Сердцебиение
Шрифт:
— Говорят, что Медуза Горгона (прим. пер. — существо из греческих мифов, наиболее известная из трех сестёр горгон, чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Её взгляд обращал человека в камень. Была убита Персеем. Упомянута в «Одиссее») использовала свою красоту, чтобы пленить мужчин.
Я хотела расплакаться. Но я не могла позволить, чтобы он увидел мою боль.
Он медленно поднялся с кровати и неспешно направился ко мне, мое тело все больше напрягалось с каждым его шагом в мою сторону. Он расположил палец под моим подбородком, принуждая меня тем самым посмотреть ему в лицо.
— Она
Я резко втянула воздух, когда его ладонь накрыла мою киску, а его палец прижался к клитору, заставляя меня пылать для него. Я ненавидела то, как мое тело отвечало на его ласки. Талант Данте доставить женщине удовольствие возбуждал меня снова и снова, несмотря на противостояние моего разума.
— Ляг на кровать. — Произнес он едва слышно мне на ухо, его голос был тихим, соблазняющим, посылая возбуждение прямиком к моей киске. Я хотела воспротивиться ему, отгородиться от него и больше никогда не подпускать к себе, но я уже была запятнана им. Он, может, и мог контролировать мое тело, но разум подчинялся только мне. Он недооценивал меня.
Он проигнорировал мой умоляющий взгляд и отошел в сторону, кивком указывая в направлении кровати. Я мысленно отгородилась от него и сделала в точности так, как он сказал. Я устала. Устала от него, устала от борьбы, устала жить этой ложью, но скоро этому придет конец.
— Разведи ноги.
Я вновь последовала его приказу, полностью закрывая разум от него, не позволяя ему, тем самым, проникать в него.
— Посмотри на меня, Стар.
Я подняла взгляд, глядя в его лицо, затем опустила глаза, наблюдая за тем, как он стиснул в кулаке свою эрекцию. Его член был огромным, толстым и длинным, головка поблескивала капельками возбуждения.
— Видишь, каким твердым ты делаешь меня, как сильна моя нужда в тебе?
Я перевела взгляд на него. Неистовая страсть, что бушевала в его взгляде, давала мне понять, что понимание полного обладания мной подпитывало его жажду, и теперь, когда он полностью владел мной, именно это чувство заставляло его тело так реагировать.
Склоняя голову к плечу, он скользнул взглядом по моему обнаженному телу, его веки были тяжелыми от желания, крошечный вздох сорвался с его губ, когда он достиг сладкого местечка между ног. Наклоняясь вперед, он скользнул рукой в развилку моих ног и накрыл ладонью киску, его указательный палец поддразнивал мое лоно, проскальзывая и выскальзывая из него.
— Видишь? — Он усмехнулся. — Кто бы ни владел тобой, по твоему мнению, это тело и я знаем правду о том, кому на самом деле ты принадлежишь.
Я дернулась от его слов, отворачиваясь, когда он толкнулся указательным пальцем внутрь меня, в то время как большим пальцем продолжал дразнить клитор, посылая сокрушительные волны удовольствия и похоти по моему телу.
Это
Кейд.Это Кейд.
Это Кейд.
Я повторяла, словно мантру, вновь и вновь. Я ненавидела, что он мог делать со мной такие вещи. Заставляя меня сражаться со своими демонами, чтобы подпитывать его. Все это было игрой, каждая долбанная секунда его власти, что он демонстрировал надо мной.
Непроизвольно мои веки закрылись, в то время как бедра подались вверх к источнику такого упоительного наслаждения, требуя и нуждаясь в большем. Кейд, Кейд, Кейд — продолжала я повторять про себя...
— Вот так, Белль, откройся для меня, — выдохнул он хрипло, когда я позволила себе расслабиться, то развела колени в стороны, позволяя ему дать мне то, в чем я так сильно нуждалась. — Ты, как цветок, расцветаешь и открываешь бутон тому, кто так отчаянно жаждет твоего нектара. Вот чего ты не можешь понять.
Я начала задыхаться, когда он ввел еще один палец, начиная трахать меня жестче, мои бедра вторили его движениям, приподнимаясь над кроватью, когда он вводил в меня пальцы, моя грудь судорожно подрагивала с каждым порханием его большого пальца по набухшему узелку моего нервного сосредоточения, который так бесстыдно управлял мной.
— Ты манипулируешь каждым мужчиной при помощи своей сладкой маленькой дырки, мучаешь и дразнишь нас, пока мы не начинаем желать тебя с отчаянной ненавистью.
Он развернул руку, прижимая подушечку мизинца к моему анусу, когда стал ритмично толкаться своими пальцами в мое лоно. Я распахнула глаза, сдаваясь на милость желанию, одновременно презирая себя, но в то же время, наблюдая за тем, как Данте быстро поглаживает свой член, скользя кулаком вверх-вниз по твердой длине, головка которого дразнила меня, когда капли смазки стали поблескивать на его пальцах.
Он издал хриплый стон, когда увидел, что я наблюдаю за ним и придвинулся ближе ко мне, его руки подводили нас обоих к оргазму. И несмотря на то, как бы сильно я не старалась держаться, я все-таки подчинилась ему и отпустила все, используя блаженное состояние экстаза, как побег от того, что меня так ужасно пугало.
Его сперма брызнула на мою грудь, выстреливая раз за разом, когда он стонал мое имя, покрывая ей мою бледную кожу. Его зубы сжались, в то время, как глаза вперились в мои со всем удовольствием, что таилось в них, тем самым позволяя мне увидеть уязвимую часть его.
На его губах растянулась безжалостная усмешка, когда он выскользнул из меня пальцами и затем вытер их о мой живот. Он не отпускал мой взгляд из своего плена, когда двинулся своей рукой вверх по моему телу, круговыми движениями ладони размазывая теплую липкую сперму, а потом скользя ею вверх по моей шее, заставляя меня задыхаться.
— Теперь ты носишь мою метку, Стар, — Он продолжил втирать свою сперму в мою кожу, его ладонь двинулась по моей груди, устремляясь к животу и затем проскальзывая своими пальцам внутрь меня. Теперь я безраздельно владею тобой.
Он двинулся так стремительно, что я даже не успела и глазом моргнуть, прежде чем он схватил меня за подбородок с такой отчаянной силой, что даже почувствовала, как клацнули мои зубы под его напором. Приближая мое лицо своему, он прорычал.
— И никогда, бл*дь, не смей забывать этого, сучка.