Сердце вора

Включив фонарик, я отрубил визор, осмотрел здоровенный папоротник, заляпанный кровью и, убедившись в своей правоте, вытер глаза от текущей со лба воды. Лес казался сплошной глухой чащобой. Вот уж где где, а в таких местах мне, пожалуй, бывать ещё не доводилось…

Внезапно вдалеке послышался крик, и мне показалось, что за грохотом стучащих по листве капель прозвучал выстрел.

Во рту пересохло, виски ломило. Хотелось припомнить, когда в последний раз доводилось чувствовать себя настолько беззащитным, и сделать это не получалось. Ливень, тьма, какофония звериных криков в непроглядной темноте, жужжание насекомых, этот кровавый след — всё это привело мои чувства в состояние полного отупения. Хотелось убраться отсюда, прыгнуть на какой-нибудь солнечный и пустынный пляж, и целый день не делать совершенно ничего…

Но я не мог так поступить. Не тогда, когда нахожусь в считанных десятках километров от цели. Да ещё и люди эти ни в чём не виноваты.

Разве только в том, что слишком тупые!

Обернувшись на шорох, и треснувшую под ногой ветку, проводник с разворота пальнул из своего дробовика в мою сторону. Пришлось кинуться за ближайшее дерево и крикнуть ему, чтобы успокоился. А затем потратить ещё какое-то время на то, чтобы доказать перепуганному мужчине что я — это я.

Индеец стоял рядом с растерзанным трупом носильщика. Огромные, глубокие порезы красовались на груди молодого парня. Всё вокруг было залито кровью, а в сторону головы я вообще старался не смотреть — столь неприглядным было зрелище. Надо было убираться, пока тот, кто это сделал, не вернулся, и возвращаться в лагерь. Там всё моё снаряжение, можно придумать массу способов разделаться с тварью.

— Ему не поможешь, Эстебан! Надо уходить к лагерю!

Он упёрся и, во что бы то ни стало, хотел забрать с собой труп. Махнув рукой, я разрешил ему взвалить истерзанное тело парня на плечи, и мы отправились в обратный путь. В очень долгий обратный путь.

Не прошли и полукилометра через папоротниковые заросли, как совсем рядом неожиданно раздался громкий шорох листьев, треск сучьев. Из кустов прямо перед нами что-то выскочило. Я выстрелил не целясь. С помощью визора удалось разглядеть здоровенное мохнатое создание. Оно действительно напоминала оборотня — мускулистое, волосатое тело на четырёх лапах, оскаленная пасть, горящие жёлтым светом глаза. Мгновение, и зверюга скрылась в густом подлеске. Я повёл стволом следом за ней. А через секунду экран визора мигнул и потух. Аккумулятор разрядился, чёрт!

Ну Кальн, впору придумывать себе новое прозвище. «Везунчик», как тебе? Смеёшься?

Кажется, именно в этот момент проводник, тащивший тело, принялся молиться.

Дождь колотил по веткам, заставляя их безостановочно качаться, и сняв визор сперва я ничего не увидел в непроглядной темноте. Но вскоре глаза привыкли, и местность вокруг слегка прояснилась, представ во всех оттенках серого. Кажется, это подключилось и магическое зрение, потому что я явно видел в чаще какие-то светящиеся контуры, хотя за пеленой дождя разглядеть их было совершенно нереально.

Мы осторожно пошли дальше, и продвинулись ещё на пару сотен метров, прежде чем вновь остановились.

Потому что из-за кустов на нас таращились горящие глаза, расставленные на добрых тридцать сантиметров друг от друга.

Тварь с рёвом вырвалась из-за лиственного полога. Массивная, косматая, отдаленно напоминающая человека. Но человека гораздо более сильного, чем любой, кого вы знали. С мощными волчьими ногами и человеческими руками, увенчанными огромными когтями. По обе стороны зубастой пасти наружу торчали короткие клыки. Горящие глазища, налитые кровью, не мигали, зато длинные, похожие на волчьи, уши не останавливались ни на секунду.

При виде монстра проводника охватила паника. Он бросил тело носильщика на землю, ничуть не заботясь о его сохранности, как несколькими минутами ранее. Бразилец скинул с плеча дробовик, и тут же прогремел выстрел. Я отстал от него всего на секунду.

Оборотень рванул вперёд и, оказавшись рядом за долю секунды, ударил своей лапищей. Амулет, который я носил на шее не снимая, принял кинетический выплеск на себя, и чудище словно напоролось на бетонную стену в нескольких сантиметрах от моего тела. Взвыв, оборотень отскочил, потрясая повреждённой лапой.

На моих глазах сломанные жутким ударом кости принялись с треском деформироваться и уже через пару секунд встали, как надо.

Офигеть.

Стоя на задних лапах, оборотень оказался почти вдвое выше взрослого мужчины. Справа под деревом скрючился проводник. Перезарядив дробовик трясущимися руками, теперь он хорошенько прицелился, и на сей раз попал. Однако мощный выстрел лишь выбил шерсть на груди зверюги. Она взвизгнула, опустилась на четыре лапы, встряхнулась и с пугающим интересом и невозмутимостью уставилась на меня.

Я затаил дыхание. Зверь, зарычав, приблизился настолько, что я отчетливо почуял смрад тухлого мяса из его пасти и мускусный запах мокрого меха.

Выстрелы этой твари — всё равно что комариный укус, тут нужно что-то другое. Серебро бы помогло, конечно, но таких патронов у нас не было…

Я ждал… Ждал, пока тварь кинется вперёд и дождался. Изловчившись, уклонился от мощной когтистой лапы, откатился в кусты и вызвал из тайника вакидзаси. Клинок, рассекающий демонов, должен спокойно отсечь от такой зверушки кусок-другой.

По крайней мере — стоит попробовать.

Громоздкая тварь не могла быстро поворачиваться, и я получил несколько драгоценных секунд форы. Выбрав подходящий ствол, посмотрел наверх и перенёсся на толстенный сук, едва сумев удержаться на нём. Перевёл взгляд на озирающегося оборотня, и как только он повернулся ко мне спиной — прыгнул прямо на него.

Монстр почуял это, встал на дыбы и попытался развернуться, но с размаху полоснув его по лапе я тут же оказался недосягаем, переместившись на несколько метров левее.

Чудовище закричало от боли, вновь встало на дыбы, покачнулось, но сохранило равновесие. Ещё мгновение — и оно бросается в мою сторону. Снова прыжок, на этот раз — на два метра назад. Клинок блеснул под дождем и содрогнулся, встретившись со второй конечностью твари. Отрубленная лапа упала прямо в грязь.

Оборотень оскалился, завизжал, дернулся назад, прижимая к груди обрубки, из которых хлестала кровь, и неожиданно быстро кинулся наутек, потерявшись в темноте джунглей. Я даже не успел прыгнуть вперёд и догнать его…

* * *

На рассвете дождь прекратился, но тучи висели над землёй тяжёлым серым одеялом. Воздух был прохладен и свеж. Он густо пах землёй, листвой и совсем немного — дымом погасшего костра.

Труп носильщика мы опустили в яму, вырытую на месте лагеря. Проводник произнес над растерзанным телом короткую прощальную речь, а я в это время прихлёбывал из кружки горячий отвар, который ни черта не помогал согреться. Кажется, прошлой ночью довелось подхватить простуду — меня всё время колотила крупная дрожь. Хотя, кто знает — может я подхватил малярию, или ещё что-то подобное?