Съешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю

Фотопринтер, увы и ах, печатает медленно, особенно если качество выставлено на максимум. Так что пришлось нам смотреть, как долго печатается одна единственная фотография формата А5. Берия спросил:

– И он так будет дальше?

– Увы, да. Но всё же это быстрее, чем проявлять плёнку.

– Спору нет, но если так, то печать займёт больше часа.

– Ничего страшного. Там ещё текст нужно отобрать и подготовить речь... в общем, лучше ехать завтра утром.

– Утро вечера мудренней, - вздохнул Берия, - ладно, подождём.

Работа продолжилась. Я взял на себя смелость попросить у Берии документы и начал их печатать и подшивать в папки. Документов было довольно много, слава богу, текст с пишмашинки распознавался довольно хорошо, поэтому ошибок в документах было немного. А те, что были - я легко вылавливал. Пока эпсон печатал фотографии, его лазерный конкурент кэнон отфигачил целых две пачки листов с двух сторон - восемьсот листов, вдвое больше страниц. Вот всё это добро нужно было подшить, пробить дыроколом, рассовать по папкам, распечатать личные дела основных фигурантов дела и тоже в отдельные папки собрать... Самым неприятным было то, что приходилось использовать технологии этого времени - то есть никаких тебе файликов или папок с зажимами - только вручную шнуровать бечёвкой и привязывать в картонные папки с тесёмочками.

Но никто не жаловался на отсутствие оргтехники. Мы вдвоём довольно быстро с этой офисной работой управлялись, мне она была не то чтобы привычна, но знакома. Лаврентию павловичу - тем более, он меня научил документы в папки подшивать дедовским способом, а то я в этой бечёвке практически запутался.

Когда принтер закончил печать фотографий, всё уже было готово.

Фотобумагу приходилось конечно подкладывать, но получившийся результат стоил усилий и ожидания. Толстые пачки фотографий, которые следовало теперь разобрать по делам и подписать. Об этом догадались слишком поздно, так что пришлось снова Берии лезть в начальную папку с базой данных и смотреть, какая фотография о чём. Писал он от руки, авторучкой на обороте фотографий, калиграфическим почерком, номер и пояснения.

Закончили уже во втором часу ночи, Берия потянулся и зевнул:

– Кажется, всё.

– Ага.

– Так, пора возвращаться в гостиницу и отдохнуть. Ты как?

– Я тоже в Савой поеду. Сегодня ответственный день, следует поспать хорошо.

Папки и фотографии мы сложили в сейф, после чего покинули мою студию....

* * * * * *

С утра я был как на иголках. Следовало быть очень-очень осторожным. На всякий пожарный я попросил Модуля притащить мне бронеавтомобиль "Тигр" и убрав с помощью модуля куда-то всё оборудование киностудии подготовился к худшему. Дело в том, что без моей фамилии на таком важном мероприятии не обойдётся. Сталин конечно же заинтересуется, откуда у Берии столько средств прослушки, что он записал много разговоров. И конечно же берия забрал с собой целую большую коробку с бобинами аудиоплёнки и повёз её Сталину.

Я слушал происходящее с помощью прослушки, посадил на ЛПБ микроробота-шпиона. Нехорошо, конечно, но я не исключал, что он расколется Сталину и тогда за мной выедут. Рвануть когти я был готов в любой момент, никто бы меня не остановил. А там - пришлось бы начинать всё с нуля где-нибудь в Нью-Йорке. Деньги есть, а остальное... Жизнь себе я обеспечу.

Однако, когда ЛПБ вошёл в кабинет ИВС, я вроде как успокоился.

– Товарищ Сталин, я к вам по очень серьёзному делу, - я одел наушники и смотрел через камеру, робот соскочил с ЛПБ и уместился на стенке кабинета ИВС.

– Слушаю?
– Сталин говорил с акцентом.

– В грузинской ССР была выявлена обширная, крупная преступная сеть. Более тысячи человек участвуют, не последних человек. И даже очень важных, среди них члены партии.

– Вот как... что ж, давай, что ты там принёс.

Берия передал папки по основным фигурантам:

– У меня тут целый ящик документов, это только краткое изложение по каждому делу.

– Так, - Сталин захлопнул папку, - говори своими словами, у меня нэт времени всё это читать.

– Сеть можно назвать мафией. Хищения соцсобственности в особо крупных размерах, спонсирование чёрного рынка украденными товарами, подкуп людей в Грузии и других республиках, вплоть до московского НКВД и Милиции. Попытки подкупа моих непосредственных подчинённых, несколько успешных. Приобщил дела их к материалам дела. Общий ущерб от их деятельности оценивается не менее сорока миллионов рублей.

– Сэрьёзно?
– Сталин удивлённо вскинул брови и потянулся за трубкой, - крупную рыбу ловишь. Продолжай.

– Организация, - Лаврентий говорил одним тоном, отчитываясь командованию, без эмоций, - имела клановую схему организации, во главе клана стояли братья Георгадзе, проживающие в Москве. Их дети, двое кузенов, отправились в Москву с крупной партией денег и несколькими килограммами золота. Результатом работы мафии за прошедший месяц, это не первая такая поездка. Мы установили тщательную слежку и прослушку квартиры и выяснили, что действуют Георгадзе в Москве в союзе с органами НКВД. Имеются фотографии, записи прослушки. В дел замешано больше сорока человек из НКВД и Милиции, вплоть до довольно высоких чинов. Самое главное - у нас появились доказательства того, что в деле мафии Георгадзе замешаны Ежов и Ягода. Они непосредственно имели доход от их деятельности.

Вот тут Сталин затянулся крепче:

– Доказательства у тебя есть?

– Есть. Записи переговоров главы клана, Сато Георгадзе и сотрудника НКВД, который передавал ему слова от Ягоды. Сам он, ягода, конечно же лично с ними не встречался, но действовал через другого купленного человека. Самым интересным было то, что вскрылось это дело особенно ярко в связи с убийством двух братьев Георгадзе, приехавших в Москву.

– Я нэ в курсе. Кто, зачэм, когда?
– требовательно спросил вождь.

– Три дня назад около ресторана, пьяные Георгадзе в компании двух пьяных чекистов были застрелены неизвестным. Мы к этому непричастны, скорее всего, они перешли дорогу кому-то из московского криминального мира и были убиты. Это наиболее вероятное предположение, исходя из того, что действовал не новичок. За этим последовала просто вспышка ценной информации по прослушке - дошли до контакта между братьями георгадзе и Ежова с Ягодой. Порученцы были неосторожны и разговорились на квартире георгадзе, находящейся под прослушкой, у нас есть записи.

– Косвенные улики, - вздохнул вождь, - но этого достаточно. Гдэ записи?

Берия достал ящик и вытащил из него бобины.

– Простите, магнитофона у меня с собой нет. Он вообще был только один сделан.

– Да?
– Сталин посмотрел на знакомые ему бобины, - откуда они вообще у тебя?

Вот и пришло время узнать свою дальнейшую судьбу.

– Произведены мелкой партией для нужд НКВД, товарищ Сталин. Я нашёл одного очень талантливого мальчика. Вы наверное слышали, он ещё песни пишет...