Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд Смерти. Полночь

– У вас такая примета? – Улыбка была полна солнца. – Курт, мне это нравится!

– Точное наблюдение, и у красоты будет имя. Юлиана… Мелхен, тебе нравится это имя?

– Да! – Мэллит улыбнулась, словно вдыхая аромат роз и ощущая на губах сладость дыни и абрикоса.

– Значит, решено. – Нареченный Куртом провел ладонью по телу жены от плеча до чрева. – Мы с Мелхен будем звать малышку Юлиана, даже если ты заупрямишься. Дорогая, я написал регенту о том, что мы с тобой желаем удочерить Меланию.

– Курт! – Названная Юлианой дважды по два поцеловала мужа в щеки. – Курт! Ты всегда знал, что мне подарить!.. Но ты и себя не обидел, тебе будет не так досадно, когда у тебя появится еще один сын.

– Юлиана!

– Я знаю, что говорю! Мне снился огурец, и потом… Мелхен, тебе о таком слушать рано… Ты хочешь быть нашей дочкой?

– Ни… Я не приношу счастья.

– Что за чушь? Только и делаешь, что приносишь. Курт, скажи ей, что ты куриный суп не ел даже ради меня! Тебе ведь нравится?

– Несомненно.

– Мы вчера нашли нужные травы, но секрет еще и в том, что делать с тушкой. Мелхен – чудо! Она должна быть очень счастлива… Курт, ты ведь согласен?

– Конечно, но нам нужна еще одна дочка.

– Не все сразу, еще год ты потерпишь… Мелхен, а как бы ты назвала братика?

Войти дочерью в добрый дом, пригубить чужого счастья… Разве может быть такое? В Талиге у многих большие сердца, иначе почему в них пускают чужих? Мэллит тронула дареную звездочку и твердо сказала:

– Курт. И пусть он повторит отца.

– Курт у нас уже есть. Курт, Михаэль, Франциск, Штефан, Георг, Александер… Я раньше думала, что нам нужен Вольфганг, но… Курт, как ты думаешь? Правда, Вольфганг нам больше не подходит?

– Да, милая. Тебе не кажется, что пора к столу?

– Сейчас… Мне всегда нравилось имя Норберт, но оно теперь принадлежит Катершванцам, так назовут первенца Йоганна. Мелхен, думай!

– Капитан Давенпорт рассказывал про маршала. Он разбил ваших врагов, и его зовут Савиньяк.

– Лионель… Лионель Вейзель. Неплохо… Но, Курт, тебе ведь не нравится, как он поступил с пушками?..

– Дорогая, мне нравится имя Герман, и мне нравится генерал Ариго. Он очень способный человек.

– Надо бы, чтоб его звали иначе. – Нареченная Юлианой встала и взяла передник. – Курт, ты же знаешь, я забыла всех кавалеров, увидев тебя, но это не значит, что их у меня не было. Одного звали Герман.

– Так были и другие? – Опередив Мэллит, нареченный Куртом завязал за спиной жены атласные ленты. – Душа моя, напомни, как еще мы не назовем моего сына.

– Людвиг, – роскошная щурила глаза, как кошка, которую гладят, – Николас, Конрад, Курт… Это был другой Курт… Рудольф…

– Надеюсь, это был другой Рудольф?

– Надейся… Мэллит, почему ты до сих пор не в переднике? Еще был рыжий Манфред, Энрике, Руперт…

– Милая, может быть, сразу остановимся на Ротгере?

– Только не это! – Роскошная легонько шлепнула мужа ложкой для приправ, будто поцеловала. – Не напоминай мне о моем кошмарном племяннике. Лучше бы моя сестра сразу родила дракона!

– Дриксы тоже так думают. – Курт развернул вышитую фиалками салфетку. – Ротгер непоседлив, но сердце у него доброе, и он хороший моряк. Юлиана, любовь моя, а что ты скажешь про Валентина?

– Странное имя, но красивое. Мелхен, ты хочешь, чтобы твоего братика звали Валентин?

– Я не знаю… Полковник Придд говорил, его мать долго любила его отца.

– Он приятный юноша… Курт, кто-то идет… Только не вздумай прерывать обед! Полчаса твои пушки подождут.

– Сорок минут, дорогая, обычно мы кушаем сорок минут.

– Тем лучше. Мелхен, выйди и скажи им, что генерал Вейзель занят. Нет, лучше я.

– Дорогая, сиди, я скажу им сам.

– Все, – сказала роскошная, глядя в спину уходящему супругу, – теперь он не вернется до вечера. Развяжи мне передник, а сама надень чепец, тот, что мы купили вчера. Мы идем смотреть эти несносные пушки!

3

Поиски Вейзеля увенчались обретением Придда. Полковник с видимым интересом разглядывал последнее артиллерийское пополнение, и там было на что смотреть!

До недавнего времени артиллерию ополченцев составлял десяток пусть и небольших, но приличных пушек, полученных во время последней войны из талигойских арсеналов. Теперь к ним прибавились четыре, нет, пять столетней давности орудий с обильно изукрашенными литьем длинными и тонкими стволами и столь же почтенная осадная мортира с жерлом в целое бье! Бронзовое, трогательно опоясанное малиновым «полотенцем» чудовище восседало на не менее впечатляющем лафете из толстых, окованных железом досок, и все это вместе было водружено на… телегой оное сооружение Чарльз назвать не рискнул бы.

– На жабу походит, – шепотом восхитился Бертольд. – И как они ее только взгромоздили на этакий катафалк?!

– Это же очевидно, – пояснил Придд. – С помощью Создателя.

На повторную помощь высших сил мараги, видимо, не уповали, а посему снимать «жабу» с «катафалка» сочли излишним. Так Вейзеля и ждали, судя по победным взглядам – немало гордясь своим грозным оружием.

– Ты ведь искал полковника? – подло и громко напомнил Бертольд. – Вот он.

– К вашим услугам. – Зараза с готовностью отвернулся от высоких лафетов, ставя Давенпорта перед выбором, кого кусать. Если, конечно, кусать.

– Мы наблюдали за тренировками ополченцев. – Злость на язву-теньента перевесила. – Утренняя разминка не помешала бы и нам с Бертольдом. После отправки дозоров.

– Будет не так обидно просыпаться, – не моргнув глазом, подхватил Бертольд, не одобрявший патрулирования окрестных малинников. Чарльз тоже ворчал бы, если б драгунам не предстояло возвращение туда, где беспечность могла оказаться роковой. Придд не давал забывать о войне даже вдалеке от сражающихся армий, по большому счету это было правильно, хоть и отдавало Ульрихом-Бертольдом.