Сердце волка

— А она?

— Убежала. Дикая кошка, всю щеку расцарапала! Побежала за своей сестрой.

— За Микаэлой?

— А то за кем же?

— Сейчас же иди и мирись с Микой! Скажи, я не знаю, наври что-нибудь! Что это Лирей тебя соблазнила. Мол, не хочет больше сидеть в башне, или просто решила отомстить, мне плевать! Плевать, что ты наврешь Микаэле, главное, чтобы она поверила! Или о нашем плане и деньгах Альбето можешь забыть, ясно?

— Ясно…

Дверь в библиотеку распахнулась, ойкнув голосом Рьвьера.

— Прошу прошения, граф, — раздался голос Андре. — Герцог, вот вы где!

Видимо, Рьвьер, не прощаясь, вышел. Его шаги стихли.

Затем мой зять заговорил.

— Вы снова искали разговора со мной, де Шеврез? — прозвучал голос герцога.

— И вы прекрасно знаете, зачем, — ответил ему голос Андре.

— Знаю, — скучающим голосом ответил мой зять. — Как и вы знаете позицию насчет вашего предложения.

— Послушайте, мне известно, что вам нужны лишь ее деньги. Я готов оставить их вам.

— А что нужно вам? Должно быть, тоже, что и Церкви? Не только деньги, но и земли. Полно, о вашей набожности легенды ходят. Точнее о вашей преданности Церкви. Тем более ваша просьба кажется непонятной.

— Это не просьба. И если угодно так называть мое предложение, то просьба будет озвучена его величеству.

— Что-то я сомневаюсь. Ни мне, как законному опекуну, ни святой Церкви не выгодно ее замужество. Поэтому мисс не покинет Ньюэйгрин. А вас, как никакого, даже родственного отношения не имеющего, я прошу завтра покинуть замок.

Я закусила палец, чтобы не закричать. Если уедет Андре, что будет со мной?

— Всего хорошего, герцог, — ледяным тоном отчеканил Андре, и добавил. — Мы еще не закончили.

— Угу, — прозвучало в ответ, а потом раздался звук зевка.

Подождав, пока Андре уйдет подальше, и герцог Эберлей покинул библиотеку.

Я торопливо хлопнула ладонями, вновь зажигая мотылька, и принялась ворошить деревянный резной ящик. Все важные бумаги папа хранил здесь.

Наконец, выудила из вороха бумаг конверт с надписью:

«Последняя воля герцога Анжу Альбето Ньюэйгрин».

Значит, про завещание правда! А если про завещание правда, то и про все остальное…

Конверт выпал из моих рук.

Охнув, подхватила его, и трясущимися руками открыла.

Недоуменно заглянула внутрь, перевернула, потрясла над столом.

Конверт был пуст.

* * *

Протанцевав квикстеп с неповоротливым маркизом де Су, отдавившим мне все ноги, я стояла с бокалом прохладительного у стола, уставленного бокалами и закусками. Где же Андре? Надо срочно найти его!

На беду, стоило мне спуститься в зал, как налетел неуемный де Су, проорал что-то, что больше он ждать не намерен, сгреб меня в охапку и увлек за собой. Пришлось исполнять дань вежливости.

С другого конца зала раздалось:

— Здоровье молодым!

Кричал барон Логратэй.

Я кисло улыбнулась и подняла бокал, салютуя, как и все гости. К тем, у которых бокалов не оказалось, устремились слуги с подносами, самые нетерпеливые из гостей сами кинулись за вожделенными прохладительными. Пришлось уворачиваться от излишне рьяных, успевших переборщить с напитками.

Кто-то дернул меня за локоть, я отступила на шаг, обернулась, и увидела Андре. Наконец-то!

Не говоря ни слова, мы вышли на веранду, и по ступеням спустились в сад.

Вдоль дорожек на невысоких, мне по колено, круглых столбиках, вздрагивают резными, в крапинку, крыльями, голубые мотыльки, парочка расшалилась и кружится над кустами жасмина и черемухи. Завидев нас, мотыльки чинно вернулись на свои места, осыпав искрами светящейся пыльцы травинки.

Андре молчал, лишь уверенно вел меня за руку куда-то в дальнюю часть сада. Я поняла, что мы направляемся к нашей любимой беседке. Она не такая большая и совсем не новая, как другие, из которых раздается хихиканье и звуки возни, но там нам не помешают.

Я оказалась права, мы приблизились к пустующей беседке, состоящей только из частых тонких колонн и купола крыши.

Андре щелкнул пальцами, подзывая парочку мотыльков, и они расположились под куполом, даря неяркий, приятный свет.

— Нам нужно поговорить, Эя, — сказал, наконец, Андре.

Я грустно посмотрела на складку между его бровями, вздохнула.

— Я знаю, Андре.

— Знаешь?

— Я слышала… Я подслушала ваш разговор с моим новоиспеченным зятем.

— Ты слышала?

— Увы. Я знаю, что тебе нужно уехать завтра. Не волнуйся за меня. Виталина не посмеет что-то мне сделать. Я справлюсь.

Я улыбнулась ему, силясь не разрыдаться.

Андре нахмурился.

— Ты слышала наш разговор в библиотеке, Эя?

Я пожала плечами.

— Да, а что?

Я начала было говорить, когда палец герцога лег мне на губы, призывая к молчанию. Этот такой знакомый с детства жест отчего-то вызвал дрожь в коленях, а голова пошла кругом.

— У меня нет и не может быть от тебя тайн, Эя, — тихо сказал он. — Да, мы говорили еще. Но прежде чем рассказать тебе, я хочу спросить, что ты знаешь о герцогстве Делла Ров?

Я вздрогнула.

— О твоих землях?

Он кивнул.

— Только то, что ты сам рассказывал. Помнишь, когда мы были… То есть когда я была ребенком. Оно… оно небольшое. Твой замок стоит на скалах и волны бьются о его подножие круглый год. Раньше ты привозил мне хурму и мандарины. И ещё цукаты! Там много фруктов… Ты говорил, южные леса зеленее, цветы более яркие и пышные, у вас раньше наступает весна. Запах соли от моря, и крики чаек… Они кружат над твоим замком и сами собой придумываются истории, что это неупокоенные души русалок, которые влюбились в погибших моряков. Ты так рассказывал, что я сама словно много раз бывала там. В моих мечтах это самое чудесное место на свете!

Когда я начала говорить, по губам Андре поползла легкая усмешка, а когда закончила, его лицо преобразилось, и выглядело абсолютно счастливым.

— И ничего, что оно маленькое? Меньше Ньюэйгрин? И мой род, хоть и древний, но далекий от короны? Намного дальше, чем фамилия Альбето?

— Ты шутишь? Мне уже почти ненавистна моя фамилия! Из-за нее одни беды. Родная сестра готова держать меня в башне всю жизнь, другая ненавидит из-за жениха, зять не отправляет в монастырь только из страха, что Церкви достанутся мои деньги.