Сестры
Шрифт:
А как красиво ее выставили! С какой жалостью на нее смотрела эта рыжая ведьма! А каким проникновенным голосом ее муженек объявил, что она ему никто. Они вроде бы даже расстроены были предстоящим расставанием. Зря она не сдержалась. Не нужно было говорить, что она думает о них всех. Но накопилось! Как тут промолчать?! Когда он только эту экспертизу сумел сделать? Значит, не поверил сразу. А она расслабилась. Если б не его жена! Во всем она виновата. Что уж она там в своих картах увидела? Но ведь поверил ей. Вот и доказал. Знала бы Наташка, что его жена магией всякой занимается, еще бы подумала, приезжать или нет. Не то, что бы она во все это не верила, просто сталкиваться не приходилось. Вот мать ее вечно по всяким бабкам бегала. Воду какую– то приносила, отцу в чай подливала. Думала, от пьянки его вылечит. Вылечила, называется, так и умер, не выходя из запоя.
Эта вроде заговорами– приворотами не занимается, но на картах гадает. И народ к ней ходит. Наташка как-то разговаривала с одной совсем
Наташка спустилась на первый этаж. Стас, охранник, только покосился на нее, ничего не сказав.
«Даже этот холуй смотрит на меня, как на пустое место», – от злости она сломала сигарету, которую собиралась прикурить.
А в свой городишко возвращаться все– таки не хочется. Сейчас она поедет к Нему. Наберется наглости и поедет. Наташка только сейчас сообразила, что ключа от Его квартиры у нее нет. Как-то без надобности он ей был. Они всегда заранее договаривались, когда она придет, и Он встречал ее уже в домашних джинсах. Такой родной, пахнущий дорогими сигаретами и какой – то «не нашей» туалетной водой. Квартирка была небольшой, но с хорошим ремонтом, и, насколько она поняла, в престижном районе. Принадлежала ли она ему, или Он снимал ее, она не знала. Она вообще мало что о Нем знала. Со своими друзьями Он ее не знакомил, да и были ли ни у Него? Главное для Наташки было, что им хорошо было вдвоем. Если бы не Он, Наташка бы никогда не поехала разыскивать своего «папочку». Ее вполне устраивала ее жизнь. Она честно «отрабатывала» возможность весело и безбедно проводить время, получая кроме денег еще и удовольствие. В квартире, оставшейся ей от родителей, не смолкая, гремела музыка, постоянно приходили и уходили какие-то люди. Пили и ели все, что приносилось. Бывало так, что из Наташкиной жизни «выпадали» недели: только что была среда, уже опять вторник.
Все закончилось, когда в ее жизни появился Он. Кто Его привел, она не знала. Но день, когда она осознала Его рядом с собой, она помнила, и будет помнить всегда. Красный день календаря. Как получилось, что они остались вдвоем? Самой ей никогда не удавалось «очистить» свою жилплощадь от гостей, даже в дни редких просветлений. Наташка даже не помнила, было ли что-то между ними в ту, первую, ночь. А утром…Она рассматривала Его, спящего, и думала о том, как это ее угораздило очутиться в постели с этим типом. Она, красавица, с модельным бюстом и ногами «от ушей» и это, мерзко похрапывающее создание вроде бы мужского пола. Она даже приподняла краешек одеяла, чтобы убедиться, что все его «достоинства» при нем. Тщедушное тельце местами покрывали редкие волосенки неопределенного цвета. Такая же «поросль» виднелась и на голове. Видимо и рост у него был примерно «метр с кепкой». К тому же ему было хорошо за сорок. «Надо завязывать пить», – подумала тогда Наташка. А потом случилось Это. В простое слово «секс» Это не укладывалось. Иногда ей удавалось приоткрыть глаза и осознать, что она еще жива и, что этот кайф вызван не наркотиками и не водкой. Это с ней делает тот самый, похожий на старого засушенного кузнечика, тип. Они не выходили из квартиры несколько дней, питаясь остатками последней попойки, почти не вылезали из постели и говорили, говорили. Вернее говорил Он, Наташка просто смотрела на его губы и ловила каждое Его слово. А Он рассказывал сказку. О той, другой жизни, из которой пришел сам. Мало что понимая, она боялась только одного: Он вернется туда без нее. То, что Он не собирался надолго задерживаться в ее «хрущевке», она поняла сразу. Как-то, увидев на допотопном серванте фотографию Наташкиных родителей, Он задал только один вопрос: их ли она дочь? Наташка никогда особенно не задумывалась, на кого она похожа. Ее мать, толстая, неповоротливая баба, с маленькими, глубоко посаженными глазками, больше напоминала афишную тумбу, чем сорокалетнюю женщину. Когда-то в молодости она, возможно, была стройной, но уж точно не красавицей. Максимум, на что была способна ее умственная деятельность, это получить «навар» с украденной из заводского буфета колбасы. Отец, через полчаса после смены пьяный «в зюзю», был полностью под пятой у жены. О его внешности сказать было совсем нечего, ее просто не было: «смазанное» лицо, расплывшееся, бесформенное тело. В кого уродилась Наташка, похожая на куклу Барби, никто не знал. Кроме того, она была почти отличница и только природная лень помешала ей закончить школу с медалью. Поэтому, когда Он задал ей вопрос о родителях, она только пожала плечами. Но то, что она услышала потом, надолго лишило ее дара речи. Оказалось, что ее родной отец живет в Самаре. Он довольно богат и известен в городе. Наташка поверила сразу, потому что это было как бы продолжением той сказки, которую Он ей рассказывал. Идея поехать к папаше и получить «свое» вроде как пришла в голову именно ей. Это сейчас Наташка понимает, что Он появился в ее квартире не случайно, и к
семейке Соколовых у Него есть свой интерес. Но тогда она думала только о том, что Он возьмет ее с собой. Она поедет с Ним и будет делать все, что он скажет. Так она попала в Самару. А теперь вот стоит на улице и раздумывает, может ли заявиться к Нему без звонка.Наташка подняла руку, чтобы остановить машину. Почти сразу рядом притормозила видавшая виды «Волга». Пожилой шофер с интересом посмотрел на Наташку, раскрасневшуюся от злости.
– Куда едем, красавица?
В район речного вокзала.
Наташка села на заднее сиденье, вытащила из сумочки мобильник и набрала знакомый номер. «Номер временно заблокирован», – ответили ей равнодушным голосом.
«Волга» остановилась у дома с маленькими полукруглыми балконами. Расплатившись, Наташка вылезла из машины и подошла к запертой двери подъезда. Набрав номер квартиры на домофоне, она оглянулась назад. Машина не уезжала.
«Куда же Он делся? И что мне теперь делать?» – Наташка почувствовала беспокойство. Она так привыкла, что все решает Он, и сейчас растерялась.
К двери подошла молодая женщина и приложила к замку магнитный ключ.
– Вам в какую квартиру, девушка?
– В восьмую.
– Но это моя квартира. Вам наверное нужен мой жилец? Так он вчера расплатился и съехал.
Наташку бросило в жар. Ей вдруг стало понятно, что Он ее кинул, бросил, оставил, думай какими словами хочешь, смысл один. Понял, что с нее ничего не получит и смылся. Остается только вернуться в свой городишко и как-то жить дальше. Ладно, хоть квартира есть. Правда, там кто-то живет. Ничего, уедут. Деньги на первое время есть, а там она что-нибудь придумает. Но как она будет жить без Него? Наташку с новой силой охватила злость. «Все мужики подонки, правильно мать говорила. И „папаша“ мой несостоявшийся и Этот. Один выкинул как щенка на улицу, другой просто сбежал».
Наташка подошла к машине.
– В аэропорт.
Шофер без слов завел двигатель.
Глава 15
2004 г. Лесинки.
– Мама, я собирала сегодня Юру в командировку, заезжала на городскую квартиру. Везде пыль и духота жуткая. Завтра придется устроить субботник, иначе к сентябрю мы не отмоемся от грязи. Где Никита с Мариной?
Галя как всегда перескакивала с вопроса на вопрос, не дожидаясь ответа. Валентина Николаевна вздохнула. «Вот так всегда, ни здравствуй, ни привет. Сплошной порыв».
– Они на озере. К ним приехали друзья из соседней деревеньки. Кажется, из местных, не дачники. Мой руки, наверняка проголодалась.
Галина, уже переодевшись в пестрый сарафан, спускалась с мансарды. Слегка полноватая, она совсем не утратила стройности и подвижности.
– Садись за стол, – Валентина Николаевна поставила перед дочерью тарелку с крупными варениками, политыми сметаной.
– Мама, ну ты просто гробишь мою фигуру. Придется после лета менять весь гардероб. А Юрка найдет себе юную стройняшечку, и ты останешься без любимого зятя!
Валентина Николаевна смотрела, как дочь с удовольствием поглощает один за другим вареники и думала, что наверное, так не бывает, чтобы все хорошо. Ей нравилось, как относятся в семье друг к другу. Постоянные подколки и подначки не портили отношений, наоборот, все ссоры гасились, не успев разгореться, как только чьи-то претензии оборачивались в шутку. И внуки переняли эту привычку «юморить», и частенько бабушка не могла понять, шутят они или говорят серьезно.
– Галочка, давай я в субботу поеду в город. Мне все равно нужно навестить Аннушку. Заодно и порядок наведу. А ты проведешь выходные на свежем воздухе. Юра когда вернется? В воскресенье? Вот с ним и вернусь обратно.
– Хорошо, мамуль, только ты там особенно не возись, бог с ним с мусором, только проветри все хорошенько. Как вкусно! Ты иди, отдыхай, а я все уберу на кухне. Валентина Николаевна устало опустилась в кресло– качалку.
Галина сложила посуду в мойку, открыла кран и задумалась. «Маме уже скоро семьдесят, а она гораздо подвижней и здоровее своей двоюродной сестры Анны, хотя та моложе мамы на пять лет. Хотя понять, насколько больна тетя Аня, практически невозможно. Она всегда заболевает как – то уж „вовремя“».
Галя подумала, что давно не встречалась с Лялькой. Эта история с мнимой дочкой выбила Ляльку из колеи. Как только у людей наглости хватает! И ведь не побоялась приехать в чужой город, к незнакомым людям, права качать! Плохо, что это все случилось именно тогда, когда у них с Сашкой только все наладилось. Лялька сама говорила, что поездка в деревню была вторым медовым месяцем. В Польшу вместе собирались. И вот, на тебе. А Соколов – то каков! Мачо недоделанный! Галина наивно полагала, что знает про Лялькиного мужа все. Но ребенок! Видишь ли, он не придавал отношениям с буфетчицей никакого значения! Тупая отмазка. Не мальчик, должен был знать, как дети получаются. Галина понимала Ляльку, которая никак не могла «оттаять». Живет, словно по необходимости. То, что девчонка оказалась авантюристкой, ничего не меняет. Никакой гарантии, что у этого «производителя» нет родных детей от других баб. Галя подумала, смогла бы она простить своего Голованова? Нет, точно нет. Ушла бы, не задумываясь, вычеркнула из своей жизни. А Лялька просто замкнулась в себе.