Серв-батальон

– Мы должны выжить Саймон. Любой ценой. Большего я сейчас не понимаю, и понимать не хочу. – Он тщательно затоптал окурок и, не оглядываясь, направился к своему «Фалангеру», но на полпути вдруг остановился, и негромко произнес:

– Вот что я подумал: живи здесь и сейчас. Не думай о смерти. Не зови ее своими мыслями, а увидев – оттолкни.

– Ну ты прям философ, блин.

– Попробуй сформулировать проще. – Пожал плечами Антон. – Я сказал лишь то, о чем вдруг подумалось. Страх убивает разум. Не дай ему шанса. Вот и все.

* * *

– Дитрих, что думаешь? – Голос Шмелева прозвучал после небольшой паузы, продолжая начатый несколько минут назад разговор.

– Парни, что надо. Дерутся классно. Мыслят, не то что бы нестандартно – творчески. Но их постоянно нужно останавливать, иначе быстро начинают зарываться. Ну и взаимодействия мало. Нет навыка боев в группе.

– «Аметист» показывает цепь АРК. – Голос Шмелева невольно дрогнул. Майор сразу понял: тотальное прочесывание материка аппаратами разведки не оставляет батальону ни единого шанса…

А на что я до сих пор надеюсь? – Вдруг мысленно спросил себя командир батальона. – На появление флота? Но теперь попытка выручить нас станет самоубийственной для кораблей космической группировки. Противник залатал «дыры» в противокосмической обороне, теперь силы колонистов постоянно находятся начеку и фактор внезапности можно смело отбросить.

Нужно принимать решение. Срочно.

– Дитрих прими телеметрию с командного «Аметиста».

Секунда тишины.

– Фрайг бы их побрал!.. Прочесывают материк! Неужели наша уловка с «Одиночками» не сработала?

– Не знаю, возможно, они посланы с иной целью: обнаружить «Нибелунги»?

– А при чем тут штурмовые носители? – Нахмурился Дитрих

– Я сомневаюсь, что посланные нами фантом-генераторы в состоянии обмануть противника. Сразу тебе говорил: одной иллюзии гиперперехода мало. Противник далеко не глуп и технических средств у него хватает. Гиперпереход они зафиксировали, а вот факт скрытого прохождения штурмовых носителей через порядки орбитальной обороны – нет. В такой ситуации, разобравшись с данными датчиков, они придут к закономерному выводу – гиперпереход ложный, а штурмовые носители не покидали планету.

– Ладно, приняли за рабочую версию. – Скрепя сердце согласился Шмелев с доводами своего заместителя по технической части. – Что делать, Дитрих? Сам ведь знаешь: кто ищет, тот, в конечном итоге, найдет. Ну, допустим, пару раз мы пропустим их, «над головой», прикрывшись «Миражами». Что дальше? На третьем-четвертом витке они все равно обнаружат позиции батальона по совокупности вторичных признаков. При такой скорости движения АРК это произойдет через три-три с половиной часа. Мы не сумеем опередить противника, двигаясь к месту стоянки носителей самостоятельно.

– Предлагаешь вызвать «Нибелунги» сюда? – Спросил Дитрих.

– Тоже рискованно, даже глупо. – Размышляя вслух, произнес Шмелев. – Океан надежно маскирует штурмовые носители. Они – наш последний козырь, единственный шанс для батальона вырваться из системы Анкора. Но мы получим его только в том случае, если загрузка машин пройдет незаметно для противника.

– Понимаю. – Хмыкнул капитан. – Вот что думаю, командир: давай дадим им искомое?

– «Нибелунги»? – Недоверчиво переспросил Шмелев, не понимая логики своего заместителя.

– Нет, еще один серв-батальон. У нас ведь сейчас хватает «Одиночек», чтобы сымитировать остатки подразделения?

– Машин конечно хватит. – Ответил Александр, – но к чему их демаскировать?

– Давай сразу расставим все точки над «и», командир. – Дитрих устало посмотрел на комбата, вернее на изображение, проецирующегося в одно из оперативных окон забрала боевого гермошлема. – Мне абсолютно наплевать что там «не заладилось» у адмирала, и каков его истинный стратегический замысел. Я четко понимаю одно: батальон разменяли. Нужно смотреть правде в глаза. Кто мешал Купанову поставить четкую, а главное – реальную боевую задачу? Надо сравнять с землей всю инфраструктуру баз и лабораторий? Кто бы был против, тем более при таком блестяще проработанном способе высадки? Мы и сейчас в состоянии пройтись по материку так, что всем тошно станет. Но, как не поворачивай ситуацию, я не понимаю одного: почему нас бросили? Что-то там «не сыгралось» у адмирала? Да не поверю. Флот мог появиться еще десять часов назад, когда в орбитальной обороне зияла брешь. Значит, адмиралу не нужна ни планета, ни расположенные на Анкоре военные базы. Он ждет чего-то, жертвует нами, производя свой непонятный размен. А я в таких игрищах уже не пешка. Для меня приказ – святое, но не в том случае, когда он граничит с тупым самоубийством. Я не вижу цели, во имя которой должен сейчас умереть сам и отправить в ад молодых пацанов.

Несколько секунд в эфире царила мертвая тишина.

Думай комбат. Сейчас выбирать тебе, либо стоять до конца, может быть и без толку, либо выводить батальон, пытаться вырваться с планеты, попутно причинив набольший урон противнику и инфраструктуре вражеских баз?

– Есть конкретный план, Дитрих?

– Да все гениальное просто. – Мгновенно отозвался Шелган. – Здесь нам с тобой особо великими стратегами быть не нужно. А вот считать свои ресурсы, и учитывать сопутствующие обстоятельства нужно со всей скрупулезностью.

– Ты о ментальном сбое?

– И о нем тоже. Тактику предлагаю применить самую простую, по принципу: «наикратчайший путь тот, который тебе хорошо известен». Мы выяснили, что на Анкоре расположены испытательные полигоны, кибернетические лаборатории и опытные производства. Несомненно, планета для противника имеет огромное стратегическое значение. Поэтому выбираем наиболее крупный промышленный, либо научный объект и бросаем трофейные машины в атаку. Не зная, нашей истинной численности, противник примет ложный выпад за направление главного удара, начнет срочно стягивать силы, ввяжется в бой с «Одиночками», накрыв район барражем аэрокосмических истребителей, в ожидании появления «Нибелунгов». Возможно даже подвижка эскадры. Мы же, в это время, не выключая «Миражи», уходим в марш-бросок: движемся к штурмовым носителям, одновременно, расходуя тяжелый боекомплект.

– С задержкой приблизительно минут в сорок. – Уточнил Шмелев.

– Да, чтобы не успели перебросить силы. Пусть увязнут в бою, но тащить назад «Пилумы» или просто сбрасывать их, считаю нерациональным. Тем более, что к побережью скрытно нам все равно не выйти – там сплошная линия застройки, а с нескольких метров, как сам понимаешь, «Фалангера» не спасет от обнаружения ни один «Мираж».

– Серв-машины они подтянуть вряд ли успеют, – согласился с Дитрихом Шмелев, а вот АКИ ударят. И нам придется держаться силами опытных, обстрелянных пилотов, пока новички приходят в себя после глубинного нейросенсорного контакта с машиной.

– Сдержим. – Мысленно просчитав ситуацию, ответил Дитрих. – Ребятам потребуется от двух до пяти минут, чтобы придти в себя, сам знаешь. Но нужно учитывать, что аэрокосмический ударный кулак нарвется на модифицированные машины батальона, которые до сих пор себя не проявляли.

– Да, и это обстоятельство дает нам серьезный шанс. Если скрытно выставить «Фалангеров» на позиции для залпа «Пилумами», а силами «Хоплитов» тем временем начать атаку на побережье, АКИ непременно метнуться к океану, и мы получим столь необходимые для залпа минуты. Целями зададим все боевые станции и крупные корабли, что окажутся в зоне поражения ракетных установок. Таким образом, расчистим стартовый коридор для штурмовых носителей и внесем сумятицу в маневры орбитальной группировки. Ну, а дальше – дело техники, везения и мастерства. По тому, как действовали Саймон и Верхолин, думаю, пацаны справятся.