Серебряный цветок

— Отцы разные, — немного отстранённо ответил целитель.

В целом это было самой обычной ситуацией, просто в их случае слишком бросалось в глаза. Мускулистый, широкоплечий Иран с грубоватыми чертами лица и изящный Аэн в полтора раза меньше него в плечах — их мать явно любила разнообразие, из одинакового у них был только рост.

— А кто старше? — продолжал расспрашивать Шиин.

— Я, — Аэн посмотрел на спящего рядом брата, — но всего на год.

— У вас в Доме нормально относятся к тому, что у него вообще нет целительских способностей?

— Как бы не относились, а сделать с этим всё равно ничего не сделаешь, — вздохнул Аэн.

Он всю жизнь заступался за брата перед учителями в Доме Сиэль. Отец Ирана был из Дома Фаоэн, который в основном работал в копях и добывал для города камни и металлы. Иран унаследовал от отца физическую силу и магию, а от матери красные глаза и любовь к золоту. Если своего отца Аэн видел постоянно — он вместе с матерью работал в лечебнице города, то отца Ирана он даже не знал в лицо. Мать не стремилась поддерживать с ним отношения, со спокойной душой вручив обоих сыновей отцу Аэна. Мужчина относился к мальчикам с одинаковой заботой и вниманием. Именно он научил их поддерживать и ценить друг друга. Он показал им как совмещать их магию и работать вместе.

Но в отличает от мужчины, которого они оба звали отцом, учителя к Ирану не были так снисходительны и не стремились развивать его природные данные. Поэтому Аэн сперва выпросил в Доме Фаоэн несколько учебных фолиантов и занимался с братом сам, а потом, когда времени на это из-за собственной учёбы не осталось, упросил мать отправить Ирана в Дом Фаоэн, чтобы он продолжил своё обучение там. Правда, Иран всё равно с присущим ему упрямством каждый день возвращался в их комнату в Дом Сиэль, а когда было свободное время тренировал те навыки, которым их учил отец Аэна.

Иран всегда стоял за спиной Аэна, а Аэн всегда присматривал за излишне прямолинейным и несдержанным братом. Что бы не происходило, они всегда могли быть уверены, что брат будет рядом, поэтому они оба были благодарны Нае за то что она взяла их в отряд вместе.

Аэн ушёл в свои воспоминания, так что слушать было больше нечего и Асин, оценив атмосферу за соседним столом, довольно ухмыльнулся и подмигнул Шиину, кивнув в сторону Кьяра. Женские руки безостановочно касались тела мужчины, он прикрыл глаза и улыбался. Его лицо выражало полное удовлетворение от жизни. Кьяр опустился на колени и развёл их широко в стороны, позволяя женщинам трогать его где угодно.

— Нам пора! — Асин вытащил из-за голенища нож и двинулся к Кьяру. Протиснувшись под недовольное шипение между женщин, он одним движением разрезал на бедре Кьяра его единственный элемент одежды, не считая тонких золотых браслетов и цепочек, которыми его уже увешали женщины.

Недовольное шипение тут же сменилось восторгом. Одна из женщин забралась на стол к Кьяру и прижала к себе возбужденного мужчину, другая оказалась у него за спиной и слегка прикусила кожу на его шее. Руки женщин жадно заскользили по обнаженному телу. Кьяр прогнулся, несдержанно застонав, когда тонкие пальцы переплелись на его эрекции.

Одна из оставшихся не у дел женщин перехватила руку Асина с ножом и прижала его к столу, тут же вжимаясь в губы и расстегивая ремень на его штанах. С другой стороны стола какая-то женщина поймала Шиина за руку и повела в сторону жилых зданий Лияр.

Эмиэль, пронаблюдав за всем этим, тихо хмыкнул. Он выглядел так, будто стоял перед каким-то сложным выбором.

— Иди, — Ариен с Наей, рассмеявшись, одновременно подтолкнули его в спину к другому столу, — пользуйся! Чего сомневаешься?!

Разгорячённые женщины тут же схватили Эмиэля. Вплетая пальцы в его длинные волосы, они уложили его на свободный край длинного стола, предварительно скинув все пустые кружки, и тут же забрались сверху, седлая бедра и лицо мужчины.

— А ты? — Ная вопросительно посмотрела на Аэна.

— А у меня есть Шина. Так что я домой, — Аэн встал и, улыбнувшись предводительнице, направился к выходу из Дома Лияр, оставив Ирана спать на столе.

— Кто такая Шина? — задала вопрос Ная в пространство, совершенно не рассчитывая услышать на него ответ.

— Шина Сиэль. Работает в библиотеке Дома Сиэль. Статус уровня дверного порога. Ничего не умеет, но всё знает. Уже два года виснет на твоём Аэне, — монотонно произнесла Яра у неё из-за спины, — могу я присесть?

Ная неопределённым жестом пригласила женщину за стол. Яра села напротив Наи, принюхалась к спящему Ирану и брезгливо скривилась:

— Животное.

Предводительница спрятала улыбку за кружкой: Яра всегда была такой — всё говорила в лицо, а кому не нравилось, в это лицо и била.

— Зачем пришла?

— А куда мне ещё идти?
– скептически поинтересовалась Яра.

— К своему отряду?

— В потьмах с коэрами не сыщешь, — сморщилась предводительница.

— Ты-то? — фыркнула Ная.

Яра пожала плечами и перевела взгляд на соседний стол.

— И сколько стоит? — спросила она, кивнув на Кьяра, у которого на бёдрах, запрокинув голову, плавно двигалась женщина, вжимая его спиной в пышную грудь другой.

— Понятия не имею, — улыбнулась Ная, следя за тем, как женщины поочерёдно поворачивают к себе голову Кьяра, чтобы впиться в его губы, — мне бесплатно.

Яра ещё какое-то время наблюдала за творившимся за тем столом, потом вздохнула, недовольно скривилась и перевела взгляд на Ариена, который задумчиво смотрел в другую сторону, стоически игнорируя все стоны и пошлые звуки, мешавшиеся с общим шумом праздника.

— Так и будете сидеть и смотреть? — наконец спросила она.

— А ты предлагаешь нам по-быстренькому закончить жизнь самоубийством? Чтоб уже не мучаться что ли? — съязвила Ная.

Если бы Ариен после праздника попался Матери Ар'тремон, ярко пахнущий другой женщиной, на этом их история и закончилась бы.

Яра закатила глаза и начала рыться в поясной сумке.

— Держи, — она выудила стеклянный пузырёк и протянула его Нае.

— Что это? — Ная с подозрением посмотрела на склянку.

— Да не яд это! — недовольно скривилась Яра. — Зелье, которое Дом Маэль использует в тоннелях, когда нужно свой запах скрыть. Пополам разделите и выпейте — здесь на двоих на один раз. Действует около 6 часов.

— Я тебя не понимаю — ты то пытаешься убить, то помогаешь утаить, — Ная приподняла бровь, ожидая разъяснений.