Сертификат

– Понятно, - улыбнулась она.
– Но я пришла к тебе. Я... Я записалась.

Этого от неё я не ожидал. Я видел свою "разнарядку", но и подумать не мог, что Татьяна, забронировавшая время с 12 до 3 ночи - это та самая Татьяна.

Я был разочарован. Мне почему-то было важно думать, что я уже совершил чудо, что эта женщина не такая как остальные. Я был уверен, что ничем не выдал своих мыслей, однако Татьяна очень внимательно и серьёзно посмотрела на меня и сказала.

– Я до последнего думала, что не приду.

До 12 часов оставалось ещё полчаса, поэтому я не мог задерживаться у чужого столика. Лёшку, разумеется, уволили, хотя из-за того, как он умудрился "договориться " с Машей, он проработал ещё полторы недели, но потом окончательно всё испортил, принеся героин в заведение. Я не ханжа. Очень трудно быть в хорошем настроении и тонусе, когда того требуют обстоятельства, но это наша работа. Не лучше, и не хуже других. Конечно, моральная часть не может не вызвать сомнений, и всё же это профессия. И я отношусь к ней серьёзно. Я пока не знаю, кем бы хотел стать. Вот Макс другое дело. Он не только искусный бармен, но и отличный фотограф. И его мечта - стать фотокорреспондентом National Geographic. И он делает всё, чтобы стать лучше. Я его уважаю за это.

На работе нам не запрещено разговаривать, но так как обычно народу много, то это не приветствуется: гостьи не должны отвлекаться. И всё же Макс спросил, подавая мне коктейли на поднос.

– Она уже была, да?

Память у него была натренирована.

– Да.

– К тебе?
– громче, чем нужно прокричал Макс.

Я кивнул.

В 12 часов, дождавшись напоминания от хозяйки зала, я поднялся наверх. Комната была та же. Я не знал, чего ждать, пошёл в душ.

Когда я вышел, облачённый в тот же бардовый махровый халат, Татьяна уже сидела на диване, как в прошлый раз. На столике стоял чай и десерт.

Она приветливо и смущённо улыбнулась.

Я двинулся было к ней на диван, но в последний момент, видя, как дёрнулись её желваки, сел в кресло рядом.

Я не мог не отметить, что она готовилась к нашей встрече. Волосы были хоть и не покрашены, но уложены, закрытое платье нежно-голубого цвета было чуть ниже колен, серебряные украшения были другими, тоже необычными. На щеках чётче выделялись скулы - она явно стала следить за питанием. Мне были лестны такие перемены.

Под моим откровенным изучающим взглядом на её щеках вспыхнул румянец.

Она убрала локон за ухо и попросила:

– Прости, ты можешь меня выслушать?

– До 3 ночи я весь твой, - мягко улыбнулся я.
– Но не поверю, что у тебя некому поплакаться.

Я специально пожурил её. Я не мог никак понять, зачем она пришла? Первое, что пришло на ум - мысль об её испорченности, уже не подтвердилась. Второе пока было в силе: неужели она решила меня спасти и наставить так сказать на путь истинный?

Невольно я скрестил руки на груди. Она бросила быстрый взгляд в ответ на это движение, и мне пришлось исправить ошибку: я взял в руки чашку.

Татьяна снова поблагодарила за ту ночь, рассказывала про детей, споры с матерью и свекровью, коллег, удручающее состояние мужа-овоща.

– Ты знаешь, - судя по тому, как она задержала дыхание это было самым важным во всей какофонии новостей, - я... я так устала. Устала от него, понимаешь? Я люблю его, но теперь это не он. Есть возможность на месяц отвезти его в госпиталь, на реабилитацию, но что они смогут? Это просто передышка для меня. Но я... Я скажу это. Только тебе. Я очень устала. Я хочу, чтобы он ушёл. Понимаешь? Мне всё время кажется, что мой муж умер тогда, год назад, а его место занял живой труп, к которому я уже просто не могу относиться иначе как... как... как к ненужному подарку, который совесть мучает выбросить.

Она запнулась, очевидно, ожидая от меня "удара плетью" и осуждения.

– Я ужасна, да?

– наконец напрямую спросила она, не выдержав моей нарочно взятой паузы.
– Я буду гореть в аду за это?..опять это странное чувство овладело мной. Без всяких стимуляторов, которые есть в каждом нашем номере, без порочных мыслей, без усилий, я ощутил желание. Со мной такое было впервые. Я сел на пол у её колен, взял из её рук чашку и поставил на столик. Она вспыхнула, её глаза с волнением смотрели на меня. Чашка была её последним рубежом. Вторая моя догадка о причине, побудившей её прийти сюда снова, заплатить за время со мной, потерпела поражение.

На третьем месте довольно унизительно маячила мысль о том, что мне в прошлый раз не удалось дать ей тот рай, о котором она грезила. Каждая женщина грезит о чём-то подобном. А может она просто банально хочет физической разрядки? В отношения с тем же коллегой на работе - о да, я помню, что она рассказывала - она не может вступить по этическим причинам, ведь это будет официальная измена. А я... А что я? Я - оплаченная игрушка, за измену я не сойду. Это показалось мне настолько логичным, простым и изящным, что я даже с облегчением вздохнул.

– Ты вольна чувствовать, что угодно.
– сказал я, надеясь, что это не прозвучит очень уж банально.
– Я не имею права осуждать тебя. А Ты осуждаешь меня?

Я всё ещё сидел у её ног и не прикасался. Я знал, зачем держу такую паузу. Догадалась и она. Её дыхание участилось, её сердце явно начинало бешено биться.

– Не понимаю, - поправила она.
– Я скорее не понимаю тебя. В прошлый раз я думала, что профессия как твоя - это очень постыдно. Однако... Ты тогда заставил меня почувствовать себя живой. И это оказалось очень страшно. Как-то после душа я стояла у зеркала и вдруг провела пальцами по своим плечам. Я никогда раньше так не делала. До тебя. Мне стало стыдно. Я оказалась не готова к тому вихрю эмоций и своих личных желаний, которые пробудились во мне после той ночи. Нет, я не говорю о...
– она очень мило запнулась.
– о сексе. Нет, ты не подумай, он был чудесен! Просто... Я не была готова к такому. К тому, что я думаю о себе. О том, чего бы мне хотелось. И я не знаю, что мне с этим теперь делать.

– И ты пришла с этим ко мне? Мне кажется, что тут нужен психолог.

– Да, ты прав.
– она прижала пальцы к пухлым губам.
– И я понимаю, как это выглядит со стороны! Я... ведь купила это время с тобой. Ужасно так звучит, никак не могу свыкнуться с этой мыслью. Мне очень стыдно за это. Прости меня, пожалуйста! Мне всё время кажется, что это должно быть унизительно для тебя. Не подумай, пожалуйста, что я вижу в тебе вещь! Нет! И ты прав. Надо заплатить психологу, но я пока не готова. Ведь к нему надо будет ходить регулярно, значит, заняться своими тараканами вплотную, а мне... Мне жаль времени на себя, понимаешь? Столько дел, столько людей, которые рассчитывают на меня, ждут от меня, помощи, поддержки, любви, одобрения. И я боюсь их подвести. Не знаю, насколько хватит моих сил, но разве я могу их подвести?

Я не был уверен, нужен ли ей мой ответ. Я сам запутался, растерялся.

Я протянул руку к её лицу и провёл пальцами по щеке. Она вздрогнула. Её зрачки... Они завораживали меня.

Я встал и взял её руку в свою, повёл к кровати. Она закусила губу, повиновалась.

– Я... Я пришла не...

– Шшшшш, - прошептал я.
– Я слушал тебя очень внимательно. Теперь - твоя очередь.

Я, как и в прошлый раз, наклонился к ней, ожидая первого шага.

В этот раз она медлила, сжимая мои руки в своих.