Сердце Зверя

Я приподняла голову, и лицо перекосило от ненависти.

Повозкой управлял человек в фиолетовом. Несмотря на то что он был в рясе, я сразу узнала его. Слишком знакомый разворот плеч, слишком красиво разбросаны по ним белокурые локоны…

Андре оглянулся и, увидев, что я пришла в себя, широко улыбнулся.

— Не слишком туго, маленькая?

В ответ я зарычала. От злости.

— Что тебе нужно?!

Злость опалила изнутри, серое рубище, в которое я была одета, начало тлеть. Воодушевленная победой, я полностью сконцентрировалась на внутреннем огне и чуть не застонала от досады, когда Андре предупреждающе зацокал языком.

— Если не собираешься путешествовать голой, маленькая Эя, не советую даже пытаться освободиться магией. Или думаешь, я такой дурак, чтобы связать дочь Анжу Альбето простыми веревками?

Я чуть не зарычала от досады и разочарования. Действительно, тряпки на мне были прожжены на плече и боку, а веревки, которые теперь врезались в кожу, огонь даже не затронул.

Я хотела спросить Андре, зачем ему я, за что он так со мной, что я ему сделала, но вместо этого вырвалось хриплое:

— Что это на мне? Где моя одежда?

Андре кивнул, словно именно этого вопроса и ждал, и, обернувшись вполоборота, чтобы продолжать следить за лошадью и дорогой, принялся объяснять. Терпеливо, как ребенку.

— Твоя одежда сейчас далеко, маленькая Эя, — сказал он, улыбаясь, отчего я скривилась. Не обращая внимания на отвращение на моем лице, Андре продолжил: — Твое чудесное платье, сорочка и туфельки путешествуют сейчас по Заповедным землям, сразу в трех направлениях. Иначе говоря, сбивают волков со следа. Ты ведь не думаешь, что все это я проделал в одиночку? Естественно, мне помогли, и пусть Церковь и дальше продолжает считать, что это я помог ей, не суть. Мы же с тобой сейчас едем по той дороге, по которой нас не додумаются преследовать. Можно сказать, в обход.

Пока Андре говорил, я детальнее рассмотрела холщовую одежду на мне, грубые, но добротные туфли, натянутые на замотанные какими-то тряпками ноги, и поняла, что одета, как селянка.

— Почему не додумаются? — хмуро спросила я. К сожалению, по тону Андре я слышала, что он говорит правду. Он и в самом деле хорошо подготовился к моему похищению.

Андре кивнул, видимо предугадывая вопрос.

— Потому что никому не придет в голову, что мы покинем проклятые земли оборотней через селение одичавших.

— Одичавших? — голос был хриплым, срывался, видимо оттого, что в горле пересохло. — Кто это?

— Это люди, маленькая Эя, — пояснил Андре. — В Заповедных землях живут не только оборотни.

— И почему ты думаешь, что именно там нас не будут преследовать?

— Потому что, милая Эя, одичавшие — союзники волков, — Андре пожал плечами, — они же живут на одной земле. Неужели Зверь решит, что мы с тобой настолько безрассудны, чтобы идти к тем, кто выдаст нас волкам, и, конечно, в первую очередь ему же?

Я откинулась назад. Андре же продолжал делиться планами:

— Селение одичавших спускается к Южному морю, где заканчивается небольшой рыбацкой деревенькой. Мы возьмем у них лодку. В открытом море нас ожидает небольшой корабль. На корабле обогнем Заповедные земли и вернемся в королевство по окружному тракту.

Мне захотелось заскрежетать зубами от злости и досады. То, что рассказывал Андре, было и вправду выверено и спланировано самым тщательным образом.

— Почему же ты думаешь, что эти люди, кто живет бок о бок с волками, не выдадут тебя?

— Одичавшие? — переспросил Андре, хотя и так было ясно. — Да, они союзники волков, чего еще ждать от дикарей, но даже дикари чтут святую Церковь, Эя.

В ответ на мой ненавидящий взгляд Андре ничуть не стушевался и подмигнул.

— Они не могут не признавать наше могущество. Даже среди них нет дураков, чтобы связываться с аббатом.

— Ты не аббат! — вырвалось у меня. — То, что вы называете Церковью, лишь ширма для культа безумной Богини! Вы самые настоящие еретики! Жрецы Аты!

— А ты многое узнала, Эя, — улыбнулся Андре, и от его улыбки внутри похолодело.

А когда он крикнул «тпру» и, потянув на себя поводья, остановил лошадь, меня начала бить крупная дрожь.

Пока Андре слезал с козел и обходил повозку, у меня чуть ли не жизнь успела пронестись перед глазами. Одной лишь мысли, что он сейчас достанет священный сосуд и будет извлекать мою память, как тогда у несчастной Милы, хватило, чтобы начать выбивать зубами нервную дробь. Почему-то худшим казалось то, что забуду Зверя. Своего мужа. Забуду все, что со мной произошло в Заповедных землях, забуду правду, которая далась мне такой дорогой ценой… И вернусь к прежней жизни. Может, даже в Ньюэйгрин. А быть может, в Делла-Ров, как обещал Андре изначально… Представив себя, беспамятную, в его объятиях, я глухо застонала с досады и подумала, что лучше уж смерть. Это хотя бы честно.

Пока я представляла себе страшные картинки и тщетно пыталась освободиться от пут, Андре успел обойти повозку и одним прыжком запрыгнуть на нее. От толчка повозка качнулась, а я ударилась затылком и поморщилась от боли. Удар пришелся на то место, куда бил Андре в замке, чтобы лишить меня сознания.

Он сразу понял, что со мной.

— Прости, прости, маленькая Эя, — пробормотал он, становясь на колени рядом. — Я вынужден был обойтись с тобой грубо. Ведь ты не пошла бы со мной добровольно?

По моему взгляду Андре поняла, что нет, не пошла бы.

Правда, это его не смутило.

— Вот видишь, я вынужден был так поступить, — произнес он, разводя руками, словно приглашал присоединиться к его беде.

Затем подсунул мне какие-то тряпки под голову, убрал с лица волосы.

Мне очень не понравился его взгляд. Раньше, видимо, из-за моей неопытности и наивности, он казался мне влюбленным. Сейчас я отчетливо видела в нем безумие. Одержимость.

— Эя, — хрипло проговорил Андре и провел пальцами по моему лицу.

Я отвернулась, не в силах скрыть отвращение. И страх.

— Ты боишься меня, Эя? — пробормотал Андре, морща лоб. — Не надо.

Обе его руки принялись оглаживать мое тело. Не пропуская ни единой выпуклости, ни единого уголка. Меня затрясло от собственной беспомощности, от страха. Только сейчас с запозданием стало доходить, что я полностью в его власти. Во власти одержимого фанатика. Но каким еще может быть тот, кто присягнул безумной Богине?

Андре продолжал водить пальцами по моему телу, гладил, сжимал почти до боли.