Серебряные ели

Я опять молча кивнула. Он принес мои вещи и шляпу. Глядя на это плетеное сооружение, я почувствовала себя такой идиоткой, что даже толком не попрощалась с Игорем. Едва дождавшись его ухода, я дала волю слезам. Рыдать стоя было утомительно, поэтому я присела на широкий продавленный посередине топчан. Опять я вляпалась! Опять!

Когда слезы иссякли, меня обуял праведный гнев, и я решила не позволять обстоятельствам испортить мне лето. Из сумки я извлекла старые драные джинсы, в которых собиралась ходить за грибами и такую же кофту. Переодевшись в эти лохмотья и засучив рукава, я принялась за дело.

Дело я решила начать с самого маленького - с кухни. Вместо столов к стенам были прибиты широкие полки, а под ними теснились деревянные шкафчики. В одном из них я обнаружила маленькую электрическую плитку и обрадовалась своей находке безмерно. Плитку я пока решила не трогать, опасаясь, что из неё посыплются тараканы величиной с ладонь, и принялась за поиски хоть какой-нибудь тряпки и веника. Нигде ничего похожего не обнаружилось, и все пути привели к кладовке. Я долго готовилась к такому решительному шагу, мне почему-то казалось, что как только я открою двери, оттуда вывалится чей-нибудь труп.

Наконец с силами я собралась и медленно приоткрыла дверцы. Никто и ничто на меня не вывалилось, а в темноте кладовой я узрела швабру, веник, ведро и пыльную тряпку. Ошалев от такого богатства, я быстренько выхватила это все, немного опасаясь, что кто-нибудь меня все-таки цапнет за руки.

Потом я долго искала воду. В доме её, конечно же, не оказалось, и я продолжила поиски на улице. В метрах пятидесяти обнаружился колодец и через полчаса нечеловеческих мучений, я притащила полное ведро.

Дом я драила до глубокой ночи. Силы были на исходе, но остановиться никак не получалось. Весь хлам, который негде было применить в хозяйстве, я вытаскивала во двор, решив запалить из этого дела костер до небес, а то, что могло бы быть полезным, запихивала в кладовку.

Когда я почувствовала, что от усталости не могу ни согнуться, ни разогнуться, поверх тщательно выбитого пестрого покрывала топчана я постелила полотенце, на котором собиралась загорать, заправила эту красоту постельным бельем, взятым с собой на всякий случай и, сполоснувшись во дворе минеральной водой из большой бутылки, рухнула на заслуженный отдых. Последняя моя мысль была о том, что за весь день я, впервые в жизни, ни разу не подумала о еде.

* * *

Проснулась я от свирепого чувства голода. Было яркое утро, тучи разошлись, и в свежевымытые окна лился солнечный свет. Умывшись остатками минералки, я судорожно принялась одеваться, надеясь, что поблизости есть продуктовый магазин и мне не придется жевать траву, чтобы хоть как-то заглушить голодные вопли желудка.

При дневном свете местечко Серебряные Ели восхитило меня. Мой дом находился на некотором возвышении, и с этого места вся деревушка была видна как на ладони. Она напоминала огромный изумруд, обрамленный высоченным хвойным лесом. На сверкающей под солнцем траве, словно игрушечные, золотились домики, кое-где белели козы... а тишина! А свежий воздух! От восхищения такой прекрасной картиной, даже желудок перестал орать от голода и благоговейно замер. Никогда не видела более красивого места и, переполненная самыми радужными мыслями, стала спускаться туда, к домикам... мне все же нужен был продуктовый магазин.

За невысокой оградой одного из домов, я увидела немолодую женщину, она развешивала белье на веревке.

– Здравствуйте, - улыбнулась я во все шестьдесят четыре зуба, - вы не подскажете, далеко ли продуктовый магазин?

– Подскажу, - она оставила свое занятие, с улыбкой подходя ко мне.
– А вы в гости к кому-то приехали?

– Нет, сняла дачу на лето, восьмой дом.

– Да?
– почему-то очень удивилась женщина.

– И собираетесь остаться?

– Конечно, здесь замечательное место.

– Ну, слава Богу, - чему-то обрадовалась она, хотя и продолжала смотреть на меня с недоверием, будто думала, что я её разыгрываю.
– Ах, вам же магазин! Вот, смотрите, - она махнула рукой на левый край лесной "оправы", - завернете туда, видите там дорога? Вот по этой дороге идите прямо, там увидите магазин и почту.

– Далеко идти?

– Нет, не очень. Вообще-то, по средам к нам приезжает машина с продуктами, так что все время ходить не придется.

– Большое спасибо.

– Приходите чай пить!
– сказала женщина мне уже вдогонку.

– Спасибо!
– крикнула я и бодрячком пошагала к проселочной дороге, соединяющей оба края "оправы". Я начинала склоняться к мысли, что мне все-таки повезло.

Завернув за край леса, я ещё несколько минут топала в самом приподнятом настроении, а потом невольно затормозила. Моему взору предстала удивительная картина - в сплошной стене дремучего леса светилась большая полукруглая поляна, на ней возвышался здоровенный двухэтажный дом. И какой дом! Из огромных темных бревен, с резными ставнями, потрясающей крышей, на которой виднелась какая-то фигурка... В общем, этот дом был самым настоящим произведением искусства, и я невольно разинула рот, позабыв про все на свете. Такого я ещё не видела! Не знаю, сколько я стояла и рассматривала это неожиданное явление, но потом пришла мысль, что хозяева, быть может, сейчас смотрят на меня в окно и видят, как я вытаращилась. Я опомнилась и пошла дальше, все же украдкой посматривая на дом.

Кажется, до магазина я шла часов пятьдесят, или даже сто... или значительно больше... но я к нему пришла! Магазинчик оказался небольшим, но в нем было все необходимое. От голода и жадности я набрала столько, что едва смогла поднять сумари с покупками. Съев полбатона хлеба и три куска колбасы прямо в магазине, я, под недоуменными взглядами продавщицы, поволокла свои трофеи на выход.

Обремененная непосильной тяжестью, двигалась я очень медленно, и дорога назад показалась втрое длиннее. Перечислять слова, фразы, выражения, употребляемые за время пути, не имеет смысла, любой на моем месте выдавал бы все то же самое.

Подходя к дому, я уже практически волоком тащила свою поклажу, проклиная собственную жадность и полное отсутствие физических сил, как вдруг заметила, что у меня гость. Около калитки стоял какой-то мужчина в ватнике, сапогах и с тачкой. Он внимательно смотрел в окна моей дачи.

– Здравствуйте...
– прохрипела я, бросая сумки на траву.
– Вы ко мне?

Мужчина обернулся. Он был пожилым, с бородой, лохматыми бровями и сердитым взглядом.

– Ты, значит, дом-то сняла?
– хмуро поинтересовался он.

– Да, - немного растерялась я. Может, мне дом этого мужичка сдали?
– А что?

– И ты, значит, остаться тут решила?
– продолжал он допрос.

– Да, - ещё больше озадачилась я и тихонько добавила: - Если вы не против...

– Точно остаешься?

Я кивнула.

– На сколько?

– На все лето.

– Угу, - мужичок отошел от своей тачки.
– Тогда тебе это должно пригодиться.

Я посмотрела в тачку и растерялась окончательно. Там стояли ведра, лежали подушки, лоскутное покрывало, кастрюли, тарелки, ножи... уйма жизненно необходимых в моем хозяйстве вещей! Должно быть, челюсть у меня отвисла, и неизвестный благодетель счел нужным пояснить: