

Работу над заклинанием я вела в одиночестве. Точнее, я разрабатывала его вместе со своим невидимым учителем. Мы перебрасывалась записками. Я задавала вопросы — он отвечал. Я снова задавала вопросы — он снова отвечал. Я переделывала отдельные строчки в заклинании — он смотрел и исправлял ошибки.

В первый раз, разворачивая записку, переданную Эллейн, я замерла и затаила дыхание, узнав знакомый почерк.

«Здравствуй, Рональда.

Ты спрашиваешь, зачем замыкать заклинание на мага Разума. Всё просто. «Одушевить» неодушевлённое, не повредив собственный разум и душу, может только такой маг. Я, наверное, мог бы разработать заклинание, замкнутое на другом маге, но не уверен, что в таком случае здание школы сможет самостоятельно выбирать способ защиты. Мы наделяем его в первую очередь Разумом, а не силой.

Я надеюсь, ты понимаешь.

Что же касается второго вопроса насчёт энергии — я пока и сам не нашёл на него ответ.

Можешь передавать письма с Эллейн, если хочешь, я отвечу, если смогу».

С тех пор я засыпала его вопросами с ног до головы. Ничего личного — только работа. Мне иногда безумно хотелось написать: кто ты? Как твоё имя? Как скоро я тебя увижу?

Но я не смела. Да и знала — не поможет. Я увижу его, только когда он сам этого захочет.