Сердце ворона

– Кто из заезжих? – спросил граф.

– Двоих я не знаю, а третий Хитар Ливень.

– Маг Первого Кольца? – удивился сэр Уолтер.

– Да, маг Первого Кольца, второй по силе колдун после самого Архимага Тиана Элагонского. Воспользовался давеча, около девяти часов вечера, городским порталом. Сейчас пребывает… хм… в трактире «Кабанья Нога». Вот только что он здесь делает? Я думал, все Первое Кольцо в Гортене.

– Неважно, что он здесь делает – важно то, что самый могущественный Водный маг сейчас находится в стенах города. – Граф встал из-за длинного стола Совета и подошел к высокому витражному окну, из которого открывался вид на город.

Там, внизу, люди еще не знали, кто хочет незваным гостем постучаться в восточные городские ворота. Они спокойно занимались своими делами. Похоже, что слухи, распускаемые «слишком ретивыми» наемниками, пока что казались горожанам пустыми словами, не стоящими внимания и не заслуживающими доверия. И правда, для большинства жителей это был всего лишь еще один слух, распускаемый в «Городе Слухов».

– Ладно. Что там еще?

– Население города… вооружим, конечно, – почесал длинную седую бороду Митар Рихт, глава гильдии оружейников Дайкана.

Его дородную фигуру обтягивал дорогой зеленый камзол, расшитый серебром – Рихт был довольно зажиточным обывателем Дайкана, и, к счастью графа Уолтера, главный оружейник не отличался скупостью, иначе пришлось бы мирным дайканцам драться с орками домашней утварью. Впрочем, свое Митар все равно возьмет, когда придет время – вытрясет из графской казны все ссуженное до последнего тенрия, но сейчас сэр Уолтер был ему благодарен за помощь.

– Может, реквизировать имущество наемных гильдий? Из тех, кто бежит из города? – внес «дельное» предложение бургомистр. Конфискация чьего-нибудь имущества была его излюбленным занятием.

– Нет уж, – резко ответил граф, – не хватало нам еще войны внутри стен в тот момент, когда орки на подходе.

– Но у нас еще есть время?

– Около полутора недель, полагаю, – призадумавшись, ответил сотник Яфар, – им предстоит захватить заставы, и до Дайкана дойти. Кроме того, нужно будет подготовиться к осаде, снять лагерь с берега Со-Лейл, перенести его ближе к городу… Словом, много чего им предстоит сделать.

– А подкрепление? – спросил сэр Уолтер у сэра Лимнира, на что старик-рыцарь ответил, что, как он полагает, сдерживать степных варваров придется лишь своими силами – Гортен тоже ведь под угрозой, как будто договорились орки с Деккером…

– Кстати, кто там зелеными верховодит?

– Понятия не имею, – сокрушенно ответил Яфар. – Должно быть, какой-нибудь «харизматичный» Верховный Вождь, но ни имени, ни примет его…

– Что ж, господа, вам все понятно? Город следует максимально укрепить, людей вооружить. Только смотрите, чтобы никто не сбежал из Дайкана, а то город отстаивать будем только мы с вами. – Граф налил себе вина из хрустального графина.

Сидящие за столом расхохотались, словно и не было орков, словно и не было смысла в словах графа. Но Дайкан ведь не Гортен, и местные жители особым патриотизмом не отличались.

Глава 6 Битва у Стальных пещер, или «Выгляните в окно, сэр Уолтер!»

Голову на пояс выбрал я себе:Кудлатая, носатая, все глазки строит мне.Что делать с ней, коли самаНе хочет с плеч долой?На то забава есть одна -Наш славный честный бой!Орочья шутка 

Рассвет 16 июня 652 года.

Хребет Дрикха. Восток. Долина Стальных пещер

Еще не рассвело, солнце должно было взойти на далеком востоке только через час-два. Луна пока что не ушла с черно-серого небосвода, отражаясь в тонкой кромке покрывшего каменистые склоны льда, ребристых шлемах воинов и хищно искривленных ятаганах, а окружающие скалы отбрасывали черные тени на обмерзлую землю долины. Морозный воздух пропитывал все вокруг, он резал горло, впиваясь в иссушенные щеки и проникая в рот, отчего язык просто деревенел, а выступающие клыки покрывались голубоватым инеем. Из ноздрей и оскаленных пастей вырывался густой белый пар, но руки и плечи под сталью лат и шкурами диких животных были мокрыми от пота. Легкие кожаные и тяжелые металлические сапоги вытаптывали снег, грозной поступью шагали по обмерзшим следам прошедших здесь ранее людей.

Наконец впереди показались наваленные нелепой грудой камни и стоящие на них защитники – орки настигли жалкие остатки людской армии. Воздух тут же наполнили яростные и кровожадные вопли сынов степей – каждому из воинов не терпелось тут же, не останавливаясь, вступить в бой. Атаманы, как могли, сдерживали своих подчиненных – кулаками или дубинами, порой проламывая тот или иной череп, наводили порядок. Их усилиями войско более-менее организованно спускалось в лежащую впереди широкую долину и выстраивалось для атаки. Впрочем, из всех построений зеленокожие вожди испокон веков признавали только одно – лавину, неудержимый и, в их понимании, идеально подходящий для беспощадной кровавой рубки боевой порядок, который ничего не понимающие в настоящей резне люди презрительно именовали «толпой». Как только большинство воинов оказалось построено внизу, над кипящей неукротимой яростью ордой разлетелся могучий боевой клич «Уарррррагш!» – орочий предводитель скомандовал начало атаки. Словно сорвавшийся с цепи горный тролль, орущая и потрясающая железом лавина пришла в движение – сражение началось.

Пригнув головы и выставив перед собой скалящиеся шипами щиты, орки стремительно бежали навстречу битве, и их вождь Угрришат Железный Сапог бежал вместе с ними. Под его тяжестью трещал лед, на поясе раскачивались черепа, звеня короткими цепями, которыми эти жуткие трофеи были прикованы к металлическим кольцам, вшитым в широкую полосу его кожаного ремня. Вражеские стрелы свистели где-то рядом, то и дело находя себе цель, – тогда убитых и раненых просто затаптывали, ведь гибель нескольких менее удачливых соплеменников не могла остановить лавину. Позади раздавался мерный бой барабанов и звучали протяжные крики шаманов, взывающих к Трем Великим. Безумие и ярость растекались по войску, словно горячий вар, вылитый из кипящего котла: чувствовалось, что колдуны стучат в свои бубны не зря.

Дико раскрыв пасть, Угр издал долгий гортанный вопль, чувствуя, что еще миг – и натянувшаяся, словно на барабане, кожа порвется от перенапряжения. При этом его переносица и уголки глаз жутко сморщились, а в глазах появилось бешеное выражение, какое бывает у голодных волков перед тем, как они бросаются на свою жертву.

Все долгие наставления побратима Грышгана о том, что вождь не должен первым лезть на вражеские копья, моментально забылись, стоило его воинам вступить в схватку. Какой же орк сможет оставаться в стороне, когда вся слава достается другим! Когда кто-то, а не ты, режет на куски плоть белокожих, выпуская из них эту багровую, сладковатую воду, которую они именуют кровью! Нет, он должен был непременно присутствовать там, в самом пекле, впереди лавины, сметающей жалких людишек яростным натиском!

Вождь в два прыжка одолел оставшееся расстояние до баррикад, еще одним вскочил на громадный валун и с лету ворвался в самую гущу схватки, раскрутив гигантский топор. Чье-то лицо в открытом шлеме украсилось широкой, в два пальца, багровой полосой, начисто сбрившей нос, у кого-то шея под кожаным капюшоном укоротилась на несколько позвонков и целую голову, еще у одного бок разошелся на две части. Под весом огромного орка не меньше пяти врагов просто отлетели в стороны, сбитые с ног чудовищной силы прыжком. В воздухе повисли первые крики тяжелораненых, сдабриваемые звериным воем и ревом орков.