Серые мышки сексом не занимаются

Одним словом, трезвый день начался с нетрезвого решения.

Мы с Викой стояли перед моим домом, в который я до жути не хотел идти. Как будто кто-то перекрыл что-то внутри меня, это превратилось в чужую опасную территорию войны, а там, где у меня был мир, всё поросло поганым вереском. В своём Доме я мог только пить, пить и разлагаться. Мы с парнями даже стройкой занялись, грешным делом. Стали помогать бригаде, чтобы избавиться от алкогольной зависимости и взбодриться. Устроили день ЗОЖ, а на утро все вспомнили что у них вообще-то есть дела. За Ростовым приехала Лера, не позволив сесть на переднее сиденье, где сидела какая-то дворняга, которую эти двое обожали как родного сына и называли Луи.

Лев очнулся и уехал с ним же, потому что вспомнил, что у него самолёт. Ну конечно, вовремя.

Петрова забрала психованная Гелла, прикрикивая, что он должен был забрать к себе некую… сестру? Ещё одну? Что?

Сразу после того, как наступило капитальное одиночество, пришлось взять себя в руки и вынырнуть хоть ненадолго. Хоть на день, на минуту. Умыться, просто, мать вашу, умыть пьяную рожу и разблокировать чёртов телефон.

И вот умыл, разблокировал и стою перед своей квартирой, а передо мной Вика. И она пыхтит и кряхтит.

 — Расскажи мне друг, как так вышло? — она скрестила на груди руки. — Что ты жил не тужил и я, с**а, ждала от кого угодно подвоха, от любой из дам твоих, а потом посыпался от… непонятно кого за… две недели. Ты как? Норм вообще?

 — Ы-ы, — я помотал головой, сделал огромный глоток минералки и выбросил бутылку в урну, вытирая рот рукавом.

 — Кто это и как ты докатился до этого дерьма…

 — Это два вопроса или один?

 — Два.

 — “Это” — это Сафо… я её люблю.

 — Но она сука?

 — Сука… п***ец, сука… — я достал новую бутылку минералки из сумки Вики, лежащей на капоте моей машины.

 — Ладно, пошли, дружок… Вещи твои соберём.

 — Пошли…

 В квартире было тихо. Я не выбирал время, когда там никого — это трусливо. Я не выгадывал, чтобы там все были — это самонадеянно. Я просто уже неделю не смотрел на часы. Кира сидела на диване, обняв себя руками и щёлкала каналы телевизора. Я даже не знал, что у нас есть каналы. Интересненько.

Алиса… её не было.

 — Кира? — позвала Вика, первой проходя в квартиру. Я замер в прихожей, глядя на всё своё прошлое окружение. Струсил? Нет. Я вспоминал, как дурак, Сафо. Тут. Даже тут.

 — Что, струсил прийти один?

 — Нет, — честно ответил я и сел на пуфик в коридоре, прислонясь затылком к гладким деревянным панелям.

На втором этаже кто-то завозился. Алиса, как кошка, которая услышала шуршание пакета.

 — И когда нам нужно съехать? — холод в голосе Киры даже не пугал, он просто отвращал, как всё холодное.

 Сафо была светом… Кира — ледяным сиянием. А Алиса душным вечером погибшего в муках дня.

 — Ни-ког-да… Живите, сколько хотите.

 — Если ты продолжишь вместо работы бухать, у тебя вообще не будет дома. Не то что двух сразу, — закатила глаза Вика.

 — Выкати, Викусь, — не глядя на нас прокомментировала Кира.

 — А мне уже можно осаживать эту…

 — Замолчите, умоляю, — голос Алисы, как всегда, дрожал. — Ян, поговоришь со мной?..

 — Ага, — я кивнул, поднялся на ноги и побрёл по лестнице наверх, не глядя ни на Киру, ни на Вику, ни на Алису. А хотелось тут же где-то и прилечь, или сесть на ступенечку и вытянуть ножки.

Алиса в её комнате всегда казалась какой-то другой. Мы редко тут бывали, но случалось и такое. Мы вообще редко бывали вдвоём, но случалось и такое… Всякое. И так стало тоскливо.

До Сафо было проще, легче, лучше. С Сафо было идеально. Без неё всё обесценилось. Миллион стал тремя копейками.

Комната Алисы стала колыбелью тишины, в которой мне бы и было хорошо, но я себя там уже не видел.

 — Ян, мы можем…

 — Что ты хочешь, Алис? — я поднял руку и она приземлилась на плечо Алисы, та вздрогнула и покосилась, будто хотела спугнуть. Нет, я знал Алису, ничего она не хотела. По лицу видно — скучала. Страдала. И собрала вещи.

 — Уходишь? — спросил зачем-то, отпустил мягкое округлое плечо Алисы и упал в кресло, стоящее у кровати.

 — Ты так безразлично… — начала было Алиса, но в глазах её блестнули слёзы и она остановилась, закусив палец. Выдохнула, помотала головой.

 — Я не хочу плакать или пр… просить. Я всё знаю… я…

 — Что знаешь?

 — Всё… Ты порвал с Сафо? — она села передо мной на колени и опустила на мои бёдра свои мягкие пальчики с аккуратным маникюром. Смотрела в глаза с надеждой, трогательно и выжидающе. Она хотела услышать то, чего я ей говорить ну никак не собирался.

 — Алиса, милая…

 — Нет, нет. — она быстро стёрла слёзы с лица. — Я ничего… ничего не скажу…

 — Вот и правильно…

 — Просто пойми.

 — Что? — устало спросил я и, закрыв глаза, откинул голову на подголовник, как будто мог от этого перестать находиться тут. Как будто мог телепортироваться.

Голова, ещё не трезвая, опять закружилась. Её опять свело, в висках стукнуло.

А ещё тело Алисы стало ближе, но у меня будто отяжелели руки, я как желе размягчился. Она пыталась меня поцеловать.

 — Ничего не выйдет, — пробормотал ей куда-то в рот и она воспользовавшись этим скользнула своим языком по моему.

Если зажмуриться и забыться, можно было бы решить, что это Она, Сафо пришла и целует, но увы… Это была Алиса и я хорошо это осознал, когда понял, что всё не так. Слишком тёплый язык, слишком упругие губы. Слишком мало знаков, слишком много дыхания. Слишком тусклый, но острый запах. Слишком настойчиво, но в то же время недостаточно желанно. Я просто… не хотел этих губ? Да, так и было. Ничего не полыхнуло.

 — Остановись, — пришлось сжать лицо Алисы и отодвинуть от себя. Она замерла в глупой позе, яростно затряслась. Сдерживала всхлипы и слёзы, но безуспешно и вот я её уже жалею.

Я держал Алису у себя на коленях, а она рыдала и рыдала, без остановки и я гладил её плечи, волосы щёки и просил не плакать. Целовал глаза, лоб.

 — Алис…

 — Почему ты опять не можешь…

 — Нельзя.

 — Простишь её?..

 — Не прощу.

 — А дальше что?..

 — Ничего.

***