Сестры

До дома тетушки было десять минут быстрым ходом. Ляля шла медленно, готовясь к разговору и старясь успокоится. Только сейчас ее стала колотить нервная дрожь.

Валентина Николаевна была не одна. В кухне, на любимом Лялькином диванчике, сидела ее соседка Дарья Шерман.

– Привет! Чайком напоите, тетя Валя?

Валентина Николаевна уже наливала заварку из красивого фарфорового чайника. На столе, в глубоком блюде, прикрытые кипельно – белой салфеткой, лежали крошечные пирожки.

– С капустой? – мечтательно потянув носом, спросила Лялька.

– Садись, твои любимые, с луком и яйцом. Проголодалась?

Лялька только сейчас сообразила, что она так и не поужинала. Видеть, как муж со своей «дочуркой» с аппетитом поглощают приготовленное ею овощное рагу, было выше ее сил.

Даша встала из – за стола и потянулась за ключами от своей квартиры, которые бросила на холодильнике.

– Я пойду, не буду мешать.

– Сиди Дашка, я и при тебе поплакаться могу.

– Что у тебя случилось, Ляля?

Валентина Николаевна села напротив Ляли и внимательно на нее посмотрела. Племянница была бледной и старательно пыталась не выдать своего напряжения.

– К нам приехала дочь Саши. Из Качуга.

– Какой еще Качуг? Разве Саша там был?

– Да нет, не был, а дочь есть.

Ляля коротко, простыми, почти «рубленными» фразами, поведала тетушке и Даше про нежданно свалившуюся к ним девицу.

– Ну, Соколов дает! – У Дарьи от возмущения округлились глаза.

– Это не он дает, а ему дают.

– Ляля, погоди. А почему ты уверена, что она его дочь?

– С ее слов. Да и Сашка не особо удивился, значит, было что – то.

– Ну, может и было. Сколько ей лет, говоришь?

– Двадцать.

– Значит, он работал на заводе.

– Да, а она в заводском буфете. То – то в то время дефицита на колбасу она у нас в доме не переводилась!

– Думаешь, он брал батонами колбасы?

– Девочки, ситуация пошлая, но не надо еще самим так пошло шутить.

– Простите, тетя Валя. Просто мерзко, как – то, пакостно. Давайте о другом поговорим. Мы с Сашкой собирались в Польшу, в город где Зоя жила. Теперь, правда, не знаю, поедем ли. Может, Галка с Юрой смогут?

– У Галины отпуск только в августе, и они собирались в Болгарию, на солнышке погреться. Все – таки, Ляля, мне кажется, что скоро все проясниться.

– Ага, либо ишак сдохнет, либо падишах.

– Ну, не так буквально!

– А как, тетя Валя? Обратно этот плод его любви не затолкаешь. Уехать по доброй воле, она не уедет. Был бы Соколов слесарем, или дворником, она бы и не подумала явиться перед ним. А так, конечно! Директор фирмы, квартира пятикомнатная и счет в банке. Отчего же не поучаствовать в жизни такого папани?

– Ты думаешь, ей только деньги нужны? Может отца хотела увидеть?

– Не смешите, тетя Валя, ну какие родственные чувства она может испытывать к незнакомому мужику? Странно другое, после смерти ее матери прошло уже много времени, а приехала она именно сейчас. Как – будто кто – то ее подтолкнул к этому.

– А бабушки – дедушки у нее есть?

– Нет, кажется. Как я поняла, живет она одна, в квартире, оставшейся после родителей.

– Ляля, будь с ней осторожней. Старайся одну в квартире не оставлять, может, она аферистка?

– Запросто. В любом случае, что – то тут не так. Тетя Валя, вы когда обратно на дачу?

– Завтра, поутру.

– Я поеду с вами.

– Не стоит оставлять Сашу один на один с этой проблемой. Будь рядом.

Ляля понимала, что мудрая тетушка, как всегда права. Но как не хотелось идти домой, кто бы знал!

* * *

Наташка спросонья не сразу поняла, где она находится. Комната была шикарной. Светлая мебель и ярко желтые занавески контрастно выделялись на фоне стен, окрашенных в разные оттенки синего. Те две стены, у которых стоял секретер, книжные стеллажи и пианино были более светлые. Кровать со спинкой, обитой желтым шелком в тон занавескам хорошо смотрелась у более темной стенки. Мягкий пуф у туалетного столика и глубокое кресло в углу рядом с лампой – торшером на длинной, в виде тонкого прута, ножке, делали комнату уютной и стильной. Портили все многочисленные мягкие игрушки, разбросанные по всей мебели и даже небрежно забытые на пушистом ковровом покрытии. Одних зайцев здесь было не меньше десятка, разного размера и цвета. Огромный, с пятилетнего ребенка зверь, насмешливо уставился прямо на Наташку. «Явно комната сестрички. Похоже, что она до свадьбы играла в куклы.» Наташка посмотрела на часы, стоящие на пианино. Двенадцать тридцать. Можно и позавтракать. Вчерашний ужин с папочкой разочаровал ее. Его жена благоразумно смылась из дома, оставив мужа выяснять отношения с дочкой. Наташка не то, чтобы ждала более теплого приема, но Соколов не проронил ни слова с того момента, как захлопнулась дверь за хозяйкой квартиры. Они молча проглотили свои порции какой – то мешанины из овощей и съели по хорошей отбивной. После чего Соколов так же молча удалился к себе в кабинет. Наташке ничего не оставалось, как сидеть весь вечер и пялиться в телевизор. Уходить из дома в первую же ночь она не рискнула. Так велел ей Он.

В кухне, на столе, лежала записка. Наташка прочла мелкий почерк и отбросила цидульку в сторону. «Уж без тебя и пожрать не найду что! Йогурт, бутерброд, овощи. Я мяса хочу». Наташка открыла холодильник и нашла пластиковый контейнер с остатками вчерашних отбивных. Сунув в микроволновку тарелку со свининой, она щелкнула пультом телевизора, который был прикреплен на контейнере на стене. Шли криминальные новости. «Ну, надо же. Аферистку поймали! Обманом проникла в квартиру к старикам, назвавшись подругой внучки, и грабанула их. Дура. Нужно было сделать так, чтобы они сами ей все отдали, а не бить пенсионеров по старым головам». Наташка подумала, как Он все хорошо продумал. Соколов в любом случае раскошелится, признает ее или захочет избавиться. Наташка косо посмотрела на грязную посуду и вышла из кухни, забыв выключить телевизор. «Уберет, не развалится. Что ей еще делать – то?», – подумала она про Ляльку. В комнате, на столике стояла вазочка с фисташками. Наташка, плюхнувшись в кресло, стала быстро разгрызать один орешек за другим. Фисташки она обожала. В спальне заверещал сотовый телефон. Наташка бросилась на этот звук с колотящимся сердцем. Этот номер знал только Он.

Да, я слушаю. Да, хорошо. К часу. Успею, не волнуйся.

Наташка бросилась в ванную комнату наводить красоту. Он сам позвонил и так скоро. Он хочет ее видеть и, возможно… Она уже сутки была без мужчины и вчера не могла никак заснуть, вспоминая Его ласки и поцелуи. Быстро подкрасившись, она влезла в туго обтягивающие бедра брючки и натянула облегающий грудь топик. В зеркале отразилась хорошенькая, с милой мордашкой и фигуркой фотомодели, девушка. «Хороша, чертовка», – довольно хохотнула она и пулей вылетела за дверь. Опозданий Он не любил.

* * *

Дверь была просто захлопнута, но не закрыта на замок. Кто-то дома. Впрочем, куда могла пойти эта девица в незнакомом городе, Лялька не представляла. Из кухни доносился запах жареного мяса. Лялька сбросила с уставших ног босоножки и обулась в домашние шлепки на маленьком каблуке. Привычка носить каблук даже дома у нее сохранилась с детства, когда она очень комплексовала из – за своего маленького роста. Сашка, когда они только поженились, пел ей шутливую песенку про собачку, у которой четыре ноги и «трогать ее не моги за ее малый рост, малый рост», чтобы хоть как – то заставить ее с юмором относиться к своим природным данным. А она на него жутко обижалась и обзывала его «Жердем». Почему не «жердью», спрашивал удивленный муж, на что она отвечала, что все – таки считает его мужским родом и ждет от него мужских поступков.

Лялька прямиком направилась в кухню, чтобы освободиться от тяжелых пакетов, которые она принесла из супермаркета. В кухне орал телевизор, пела одна из безголосых певичек, в последнее время плодившихся на эстраде со страшной скоростью. В мойке лежала грязная тарелка с засохшим соусом от мяса. Весь стол был усыпан хлебными крошками, которые размякали в лужицах пролитого кофе. Лялька едва сумела справиться с тошнотой. В голове застучали молоточки, предвестники длительной головной боли. Лялька выключила телевизор, но певичка не перестала петь, напротив, звук стал более насыщенным и объемным и явно исходил из колонок домашнего кинотеатра.