Серебряная лоза

И она уползла в темноту. Было слышно, как она возится и пыхтит, отпирая вторую дверь.

Хитринка тревожно озиралась по сторонам. Всё окутывал дым, машины за стеной шумели — вот как тут углядишь опасность, если она появится?

— Волк! — ахнула вдруг Каверза. — Уходим, живо!

И шустро нырнула в проход следом за Мартой.

— Скорее сюда! — прозвучало изнутри. — Скорее, и дверь закройте!

Но Хитринка столбом застыла в растерянности, глядя на тёмный силуэт, приближающийся скачками. Дым размывал очертания, но чем ближе был зверь, тем отчётливее он становился виден.

Прохвост силой заставил её пригнуться и втолкнул внутрь, сам прыгнул последним и потянул дверь. Она щёлкнула, и почти сразу после этого снаружи прозвучал глухой удар. Волк промедлил всего на мгновение. Было слышно, как его лапы царапают камень.

— Не шумите, — прошипела Марта.

Она выглядывала наружу через приоткрытую вторую дверь. За дверью виднелся сад, раскачивались голые ветви кустарника, а чуть поодаль серела высокая глухая стена какого-то здания.

— Странный какой волк, — задумчиво и негромко произнёс Прохвост. — Мне почудилось, что на спине у него сидело что-то живое.

— На волках никто не ездит, — фыркнула Каверза. — Вот именно, что тебе почудилось. Эй, малявка, путь чист?

— И это вместо благодарности, — вздохнула Марта. — Ведь так сразу и не скажешь, всё ли в порядке. Вроде тихо, но...

— Ну так пропусти тогда.

И Каверза пролезла наружу. Ноша, висящая на её плече, раз или два ударилась о стену, издав тонкий нежный гул.

— Это что за улица? — спросила она, оправляя наряд.

— Это Приют, — ответила Марта.

— Дальше разберусь, — донеслось снаружи. — Если что, вы меня не видели... ах, проклятье! Здесь стража!

— Ой, — пискнула Марта и потянула дверь на себя. Та захлопнулась, и трое остались в темноте.

— А Каверза? — прозвучал встревоженный голос Прохвоста. — Как же она?

— Справится, наверное, — спокойно ответила Марта. — Я уже видела таких. Ей наверняка не впервой бегать от закона. Ш-ш-ш!

Хитринка сидела ни жива ни мертва. С одной стороны мог ещё поджидать волк, с другой — стража. Что так, что так — неминуемая смерть. И какая страшнее, поди ещё угадай. Проклятая девчонка, как же всё было хорошо до её появления!

За дверью со стороны Приюта раздался какой-то звук, затем скрип.

— Они не сумеют открыть, — пробормотала Марта, но особой уверенности в её голосе не было.

И тут впереди засияла, разрастаясь, полоска света. Марта завизжала, отползая, но кто-то её ухватил и живо вытащил наружу. Визг зазвучал приглушённо, будто из-под ладони.

— Тихо! Да тихо же, — сказал кто-то. — Помереть раньше времени желаете? Давайте сюда, быстро.

Хитринка с Прохвостом переглянулись, затем друг за другом выбрались наружу.

Высокий широкоплечий человек в сером костюме со множеством пуговиц держал на руках извивающуюся Марту, зажимая ей рот. Был он хотя и молод с виду, но в светлых волосах кое-где белели седые нити. И усы носил необычные — они не ограничились только губой, а тянулись по щекам широкими полосами и затем поднимались к вискам.

— Дверь за собой прикройте, — велел он. — Да не визжи ты. Думаешь, будь я случайным человеком, знал бы, как открыть?

Марта примолкла, но едва незнакомец отнял ладонь от её лица, закричала:

— Это стражник! Бегите!

— Вот дурёха, — проворчал сквозь зубы тот, вновь зажимая девчонке рот и озираясь. — Если другие услышат, беда. Я от Греты. Хотите жить — слушайте меня... ай!

И он встряхнул укушенной ладонью.

— У Греты не было таких знакомых! — успела выкрикнуть Марта.

— Много ты о ней знаешь, девчонка? — зашипел стражник. — Слушайте, вы вроде поумнее...

Он посмотрел на Прохвоста, затем на Хитринку. На неё он глядел как-то уж очень долго. Она даже поёжилась под пристальным взглядом серо-голубых глаз.

— Я помочь хочу, — наконец сказал стражник. — Думал бы в темницу вас бросить или ещё что, стал бы тогда время терять на разговоры? Вы вот что, за стеной пройдите, за забором стоит крытая повозка. Спрячьтесь там и ждите. К вечеру я освобожусь, заберу вас и передам весточку от Греты. Да живее, живее! Двое погнались за вашей спутницей, но они вот-вот могут вернуться.

И он поставил Марту на землю. Та притихла, только сердито глядела круглыми глазами.

— А где Грета? — спросила она.

— Если успеете убежать, я после всё скажу, — ответил стражник. — Чего тянете? Прочь, прочь!

Хитринка не знала, что и делать, но тут почувствовала, как кто-то берёт её за руку. Это был Прохвост. Он и Марту подхватил, и втроём они пробрались между стеной из грубого серого камня и сухим колючим кустарником, росшим к стене вплотную.

Марта, обхватив Прохвоста за шею, глядела назад.

— Вы думаете, ему можно верить? — спросила она наконец.

— А что у нас за выбор? — ответил Прохвост. — Да ведь и вправду не похоже, что этот человек задумал причинить нам вред. Хотел бы схватить — хватал бы сразу.

Сложнее всего оказалось перебраться через забор. Он был высоким, выше роста Хитринки, и что скверно, через дорогу от Приюта находилась булочная. Улучить момент, когда переулок пустовал, оказалось непросто.

Прохвост усадил Марту на плечо, и она выглядывала из-за стены, натянув капюшон на самый нос.

— Можно! — скомандовала, наконец, девочка.

Прохвост тут же подбросил её наверх, затем помог Хитринке, а под конец вскарабкался и сам. Они спрыгнули прямо на крышу повозки. Та загремела, но если кто, привлечённый звуком, и выглянул в окно, то никого уже не увидел.

Странная это оказалась повозка. У неё была одна дверь и два сиденья под крышей. То, что впереди, рассчитано на одного и окружено кучей торчащих и блестящих штук. Самая большая, округлая и плоская, располагалась прямо перед сиденьем.

Заднее же место было широким — на нём без труда смогли разместиться в ряд трое таких, как Хитринка, Марта и Прохвост. Окна слева и справа зашторивались, но то, что впереди, ничем не закрывалось, потому пришлось пригнуться.

Марта не сумела долго усидеть на одном месте, принялась всё рассматривать и трогать.