Сержант МЧС и нечестивый артефакт

– Разберемся с Огнедыхом и потом займёмся Лидиной, он в деревне под Саратовом. А Ромыр под Тюменью сейчас, но он на месте не сидит, мотается по стране. Наверное думает я его так не достану и он успеет в полную силу войти.

– Нееее, он вообще перекати-поле. Он в цыганском таборе вырос. Привык мотаться, вот и мотается. Он молнии очень любит. Я помню нам в школе показывали видеозапись, старую, там его в действии засняли. Он грозой и ливнями такое учудил, что я после того урока всё лето от грозы под кроватью пряталась.

Мы доехали до библиотеки в три часа ночи и она не сгорела, что дало нам надежду, что Огнедых не знает куда мы поехали. Позёвывая мы вышли из машины и Арина уже хотела вскрыть дверь библиотеки, но я ее остановил и потащил в обход старого и небольшого здания. У запасного выхода была нацарапана на стене дверь, ее явно много раз пытались замазать, но так и не смогли. Я подошёл к ней и поступил так же как поступали все мужчины моего рода до меня. Я положил руку на дверь и просто сказал:

– Тук, тук, отопрись, отварись.

С минуту ничего не происходило, у меня уже появилось ощущение, что я идиот, когда дверь под моей рукой вздрогнула и стала обычной деревянной дверью и со скрипом открыла нам проход в небольшую комнату четыре на четыре метра в которой стояли пара сундуков, коробка картонная из-под старого телевизора и стопка книг в углу. Но главное там на крючках вделанных в стену висела кольчуга, шлем и три меча в ножнах.

– И какого богатыря твоя бабушка и дедушка раздели?
– пошутила Арина подходя к мечам и с трудом сняла один с крючка и потянула меч из ножен.

– На сколько мне известно, бабушка об этой кладовке вообще не знала, это так сказать мужская часть семьи тут хозяйничали. Дед с отцом и кажись пара дядек моих. Доспехи куплены, у мастера, а вот мечи откуда я не знаю. Отец не хочет об этом вспоминать, так что мне эта информация не доступна.

– Он такой тяжеленный.
– возмутилась Арина и протянула его мне.
– Не думала что меч кладинец такой тяжёлый. Пока им взмахнёшь, надорвёшься!

– Да тяжеловат, даже очень.
– Согласился я и вернул меч на место. Потянулся за вторым и он как будто сам прыгнул мне в руку и вот он был лёгким, и рукоять меча легла мне в ладонь с лёгкостью. У меня появилось острое желание сразиться с кем-нибудь не на жизнь, а насмерть. Моя совесть и разум запротестовали, я никого не хотел убивать, поэтому я с большим трудом повесил меч на место и ещё с большим трудом разжал пальцы. Он как будто не хотел меня отпускать.

Третий меч мне показался мелковат и больше напоминал мне ятаган. По форме он точно был ятаганом и я прикоснулся к нему с опаской. Но никакой реакции не было. Я как будто прикоснулся к обычной железке, старой, пыльной железке. Вытащив мяч из ножен я увидел, что его нужно привести в порядок и заточить. Отец, где-то там в моё подсознание тяжело повздыхал и сказал, что инструменты для меча есть в коробке из-под телевизора. Я уже хотел подойти к ней, когда меня к стене прижала Арина, а коробка сгорела в струе огня и на улице раздалось покашливание. Мы одновременно решили, что нам лучше этим кашлем воспользоваться и выскочили на улицу.

Огнедых по имени Игорь Фёдорович стоял у машины оперевшись на свой посох и грустно улыбнулся нам.

– Игорь Фёдорович как вы могли?!
– возмущено выкрикнула Арина.

– Увы и ах, я больше не монах!
– с усмешкой ответил тот и посмотрев на меня подмигнул мне и добавил, - Не думай о ней, не хочу ее поджаривать, не горят люди так как их дома. Не интересно мне это. Так что не хочу я вас сжигать, а друг о дружке вы ох как думает.

– Да пошёл ты!
– возмутилась Арина, - Я взрослая женщина, он взрослый мужик и мы можем думать о чём хотим. А вот ты клялся, что будешь нормальным человеком! Ты же последний из себе подобных!

– Скоро прилетят мои прародители и наделают много мне подобных, им же рабы нужны. А мне уже всё это так осточертело, что пора уже тут всё спалить. И начну я со столицы, там так всё гореть будет, что вы и вам подобные никогда не забудете.

– Я тебе не позволю.
– спокойно ответил я и встал в пяти шагах от Огнедыха.

– Ты сын того самого? Ты такой же, как он? Ты веришь в то что сможешь доделать, то что не смог сделать твой отец?
– спросил он и я услышал в его голосе надежду. Правда при этом он болезненно поморщился и казалось его пронзила острая головная боль.

– Да, я сын своего отца.
– ответил я и подняв меч кладинец приготовился к бою.

– Прости меня Господи Боже за прегрешения мой!
– заорал Игорь Фёдорович и бросился на меч грудью.

Арина закричала, я кажется тоже закричал, а старик упал к моим ногам с пронзённой грудью и только успел прохрипеть:

– Я помолюсь за тебя парень…

– Как так-то?
– прошептал я опускаясь на колени пред Игорем Фёдоровичем.
– Зачем?

– Он на минутку вернул себе контроль над собой, вера помогла… - всхлипывая произнесла Арина тоже опускаясь на колени перед поверженным священником. Она закрыла его глаза и уткнулась мне в плече.
– Он всё-таки сдержал слово и не нарушил клятву - не убивать людей.

Я посмотрел на небо, на старую библиотеку на которой уже исчезла деревянная дверь кладовки моего отца и обняв Арину успокаивающе похлопал ее по спине. Говорить я не мог.

Но через некоторое время, наверное благодаря отцу я встал, поднял Арину на ноги и посадив ее в машину на пассажирское сидение, сам сел за руль и мы поехали к ближайшей гостинице.

Заселившись в номер на втором этаже, мы молча приняли душ и легли спать. Просто каждый на свой край кровати. Мы даже не пожелали друг дружке спокойной ночи. Гибель огнедыха выбила из нас столько эмоций, что мы просто не могли ни о чём разговаривать. Вот только проснулся я от запаха ее тела и от того что прижимал Арину к себе, она еще спала и вид во сне у нее был счастливый. Мне очень хотелось ее поцеловать, но я не осмелился, аккуратно выбрался из кровати и пошёл заказывать завтрак.

Вот только я не спустился на первый этаж пару ступеней. На меня смотрел парень в кожиной куртке и взгляд у него был многообещающим, красные глаза сияли абсолютной злобой и зубы быстро удлинялись. Я чисто случайно успел уклониться от очень острых и длинных когтей.

За парнем появились еще пятеро рычащих по звериному мужиков, явно давно померших и я не понял как оказался на втором этаже и умудрился запереть дверь перед носом одержимого и умертвиев.