Серж. Книга 2
Шрифт:
После стихийного митинга еще долго бродили по деревне. Команданте для каждой семьи находил слова утешения. Парни, как тени, сопровождали команданте, и во всех дворах их старались угостить фруктами.
На дороге появились грузовики — сандинистская армия прибыла для прочесывания.
— Вот и армия. Раньше проходила неделя, пока они добирались до подобных мест, — произнес команданте.
Ферретти поздоровался с офицерами и, развернув карту, показал им места действия спецназа. После чего все направились к вертолетам. У «вертушек» стояли местные женщины и, при приближении, стали совать парням свертки с фруктами
На глазах ребят навернулись слезы, и они делали вид, что в глаза попал песок, — благо пыль от винтов вертолетов поднималась сильно. Куратор внимательно смотрел на ребят. Парни благодарили, но отказаться не могли — ведь эти подарки от чистого сердца.
Уже когда «вертушки» набрали высоту и взяли курс на базу, куратор наклонился и произнес:
— Если бы кто-нибудь из тех, кто начинает войны и посылает солдат на смерть, увидел глаза этих женщин, то войн на земле бы не было…
В тот момент эти слова казались истиной. И хоть группа в очередной раз не приняла участие в боевой операции, а только наблюдала за ней, они возвращались другими людьми. А эти огромные, черные, глубоко смотрящие глаза, в которых было столько доброты, что ею можно было одарить многих, парни запомнили на всю жизнь. За такие глаза стоило воевать — чтобы они никогда не знали слез.
Вечером, сидя на веранде и потягивая кофе, парни молчали — каждый думал о своем. Каждый из них понял одно: за добро стоит драться и даже умереть, чтобы жили другие. Куратор снова сумел настроить парней на нужную волну. Теперь он знал, что они готовы.
Приближался день проведения операции. Собственно, сама операция уже началась. Она состояла из нескольких этапов.
На первом была распространена информация среди двойных агентов о том, что сандинисты готовят несколько больших схронов, в которые будут заложены большие запасы оружия, боеприпасов и денег. Якобы министерство финансов выделило для закладки в тайники до десяти миллионов долларов. Эту информацию запустили в работу пару недель назад.
На втором этапе агентам указывали предполагаемые места размещения схронов, но в таком виде, чтобы не было ясности, а только предположения.
На третьем этапе в засаду на дороге попадают сандинисты, доставляющие «секретные документы», которые содержат полный список имущества и денежных средств. Но место размещения схронов остаётся под вопросом — указан только район. Это несомненно заставит контрас начать действовать.
Первые три этапа были пройдены. Спецназ, работающий в районе, докладывал, что разрозненные группы противника начали концентрироваться в зоне поиска предполагаемых схронов.
Четвёртый этап предполагал, что контрас через доверенного человека получат точные координаты тайников вместе с картой минирования.
Таким образом, командиры отрядов контрас не будут затягивать с выдвижением — ведь на кону большие деньги. А сандинисты получат точные места появления отрядов, их численность и почти точное время.
Куратор вместе с Ферретти вошел в штаб, посмотрел на скучающих ребят.
— Что, носы повесили?
— Нам бы в район выехать. Операцию спланировали по карте и снимкам —
это ж не дело, — недовольно произнес Седой.— Поздно уже выдвигаться, — качнул головой куратор, — Контрас концентрируются, не сегодня — завтра всё начнется. Так что даже не рассчитывайте.
— Но вы же обещали! — скрипнул зубами Седой.
— Вы будете участвовать, это согласовано. — Примирительно произнес куратор, — Но доразведку проводить уже поздно. Тем более в районе уже размещен никарагуанский спецназ. Вы совместно с кубинцами примете участие на этапе загона и уничтожения. Так что не лезьте в бутылку.
Схроны разместили на небольшом расстоянии друг от друга. Основной располагался в маленькой уютной долине: между двумя высокими сопками петляла неширокая речка, вдоль берега раскинулись несколько маленьких полян, а рядом возвышался почти вертикальный скалистый склон одного из холмов. Место было идеальным для организации засады. Подойти к схрону можно было только через долину — при этом противник попадал в капкан.
Еще два места были похожими, но там не ожидали крупных сил, так как схроны были меньше. Однако то, что контрас одним махом захотят накрыть все три, сомнений не вызывало.
Бойцы спецназа Никарагуа уже находились на местах, ждали команды, находясь в схронах, специально подготовленных для проведения операции. Вокруг схронов всё было заминировано, часть мин — с радиоуправляемыми взрывателями, которые подорвут по сигналу.
— И когда выдвигаемся? — Седой смотрел на куратора.
— Через час. Летим с кубинцами и команданте, на трёх вертушках. Утром вы с кубинцами выдвинетесь к месту засады. Смотрите мне, чтоб не высовывались. — Куратор погрозил пальцем.
Этот час был как пытка. Парни ежеминутно посматривали на часы. Понятно, что это ещё не выход на боевой, а только выдвижение в квадрат, где предстоит работать, но нервы уже натянуты как струна.
Три вертушки, как и в прошлый раз, набрали высоту. Парни в маскхалатах с множеством нашитых ленточек находились в первой вертушке вместе с команданте и куратором. Ещё десять бойцов-никарагуанцев спокойно посматривали на парней. Командовал никарагуанским спецназом капитан, рассказавший ребятам о знамени с росписью Сандино. В двух машинах, идущих следом, находились кубинцы под командованием опытных командиров.
Летели долго на большой высоте, а потом машины резко пошли вниз, будто заходили на штурмовку противника. Высадив десант, винтокрылые машины взяли курс на базу. Группы спецназа, загрузившись в автомобили, двинулись дальше и уже в темноте въехали в небольшую деревню.
— Ночуем в деревне. С рассветом уходите. Я остаюсь с команданте, — произнёс куратор, когда автомобили остановились.
Парни с команданте и куратором разместились в небольшом домике местного крестьянина. Кубинские и никарагуанские спецназовцы были в соседних домах. Вокруг деревни размещены секреты, несущие караул.
Поздно ночью вышли на улицу. Высокое, тёмное, звёздное небо. Казалось, что темнота окутывает, поглощая даже звуки. Парни присели под большое дерево, любуясь небом.
— Не спится? — тихо проговорил Ферретти.
— Команданте, вам тоже не спится?
— Такая ночь хороша для встречи с любимой… — тихо произнёс никарагуанец.
Парни не видели его улыбки в темноте, но точно знали, что он улыбался.
— Утром предстоит трудная работа, надо отдыхать.
— Мы немного посидим… — тихо произнес Седой.