Сержант милиции (Часть 2)
Шрифт:
– Что с тобой?
– озабоченно спросила Елена Прохоровна.
– Болит голова. Наверное, от жары.
– Как с пропиской?
– Завтра обещали.
– Может, хочешь есть?
– Нет не хочу. Я немного отдохну. Я так устала...
Наташа сняла босоножки, поправила на диване подушки и легла.
11
Агитпункт избирательного участка размещался в одной из аудиторий юридического факультета.
Трое студентов-агитаторов, стоя, заканчивали стенную газету "Избиратель". Один приклеивал заголовок, другой дорисовывал карикатуру, третий стирал резинкой следы карандаша. Здесь же, рядом,
– Как тебе не стыдно! За полмесяца ты не побывала у своих избирателей! Тебя не знают на участке! Ты что - ждешь, чтоб поставили вопрос на бюро? Предупреждаю, если за оставшиеся дни...
– Ах, пожалуйста, не угрожайте, я на десять частей разорваться не могу! У меня каждый день репетиции.
– Ну и что?
– развел руками Туз.
– А то, что нас хотят послать в Будапешт на фестиваль студенческой молодежи! Я думаю, что подготовка к фестивалю не менее важна, чем встречи с домохозяйками.
– Лариса...
– Что Лариса? И вообще, Сергей, мое призвание не агитаторство, а хореография.
Туз начинал нервничать. Затушив недокуренную самокрутку, он встал и посмотрел на Ларису так, точно обжег ее крапивой.
– Скажи, ты думаешь работать по-настоящему, как подобает комсомольцу?
– Пожалуйста, не пугай лозунгами! Если ты хочешь сорвать мою поездку в Будапешт, то тебе это не удастся. Я буду жаловаться в вузком. Вот...
Туз хотел ответить, но вошел Алексей Северцев с рулоном плакатов под мышкой.
– Сережа, - бросил он с ходу, - я совсем зашился. Третий день ко мне ходит одна старушка. У нее в квартире течет крыша, а домоуправ...
– Одну минутку, Леша, мы не кончили с Былинкиной. Ну, как, - обратился Туз к Ларисе, - ты думаешь работать на участке? Ты сама-то хоть знаешь, за кого будут голосовать твои избиратели?
– За Шохину и за Сидорова.
– Лариса гордо подняла свою головку.
– За какого Сидорова?
– Ну, за этого самого... как его... фу ты, чуть не перепутала, за Филиппова...
– Эх, ты, - Туз покачал головой.
– Иванов, Петров, Сидоров...
– Подумаешь, какое преступление. Ты великолепно знаешь, что по нашему участку кандидатами в райсовет выставлены ткачиха Шохина и милиционер Матвеев.
Туз молча развернул плакат и подал его Ларисе.
– Не Матвеев, а Захаров, старший лейтенант милиции Николай Александрович Захаров. На, запомни хорошенько его биографию сама, и чтобы сегодня же все избиратели знали, за кого они будут голосовать.
Портрет на плакате показался Алексею знакомым.
– Постойте, постойте... Где же я видел этого человека? Подождите, неужели это тот самый сержант, который три года назад?.. Старший лейтенант милиции, начальник уголовного розыска Николай Александрович Захаров?
Северцев был одновременно и обрадован и удивлен.
– Вот так встреча! Вот это здорово! Да ты знаешь, Сережа, что это за человек!
Лариса, даже ни разу не взглянувшая на Алексея и делавшая вид, что не замечает его, раздраженно дернула плечиком.
– Ну, положим, обыкновенный человек, неплохой работник милиции. И чего тут удивительного? Разве мало бывает хороших людей и среди милиционеров?
Эта реплика покоробила Алексея, но он решил не отвечать на нее. Несколько секунд
он молчал, потом обратился к Тузу:– Сережа, пусть Былинкина идет на свои репетиции. Ее избирателей возьму я. Они сегодня же будут знать, кто такой Захаров.
– Хорошо. Только зайди еще раз к домоуправу насчет крыши. Если будет упираться - припугни. Знаешь как?
– Да я из него окрошку сделаю!..
Захватив рулон с плакатами, Алексей почти выбежал из агитпункта.
– Вот это встреча, вот это встреча!
– повторял он на ходу.
– Поздравляю, товарищ Былинкина. Одна гора с твоих плеч свалилась, сказал Туз, роясь в письменном столе.
Лариса благодарно улыбнулась.
– Ты знаешь, Сережа, как я тебе признательна. Ты меня так развязал, так развязал. Этот избирательный участок мне не давал дышать, он не выходил у меня из головы даже на репетициях.
Туз поправил ремень на гимнастерке и строго сказал:
– Порадую тебя еще и тем, что и вторая гора с твоих плеч на днях свалится. Ни в какой Будапешт ты не поедешь! Об этом я тебе заявляю и как руководитель агитколлектива, и как член факультетского партийного бюро, и как твой товарищ...
– Сережа!..
– Да, да! Никуда ты не поедешь! Вместо репетиции сегодня пойдешь на комсомольское бюро. Будет стоять твой отчет о работе на участке. Бюро начнется ровно в семь.
12
Толстый, лет пятидесяти, управдом в своей маленькой каморке ворочался, как слон в клетке.
– Все понятно, все ясно, но на какие средства я сделаю этот ремонт? Смета! Согласно постановлению Моссовета капремонт в текущем квартале будет производиться только в тех точках, которые комиссией поставлены на первую очередь, как аварийные. Дом, в котором живет эта богомолка, поставлен на вторую очередь.
– Меня не интересуют ваши акты, сметы. Я вас последний раз предупреждаю, что у старушки нужно починить крышу. После дождя у нее в комнате потоп. Старуха спит под клеенкой, вы понимаете - под клеенкой?
– горячился Северцев.
– Не имею права, - развел руками управдом.
– Для внепланового ремонта нет фонда. А постановление Моссовета и инструктивное письмо Мосгоржилуправления я нарушать не имею права.
Алексей пошел на последнее:
– Ну, знаете, товарищ управдом, я вижу, что вашу броню можно пробить только с помощью райкома партии. Как раз сегодня на совещании агитаторов будет первый секретарь. Вот там-то я и расскажу, как вы обложились копной инструкций, а на жильцов вам наплевать. За бездушие, - Алексей прищурился и проговорил угрожающе-таинственно, - вам будут и капы, и спецы, и сметы. Чего доброго, придется познакомиться и с Уголовным кодексом. Заявляю об этом как юрист. Да, да, в Уголовном кодексе есть серьезные статейки. Ох, и крутые статейки! До свидания.
Лишь только Северцев захлопнул за собой дверь, домоуправ заерзал на месте.
– Ишь ты, студент несчастный. Всю душу вымотал.
– Домоуправ, скрипнув стулом, поднялся и подошел к окну.
– Эй, молодой человек, товарищ студент! Обожди...
В следующую минуту он был уже на улице.
– Чего ты горячишься? Ну, чего ты разошелся? Как барышня, обиделся. Это дело нужно обмозговать. Разве я отказываюсь? Нужно все-таки посоветоваться о сроках.
Алексей понял, что попал в точку, и продолжал наступать.