Серебряный Восход: Книга 1

— Кажется, ты еще мало что знаешь об устройстве навыков этой игры, — снисходительно сказала Маша.

— Я же только начал, — пожал плечами я. — Чего ты хочешь?

— Да ничего. У тебя есть собственная алхимическая лаборатория, колбы, привязка к точке респауна?

— Не понял?..

— Сейчас объясню, — начала Маша, когда мы уселись на твердые железные скамейки внутри вагонеток. — Алхимики постоянно экспериментируют, поэтому всегда гибнут. Во многих городах даже делают для них отдельный район, чтобы они не беспокоили остальных жителей.

Я хотел спросить: откуда ты все это знаешь, ты ж обычный маг, хоть и ведьма, но мне и так было о чем подумать и промолчал. Состав из шести вагонеток наполнился дроу, мы тронулись. Услышав знакомы матерные возгласы, я обернулся и обнаружил, что идущая за нами вагонетка битком набита низкорослыми троллями. Казалось, коробка на колесах сейчас лопнет от их количества — те решили все разом напихаться.

— Это что, твои знакомые? — Усмехаясь спросила Маша.

— Что-то вроде того, — объяснил я, приветственно махая нескольким заметившим меня троллям. Те в ответ радостно закричали что-то непонятное, но в их речи фигурировали «гнида», «дубина», «лопоухий» и так далее. Насколько я мог судить от троллей услышать эти слова — высшая степень похвалы.

Состав весь содрогнулся, отчего все пассажиры замолкли на какое-то время, опасаясь худшего. Но раскачивающие люльку дроу впереди ни на секунду не взволновались, поэтому все было успокоились.

— Дриелла и Гирта? — нарушил я молчание.

— Боги, — ответила Маша.

— Они что, настолько крутые?

— Покровительствуют воинам и оруженосцам, как сказано в лоре, я особо не вникала. Для нашей гильдии — топ за свои деньги, как говорится.

Ладно. Значит, у каждого класса имелся свой бог, наподобие талисмана. Восемь классов, в которые входили все существующие профессии. Но что будет, когда классы уберут?

Мы проезжали по каменному мосту огромной пещеры, под которым клекотала река.

Там, в ее водах что-то светилось. Я присмотрелся, пытаясь разглядеть получше, но ничего не смог разобрать. Наклонился. Черт, что это? Я уцепился руками за края вагонетки, опустил голову так низко, как только смог. Присмотрелся. Несколько тянущихся вдоль течения сверкающих голубоватых линия. Которые начала расти в размерах.

— Берегись!

Голос Маши заставил вскочить — и как раз вовремя. Из потока воды вверх как пули вылетели продолговатые тела. Я сразу окрестил существ червями-переростками. На их телах светились тем самым приятным голубоватым светом плавники. Изголовье украшала усыпанная зубами по всему периметру круглая пасть. Клыки щелкнули в нескольких сантиметрах от моего носа, обдав слизью, и начали устремились обратно — вниз.

Я упал на свое место, взволнованно дыша.

— У меня такое ощущение, что мы больше не в Канзасе, — со смехом выговорила Маша.

Ей было капец как смешно. Мне нет. Ей да. Вот же ж блин попал в ситуйовину. Кажется, все сидящие в составе с меня смеялись.

Внезапно мир преобразился. Мрак сменился светом. Темные скальные породы — густым, зеленым летним лесом. В мои глаза как будто налили кипятка — их обожгло, я закрылся локтем. Наверное, сыграла роль того, что я смотрел вперед и когда вагонетки вынырнули из туннеля прямо в поле зрения оказалось заливающее все светом солнце. От неожиданности я не мог пошевелиться какое-то время. Когда наконец смог прийти в себя, осознал, что система предупредила о снизившемся в дневное время зрением — расовый дебафф работал как надо. Мне это стоило больших усилий, но все же я мог отвести руку от глаз, то удивился. Нас окружало залитое грязной водой болото. На частых земляных островках росли невысокие, но с очень густыми кронами, деревья, зеленые с вкраплениями черных ягод кусты. В этот момент мир взорвался палитрой запахов. Я, привыкшей к сырости под землей, с удовольствием вдыхал вонь болота, отметил кваканье огромной, размером с собаку, лягушки.

Вот он — нормальный мир. Верхний мир, как называют дроу.

— Почему мы посреди болота? — заметил я.

— Маскировка, — пожала плечами Маша. — Ваши сородичи не очень любимы тут, наверху, так что им приходится маскировать входы в свои тоннели. Хорошо, что дроу союзничают с гномами, те прикрывают их на своих станциях, да и эти пути построили они. Но это все лорная чепуха, каждый игрок, которому нужно найти дроу, найдет путь к вашим владениям без труда.

— Ты сказала, что мои сородичи не очень любимы тут. — Она с улыбкой посмотрела на меня, словно вот-вот скажет «я предупреждала. — А что дроу сделали? Ну, типа почему их не любят?

— Откуда я знаю?

— Ну, я думал…

— Я тебе не энциклопедия. Иди на игровую вики.

— Ага. Тогда, кого мне стоит опасаться?

Маша помолчала, словно вспоминая что-то.

— Честно сказать, даже не знаю. Суть в том, что каждый представитель светлых богов захочет убить дроу, но бывают исключения, — это надо изучать мир. Некоторые поселения убьют сразу, как только появишься на их территории, в других просто не станут ничего продавать, в-третьих, так вообще не обратят внимания. Это все зависит на чьей территории находится деревня и какое у нее прошлое. Надо изучать лор, говорю же.

Я подумал каково это — быть нелюбимыми никем во всем мире. А я всегда считал себя полнейшим отшельником в реальном мире.

— Ну так, куда мне податься?

— Да хоть куда, — пожала плечами Маша. — Вот мы сейчас приедем в… — она помолчала, видимо сверяясь с картой, — в деревню Гон-Кульдир. Местные почти все дворфы, мы на территории Богумской Орды, думаю никто тебя гнать не станет. Но и радостного приема не жди.

— Я понял. А ведьм там любят?

Маша притворилась, что не услышала мой вопрос.

— Смотри, — сказала она, — вот станция. Нас уже ждет Азуг Топор.

* * *

Вы когда-нибудь видели орка? А здорово, обвешанного толстой броней, с гигантской дубиной, ухмыляющегося орка? Я вот видел. Теперь. Надо будет поставить галочку в списке дел.

Когда состав остановился, он окинул меня критическим взглядом, словно думая, сколько ударов его дубиной я выдержу.

Я попытался понять, сколько может весить его оружие, но так и не смог даже приблизительно оценить. Оно было усеяно страшными толстыми заостренными прутьями, на кончиках которых иногда красовались ошметки чьей-то одежды. Из одежды на орке были только некое подобие меховых бриджей, упомянутая ранее броня — это стальные наплечники, покореженные браслеты и обвешанный мешочками пояс. Остальная часть толстого тела орка была оголена. Но у меня почему-то развилась уверенность, что его кожа не хуже любого металла.

— Азуг Топор, — обратилась к нему Маша, — через час отправляемся обратно в столицу, помнишь?

— Да, мэм.

— И не мемкай мне! — Как-то слишком резко отозвалась Маша. — Я не старая.

Мы с орком понимающе перегляделись, мол, понимаю братн, она бывает еще той стервой. Азуг производил впечатление орка, в словарном запасе которого присутствуют слова типа «прихлопнуть», «раздавить», «прибить», «сломать шею» и их производные, однако на слова моей подруги от только и ответил:

— Да, мэм.

Станция была битком набита народом, а когда наш состав остановился тут стало еще больше разнообразного люду. Все местные — гномы, лишь немного выше ростом совсем низеньких троллей, но гномы производили намного лучшее впечатление: все, как на подбор, бородатые, морщинистые лица, каждый занят каким-то своим делом.

Маша несколько раз взмахнула своей метлой, в воздухе вспыхнул символ треугольника, затем девушка выругалась.

— Так, мне надо отлучиться, — сказала ведьма. — Не пропадайте без меня. Можете подождать тут, можете зайти в тот паб. Но не ввяжитесь в неприятности.