Серый туман

Олег облизнул губы.

– Я понял ваше предложение и с сожалением вынужден от него отказаться, - произнес он, с трудом выдавливая слова через пересохшее горло.
– Лучше, если мы останемся в рамках закона. Старого закона. Мне очень жаль вас разочаровывать, но после того, как я вступлю в должность, Малый Совет, как и полагается, будет распущен. Я не собираюсь оставаться марионеткой в чужих руках, - неожиданно для себя добавил он. Ой, блин, что же я несу-то?

– Щенок!
– яростно прошипел краснопиджачный.
– Ну ладно, ты сам выбрал!
– В зале поднялся шум, но Павел уже не слышал, что там происходило. Он увидел отчаяние во взгляде Олега и понял, что это конец.

– Тихо!
– поднимаясь, гаркнул Дровосеков, перекрывая поднявшийся шум. Очевидно, он решил, что пора и ему сказать свое веское слово. А может быть, и не одно.

– Мне кажется, Олег… э-э-э, Захарович не до конца отдает себе отчет в том…

Павел неслышно поднялся и выскользнул в дверь. По счастью, никто не обратил на него внимания. Когда он выбегал в коридор из предбанника, у секретарши звякнул интерком, и олеговы телохранители, синхронно поднявшись, двинулись к входу в зал.

Павел со всех ног бросился к лестнице. Два охранника с разрядниками лениво развернулись к нему, поднимая оружие.

– А ну, стой!
– угрюмо произнес один из них.

– Где начальник караула?
– сходу выпалил Павел, не обращая на враждебность внимания.
– Быстро, идиоты, Народный Председатель в опасности! Где?

Несколько растерянный охранник махнул рукой в сторону неприметной двери этажом ниже.

– Стойте здесь, - приказал им Павел.
– Никого не впускайте и не выпускайте, даже если это главнокомандующий!
– Он ссыпался по лестнице, оставив позади огорошенных охранников, напряженно раздумывающих над его словами, и сходу влетел в караульную.
– Кто здесь главный?

Несколько человек в форме настороженно повернулись в его сторону.

– Ну, я главный, - лениво приподнялся с места невысокий, но крепкий мужик в камуфляже с капитанскими звездочкам на плечах.
– Начальник караула капитан Безобразов. Кто вы такой?

– Я - Бирон, первый помощник нового Народного Председателя!
– рявкнул Павел.
– Народный Председатель в опасности! Заговорщики собираются арестовать его! Срочно нужна ваша помощь!

– Спокойнее, господин Бирон, - лениво ответил начальник караула.
– Мы не получали никаких сообщений от Народного Председателя или его охраны, и в наши обязанности не входит раскрытие заговоров. Мы всего лишь охраняем здание от возможных преступников, не более того. Вот получим приказ - и заговорщиков арестуем, и Народного Председателя спасем, но не раньше. А сейчас, пожалуйста, покиньте караульное помещение, или я буду вынужден арестовать вас.

Не контролирующий себя от ярости Павел набросился на него и схватил за грудки, прижимая к стенке.

– Слушай, ты! Капитанишка!
– яростно просипел он начкару в лицо.
– Ты, кажется, не понял, что я тебе сказал? Повторяю по словам: Народный! Председатель! В опасности! Дошло?

Вместо ответа капитан сделал резкое движение, и запястье Павла пронзила резкая боль. Его крутануло на месте, и он с размаху ударился щекой о стену.

– Запомните, господин Бирон, - спокойно заметил капитан, свободной рукой неспешно поправляя форму, - никогда не хватайте охрану при исполнении так, как сейчас. Я вполне мог бы сломать вам обе руки или даже пристрелить, если бы не видел, что вы не в себе. В последний раз по-хорошему прошу покинуть помещение.

– Ладно, - Павел тяжело дышал, опершись о стену.
– Я уйду, но сначала скажу вам вот что. Вы, капитан, не хотите ни во что ввязываться, считая, что ваше дело сторона. Так вот, вы ошибаетесь. Ваши люди видели, как мы входили в здание. И в ближайшие полчаса они увидят еще много чего интересного. И все расскажут вам! А с таким знанием долго не живут! Я уйду, но потом придут другие. Уже не сюда, а к вам домой, ночью, предъявят вам ордер и увезут на машине. И хорошо, если завтрашнее утро вы встретите в камере, а не в каменном карьере со сломанной шеей. Вот, - Павел выхватил из кармана бумагу.

– Это приказ, в котором я официально назначаюсь первым помощником Председателя. И вот, если вам этого мало, - он дернул в кармане шварцмановскую картонку с предписанием содействия. Карточка застряла, и он с силой выдернул ее, почти порвав пополам. Жалобно треснула ткань.
– Если вы поможете мне сейчас, я обещаю, что Председатель этого не забудет. Если нет…

Несколько секунд капитан молча смотрел на бланк приказа и картонку, переводя взгляд с них на Павла и обратно.

– Хорошо, мы проверим, - внезапно негромко ответил он.
– Где ваши заговорщики?
– Его серые глаза выжидательно уставились на Павла. Неслышными, четко отработанными движениями охранники поднялись со стульев и приблизились.

Невероятным усилием воли Павел заставил себя оттолкнулся от стены. От облегчения у него перехватило дыхание.

– В совещательном зале, - наконец с трудом произнес он.
– Идите за мной…

– Это ваше последнее слово?
– как-то даже вкрадчиво произнес Глас-Из-Тени.

– Сколько раз можно повторять одно и то же?
– устало спросил Олег. Голова кружилась, и боль от руки мягко отдавалась в ней. Может, сдаться, а? Характер я продемонстрировал, перед собой не стыдно, так что… Нет уж, хрен. Помирать, так с музыкой.
– Я в сотый и в последний раз повторяю, что не собираюсь нарушать закон. После того, как я вступлю в должность, я рассмотрю любые рациональные предложения по поводу переустройства системы государственной власти в стране. Но я не собираюсь поддаваться на ваш шантаж сейчас. Я полагаю, господа, что на сегодня достаточно. Совещание закрыто, все свободны, - он с трудом поднялся из кресла.
– Прошу всех прибыть сюда через три дня для проведения официальной церемонии… - Туман застилал ему глаза. Олег покачнулся и ухватился за кресло, чтобы не упасть.

– Вам плохо, Олег Захарович?
– участливо возник из тени Дровосеков.
– Секундочку, мы поможем…

В этот же момент крепкие руки ухватили Олега сзади за плечи. Один из его телохранителей подошел к нему, держа в руке шприц-пистолет.

– Не волнуйтесь, Олег Захарович, - успокаивающе проворковал голос Пыреева, - сейчас вам сделают инъекцию, и все будет в порядке. Только не волнуйтесь так…

Олег дернулся, и боль от руки, зажатой железной хваткой, отдалась по всему телу.

– Нет… - с трудом прошептал он. Телохранитель расстегнул ему рукав пиджака, затем рубашки и приставил шприц к коже.

– Ни с места!
– властный голос заполнил помещение.
– Никому не двигаться! Ты, со шприцом, положи инструмент на стол и подними руки. А ты, гнида, отпусти Председателя!

Безжалостная хватка разжалась, и Олег, чтобы не упасть, взмахнул здоровой рукой в поисках опоры. Кто-то подхватил его сзади, и голос Павла произнес:

– Спокойно, Олег, это я. Все нормально.

Олег осторожно опустился обратно в кресло. В зал вбегали люди в камуфляже с разрядниками наперевес. Человек с капитанскими звездочками строевым шагом подошел к нему и отрапортовал:

– Господин Народный Председатель, капитан караула Безобразов в вашем распоряжении.

У Олега страшно закружилась голова, и в глазах потемнело. С огромным трудом превозмогая себя, он протянул вперед здоровую руку и пожал твердую ладонь капитана.

– Спасибо… полковник, - Павел заметил, как вздрогнул начальник караула.
– Мне давно не хватало хорошего начальника личной охраны. Молодец, Бегемотина, - он повернул голову к Павлу.
– Ты все сделал правильно. Я знал, что в тебе не ошибся.