Север и Юг. Великая сага. Компиляция. Книги 1-3

В теории процесс был на удивление прост. Но такими же простыми казались многие революционные изобретения. Через месяц после своего сенсационного открытия Бессемер продал лицензию на его использование нескольким компаниям за немаленькие суммы, а еще через месяц пресса уже называла его шарлатаном. «Сверкающий метеор, мелькнувший на металлургическом небосклоне, растаял в непроглядной тьме!»

К тому времени, когда Купер приехал в Англию, шум уже поутих. Бессемер по-прежнему верил в свой процесс и хотел запатентовать его в Америке, а вот английские металлурги жаждали его крови. Те, кто купил лицензию, объявили его обманщиком и авантюристом. Сталь в результате его процесса получалась очень низкого качества. Бессемер, в неистовом желании отыскать причину неудачи, не вылезал из лаборатории. Вероятнее всего, дело было в высоком содержании фосфора во всей руде, добываемой в Британии. В первых же своих опытах изобретатель случайно использовал шведскую руду, в которой фосфора практически не было.

Как рассказал Куперу Брюнель, даже выяснение причины не решило проблемы Бессемера. Однако появились упорные слухи о том, что некий никому не известный металлург из Уэльса действительно сумел заставить этот процесс работать и теперь собирался запатентовать свой собственный метод. Неудивительно, что в такой ситуации Бессемер чувствовал угрозу и бесился. Так высоко взлететь, а потом упасть – и все за каких-то три месяца.

И тем не менее этот незаурядный человек произвел впечатление на Купера, и он верил, что Бессемер непременно добьется успеха. А публичные заявления шеффилдских промышленников, которые продолжали обвинять Бессемера в мошенничестве, только еще больше убеждали его в этом. Если какая-то идея встречала такое яростное сопротивление, в ней определенно что-то было.

Купер продолжал делать вырезки из старых газет, дополняя их собственными пометками. Все это он собирался передать Джорджу сразу по возвращении домой.

– В конце концов, – сказал он Юдифи, когда они уже направлялись в Саутгемптон, чтобы сесть на пароход, – я ведь собираюсь попросить у него парочку миллионов на постройку моего корабля, так что нелишним будет оказать ему услугу первым.

Глава 42

– И как зовут эту загадочную личность, бессемеровского спасителя? – поинтересовался Стэнли Хазард.

В вопросе слышался не только скептицизм, но и насмешка, пусть и хорошо скрываемая – видимо, из вежливости. Купер презирал узколобость Стэнли почти так же сильно, как его самодовольную физиономию, которая с каждым годом все больше напоминала полную тарелку жидкой каши.

– Не знаю, Стэнли. – Только мысль о главной цели его визита помогла Куперу сдержать гнев. – Знаю только, что он работает где-то в Уэльсе, и больше ничего. – Он пододвинул через стол толстую папку вырезок и заметок. – Все, что я узнал, здесь.

Он вдруг прижал ладонь к губам и закашлялся. Взволнованный его рассказом, Джордж курил больше обычного, делая одну затяжку за другой и выпуская дым сквозь стиснутые зубы. Видя, что Купер не перестает кашлять, он извинился, замахал рукой, разгоняя сизый дым, висевший над столом, и подошел к окну. Когда он поднял раму, в маленький обеденный зал гостиницы, где они сидели, ворвался прохладный вечерний воздух.

В Нью-Йорке Купер посадил Юдифь с детьми на пароход до Чарльстона, а сам сразу отправился в Лихай-стейшн. В город он приехал уже ночью и снял номер в гостинице «Стейшн-Хаус», которая находилась в квартале от причала. Ее построили вскоре после того, как здесь была пущена новая железная дорога. Гостиница была небольшой, но современной во всех отношениях. Каждому номеру отводилась маленькая отдельная комната с ванной, а все освещение было газовым.

После хорошего завтрака Купер послал записку на холм, сообщая Джорджу о своем приезде и приглашая его с братом на ужин. Вообще-то, Купер не хотел говорить о своем проекте при Стэнли, однако понимал, что по-другому нельзя. Хотя именно Джордж отвечал за все расходы их семейной компании, но корабль не имел к ней прямого отношения, и он вряд ли решился бы на столь крупное вложение, не посоветовавшись с братом. Так что Куперу разумнее было привлечь Стэнли на свою сторону, а не настраивать его против себя.

Джордж все еще перелистывал вырезки из газет и записи Купера.

– А знаете, это очень похоже на процесс Келли.

Купер подцепил вилкой последний кусок пирога с крольчатиной на своей тарелке.

– Кто такой Келли?

Джордж вкратце рассказал ему о металлурге из Кентукки.

– Но если Бессемер уже подал заявку на американский патент… – сказал он.

– Я разве вам не сказал? – перебил его Купер. – Он уже получил патент, перед тем как мы уехали из Лондона.

– Тогда Келли не повезло. Но в любом случае… – сигара Джорджа погасла, он чиркнул спичкой и снова выпустил дым, – я собираюсь как можно скорее брать билеты на пароход. А Констанцию отправлю любоваться французскими соборами, пока буду там вникать в суть дела.

– Мне кажется, очень глупо так рисковать… – начал Стэнли.

– Рисковать чем? Своим временем? Стоимостью поездки? Боже мой, Стэнли, если ты не хочешь застоя в делах, риск неизбежен. Почему ты никогда этого не понимал? Предположи, что Хазарды смогут получить американскую лицензию на использование бессемеровского процесса. Подумай о том, что мы выиграем, оказавшись на рынке первыми!

– Выиграем… или проиграем, – возразил Стэнли. – Ведь уже известно, что этот способ дает плохую сталь.

Внезапно разозлившись, Джордж хлопнул рукой по столу:

– Черт побери, тебе-то какая разница? Я заплачу за поездку из своих собственных денег!

– Да уж, сделай милость, – улыбнулся Стэнли, развалясь на стуле. – Я был бы тебе очень признателен.

Джордж сжал губы, глубоко вздохнул и повернулся к гостю.

– Мне бы хотелось лично повидаться с Бессемером, – сказал он. – Может быть, ко мне он отнесется с меньшим подозрением, ведь я все-таки металлург.

– Не знаю, – улыбнулся Купер. – В Британии почти все металлурги над ним смеются.

– Вам не кажется, что они знают нечто такое, чего не знаем мы? – со вздохом спросил Стэнли, вставая из-за стола.

Джордж вынул сигару изо рта и посмотрел на брата сквозь завиток дыма:

– Стэнли, ты, конечно, уже очень давно забыл о хороших манерах, но попытайся вспомнить о них, прежде чем займешься политикой. Купер сделал нам большое одолжение, приехав сюда. Мы обязаны хотя бы выслушать все, что он хотел нам сказать. Ведь есть же что-то еще, так?

– Да, – кивнул Купер.

Стэнли, скривившись, сел на место. С упавшим сердцем Купер потянулся к своему саквояжу. Ему было ужасно неприятно, что придется рассказывать о «Звезде Каролины» в атмосфере скептицизма и враждебности.

Сдвинув тарелки и приборы, он развернул чертеж, который к этому времени уже затерся чуть ли не до дыр, и заговорил – медленно и очень серьезно. Начал он с особенностей замысла, потом с воодушевлением описал возможности огромного парохода, сделав упор на его грузоподъемность. И наконец изложил свой план постройки судна в Чарльстоне.

– У нашей семьи есть капитал, который мы готовы вложить в это строительство, но его недостаточно для предприятия такого масштаба, – сказал он в заключение. – Если Хазарды захотят стать нашими партнерами, мы вместе сможем претворить этот грандиозный замысел в жизнь, и, я надеюсь, у обеих семей будет прекрасный шанс получить прибыль. Возможно, даже очень большую.