Сергей Сергеевич Ольденбург 1888-1940

Естественно, это самое верное умозаключение, что поддерживать политику Императора Николая II непременно следовало и в 1906 г., при возможных отдельных недочётах со стороны С.Ю. Витте, какие имелись и у П.А. Столыпина. Сдвиг С.С. Ольденбурга в сторону самостоятельного мышления и правильного понимания монархической политики, ощущения величайшей опасности социалистической революции, к которой вели либералы и парламентаристы, весьма значителен и может служить ценнейшим примером.

Тут необходимо согласиться с молодым Ольденбургом, что никакой выдающейся величины сравнительно со всеми другими царскими министрами Столыпин не представлял, и миф о его гениальной незаменимости не выдерживает критики. Многие правые монархисты также не видели в П.А. Столыпине своего представителя и желали возвращения в правительство И.Л. Горемыкина.

12 апреля 1912 г. С.С. Ольденбург из Германии высказал в письме отцу мнение о Ленском расстреле, которое сильно расходится с революционной пропагандой: «думаю, что солдаты только выполнили свой долг», «что касается запросов и двусмысленной позиции правительства, то, по-моему, это просто желание придраться к случаю и прижать иностранных капиталистов. Будь прииски в руках правительства или в русских руках, и музыка в Государственной думе была бы другая» [Ф.А. Гайда «Власть и общественность в России» М.: Русский фонд содействия образованию и науке, 2016, с.180].

30 мая 1912 г. С.С. Ольденбурга касается короткое упоминание в письме В.И. Вернадского жене: «Серёжа едет в Швецию и может быть на Азорские острова».

Интересно, встречался ли С.С. Ольденбург с А.Н. Красновым. В 1937 г. Владимир Вернадский признавал, что лично знал Петра Краснова. Их сестра Анна Николаевна Краснова по меньшей мере до 1914 г. проживала под Харьковом, как и дочь А.Н. Краснова (1901 г.р.) Вера. В мае 1941 г. в дневнике В.И. Вернадского упоминается переписка с Анной Красновой.

Лето 1912 г. С.С. Ольденбург проводил у родственников его невесты, Ады Старынкевич, в родовом имении Читаки Казанской губернии. Там собрались Наталья Фёдоровна Ольденбург, Владимир Корнилов, Константин Старынкевич, Дмитрий Насонов и др. По воспоминаниям Иоанны Старынкевич, сестры Ады, они «участвовали в полевых работах, косили сено, ворошили, собирали в стога, кидали на возы, ездили с табуном в ночное» http://www.kmay.ru/sample_pers.phtml?n=2960

Сергей Сергеевич проводил здесь и лето 1906 г., судя по подписи к фотографии в воспоминаниях Е.Б. Халезовой. Мог бывать в Читаках и всякое иное лето, по менее конкретным упоминаниям.

4 августа 1912 г. С.Ф. Ольденбург писал сыну о встрече с Наместником Кавказа И.И. Воронцовым-Дашковым. Поскольку либеральная пропаганда создавала впечатление, будто из царских сановников только С.Ю. Витте был крупным политиком, то Ольденбург-ст. бездумно повторяет этот расхожий миф, будучи совершенно некомпетентен в своих поверхностных легкомысленных суждениях о русских монархистах.

Вздорное выражение С.Ф. Ольденбурга в письме сыну 8 декабря 1912 г., как всегда нацелено на то чтобы отравить его монархические настроения: «Правые Гос. Совета какие-то дикари, для которых не существует понятия “Россия”, а только их узкие классовые интересы». Несостоятельность этой клеветы вполне выявлена в исследовании С.С. Ольденбурга и во многих трудах, специально посвящённых Г. Совету.

Состоявший с С.Ф. Ольденбургом в одной левой академической группе Г. Совета экономист И.Х. Озеров с полным знанием дела критически отзывался вовсе не о предельно опытных правых монархистах, а именно об оказавшемся совершенно не на своём месте востоковеде С.Ф. Ольденбурге: «никуда не годный член Гос. Совета».

Относительно правой группы Г. Совета историки пишут о необходимости признания «интеллектуальных и деловых качеств» её представителей, которые преследовали отнюдь не классовые личные цели: «правые исходили из примата государственных интересов над всеми прочими» [В.А. Демин «Верхняя палата Российской империи» М.: РОССПЭН, 2006, с.150, 156].

Политически некомпетентный магистр санскритской словесности С.Ф. Ольденбург, не понимавший или не признававший монархического устройства Российской Империи, не мог уяснить, как именно поддержка сословного принципа соответствует интересам всех наследственно-профессиональных групп, а не только дворянства. Из общего развития сил сословий выстраивается национальное благосостояние. Идейная борьба монархистов с демократическим эгалитаризмом разоблачала основы левой пропаганды о том, будто равенство является положительной целью, а Монархическая Россия – преграда на пути к этой недостижимой утопии. В действительности напротив, правильное заслуженное неравенство является наиболее благотворной общественной системой. Стремление к равенству является очень действенным и потому столь активно использующимся пропагандистским ресурсом для мобилизации сторонников левых сил за счёт обмана, через разжигание ненависти и зависти. Левые партии тем самым скрывают подлинные недостатки общественного устройства и не позволяют добиваться их устранения, скрывая демократическую коррупцию или неэффективность социалистического устройства, выдвижением на первый план мишени неравенства.

Хотя равенство может временно достигаться только через всеобщее разорение и насильственные грабежи (чем по сути являются безумные социал-демократические налоги), левыми партиями равенство объявляется символом чего-то наилучшего, а не самого дурного в политическом смысле. Монархисты наиболее последовательно разоблачают эту утопическую химеру, предлагая сознательное стремление к наиболее справедливой и реалистичной системе заслуженного неравенства.

24 декабря 1912 г. из швейцарского альпийского курорта Шато д’О С.С. Ольденбург писал куда рассудительнее отца: «что в Государственном совете закон проходит – понятно: правительство на нём настаивает, а нейдгардтцы, самая правительственная группа, присоединяется. Протестуют только более независимые правые».

Обычно приходится говорить о противоположности взглядов в семье Ольденбургов, однако начало 1913 г. позволяет отметить и что-то общее в высказанном С.Ф. Ольденбургом новогоднем обращении: «больше всего желаю, чтобы Россия радостно сознала ту громадную, мирную внутреннюю работу, которая идёт теперь во всей русской жизни – работу, независимую от партий и направлений. В этом сознании – сила для возрождения России, для борьбы со злом и неправдою, для настоящей хорошей жизни» [«Огонёк», 1913, 6 января, №1].

Это пожелание очень напоминает итоговый исследовательский вывод С.С. Ольденбурга о том что революционно настроенная пантеистическая интеллигенция проигнорировала факт огромного развития русских экономических и культурных сил, состоявшегося в Царствование Николая II под защитой и при содействии Русского Самодержавия.

Можно усомниться, что под злом и неправдой С.Ф. Ольденбург правильно подразумевал революционные разрушительные силы, способные погубить Россию. Но интересен скорее типичный для монархистов, чем к.-д., выпад против партийности, который можно понимать и как критику парламентаризма, разочарование в нём.

16 октября 1913 г. В.И. Вернадский писал: «Серёжа с женой сейчас с Гельсингфорсе и, кажется, всё у них хорошо».

Супругой С.С. Ольденбурга месяцем ранее, 27 сентября, стала Ада Старынкевич, дочь Д.С. Старынкевича, с гимназической поры состоявшего в одной компании с С.Ф. Ольденбургом, В.И. Вернадским, А.А. Корниловым.

Относительно них имеется интересная запись рассказа Анны Ахматовой, сделанная 7 мая 1927 г.: «с С. Ольденбургом (сыном), его невестой и ещё другими была раз на каком-то конспиративном собрании, где говорили о тюрьмах, пели Марсельезу и, кажется, Интернационал. Было это в Царском Селе. С. Ольденбург (сын) был несколько раз у Николая Гумилева в Царском Селе» [Павел Лукницкий «Acumiana, Встречи с Анной Ахматовой. 1926-1927» М.: Русский путь, 1997, Т.2].