Серебряные крылья
Шрифт:
– И найдешь? Я имею в виду равноценную должность.
– Даже если не найду, что с того? Пойду на понижение. Буду служить не в Военной академии, а в каком-нибудь кадетском корпусе. Все пользы больше будет.
– Ты же не любишь детей, - не сдавался Майк Кейн.
– Я не люблю недовзрослых, которые учатся здесь. А к детям у меня нормальное отношение.
– Ты так легко говоришь об этом.
– А как мне об этом говорить? Ты же знаешь. Я не люблю Артен. Для меня это место - клетка, место почетной ссылки, куда отправили калеку-героя.
– Ты так хочешь свободы?
–
– Можно подумать, в Артене ты просто штаны просиживаешь!
– Нет, конечно. Не просиживаю. И даже, вроде-как пользу приношу. Но делом... настоящим делом я это считать не могу. Никакого удовлетворения мне моя работа не приносит. А ведь может... нет, должна приносить.
– Решил по полной воспользоваться шансом и полностью поменять свою жизнь?
– Можно и, так сказать. Как бы оно не повернулось, я никогда не стану жалеть о своем решении. Потому что оно - единственно верное. Пойми же ты меня! Не имею я права ломать ее крылья, удерживая рядом с собой. Но и рвать на части собственную душу, отпуская Диану, я не желаю.
– Вадим, ты не подумай, что я тебя отговариваю или что-то в этом роде. Выбор мне твой нравится. Дана - хорошая девочка. И подходит тебе очень. Я только рад буду, если ты обретешь с ней свое счастье. Однако не торопишься ли ты? Все как-то слишком быстро.
– В моем случае или быстро, или никак. И ты должен это понимать. Формально, она - моя подчиненная. Мы не можем два года встречаться, не задумываясь о свадьбе.
– Да, понимаю я. Все понимаю! Но в отношениях спешка только вредит. Люди должны сначала поближе узнать друг друга, проверить свои чувства, а потом уже жениться. Ведь большинство разводов случается, как раз потому, что супруги просто были не готовы к семейной жизни.
– Антония тоже так думает?
– Конечно!
– Конечно, - передразнил приятеля Вадим.
– Любит она тебя. Вот и потакает твоей дури. Три года встречаетесь. Пора бы уже...
– Что 'пора'?
– Определяться. Или вы женитесь, или расстаетесь. Решительнее надо быть, Майк. Решительнее. Иначе уведут твою красавицу. И что тогда делать будешь?
– Не уведут. Мы, кстати, уже определились. Решили съехаться. И если продержимся год, то сыграем свадьбу.
– Наконец-то! Но романтики в тебе нет. Один прагматизм. А с виду и не скажешь.
– Я на вещи реально смотрю. У меня характер - не сахар.
– Можно подумать у меня лучше. Или у Дианы. По моему мнению людей с легкими характерами, вообще, не существует. У всех свои страхи, комплексы и вредные привычки. Со всеми сложно.
– Только степень сложности разная. А с Вирэн не должно быть так уж тяжело. Тебе, по крайней мере. Я долго за ней наблюдал.
– И к каким выводам пришел?
– Вадим заинтересованно посмотрел на собеседника.
– У нее комплекс младшей сестры. Видимо, в детстве рядом с ней был мальчик, который заботился о ней, оберегал. А
заодно и давил робкие ростки феминизма, если таковые в ее душе, вообще, появлялись.– Да. Дэн. Она рассказывала мне о нем.
– Вот! И у нее сложилась определенная модель взаимоотношений с мужчинами. Не могу, сказать, что ей необходимо сильное плечо рядом. Диана самодостаточна. Иногда мне кажется, что ей для счастья нужен только балет.
– Ей тяжело сходиться с новыми людьми. Но разве можно ждать от нее чего-то другого? Она сирота. Родственников вообще нет. А одноклассники, которые заменили ей семью, погибли. Не мне тебе объяснять, как это тяжело. Пережив горе утраты, сложно кого-то снова впустить в свою жизнь.
– Я немного не о том. Ей комфортно рядом со 'старшим братом', мужчиной, который старше, опытнее, умнее, рядом с тем, кто может о ней позаботиться.
– Я не совсем понимаю, о чем ты.
– Риз и Андерс.
– Эта троица с первого дня в Академии не разлей вода.
– И на почве чего они сдружились?
– Не знаю.
– Кто-то не очень хороший назначил одну маленькую девочку старшиной целой группы.
– Я злой был.
– На этого ребенка?
– На себя, скорее. Но, наверное, и не нее тоже. Не честно в семнадцать лет быть такой красивой. Мне она понравилась. Но чувствовать себя педофилом - удовольствие ниже среднего.
– Педофилом? Скажешь тоже. Ей было без малого восемнадцать было.
– Я почти в два раза старше.
– Велика трагедия!
– скривился Майк.
– Но вернемся к нашим баранам, то есть к этой троице. Ты назначил Вирэн старшиной. Риз посчитал, что ты увидел в Диане огромный потенциал. Это мне Каро по секрету рассказала. Андерс решил, что ты - садист-маразматик. Но они оба искренне посочувствовали Диане и начали ей опекать ее помогать по мере сил и возможностей. А потом заразили этим половину своей группы. Мелкая же принимает это как нечто само собой разумеющееся.
– Ее хочется... опекать. Ты правильно слово подобрал. И хочется этого не только мне.
– Ревнуешь?
– Еще как! Причем, ко всем и сразу. Хотя Риза, Андерса и, пожалуй, Морье я готов исключить из этого списка. Эти трое влюблены по уши. И, слава богу, не в Диану.
Тон Вадима был полушутливым, однако говорил он чистую правду. Свою девочку он, ревновал. Тихо и безнадежно. Правда, не к курсантам Артенийской Военной Академии. И даже не гипотетическим соперникам, которым только предстоит стать между ним и его девочкой. А к балету.
Если мужчина поставит перед собой такую цель, то обязательно донесет до своей любимой одну простую мысль. Так хорошо, как с ним, ей ни с кем не будет. Он - лучший. И другие ей попросту не нужны.
С Мечтой, целью всей жизни такое не пройдет. Нет, можно, конечно с этим поспорить. Не так уж сложно внушить восемнадцатилетней девчонке, что муж и дети важнее карьеры и личного роста. Но сделать это и не сломать ее невозможно.
Аверин тяжело вздохнул, досадуя на себя за глупость. Ну, смешно же! И недостойно мужчины и офицера. Да и как можно в тридцать три года изводить себя мыслями о том, что твоя невеста танцевать любит больше, нежели тебя?