Северная корона

Рядом, у самых ног Аолы, распростерся обитатель этой далекой планеты. Он лежал на спине, раскинув руки.

Это тот, кто снял нейтрализующие полушария информатора, догадалась Аола. Он потерял сознание под воздействием защитного поля. Жив ли? — возникла тревожная мысль. Чтобы лучше разглядеть, Аола опустилась на колени. Грудь лежащего медленно поднималась и опадала. Она облегченно вздохнула. Жив. С интересом смотрела Аола на его светлые волосы, горизонтальный разрез полузакрытых серых глаз, непривычный розовато-коричневый цвет кожи, развитый крепкий торс и сильные мускулистые руки. Какой он… Аола задумалась, подбирая подходящие выражения: примитивный, первобытный… Нет, не то. У него хорошо развитый череп и высокий лоб. Лицо выразительное, умное. Он по-своему красив и совсем не производит отталкивающего впечатления. Но для чего ему такая чрезмерно развитая мускулатура? Видно, этим существам приходится много физически работать, и природные условия на их планете суровые. Какая нелепая и грубая на нем одежда! Она закрывает тело и не дает доступа чистому воздуху. И на ногах что-то неудобное, тяжелое.

Аола настолько увлеклась, что даже протянула к лежащему руку и спохватилась. Что же я делаю! Ведь передо мной пустота, изображение, переданное информатором с чужой далекой планеты.

— Не тревожься, — услышала она голос Никрима. — Соприкосновение с защитным полем не причинит ему вреда.

Аола поднялась и еще раз оглядела безотрадный пейзаж. На небосводе разгоралось золотистое зарево. Ослепительный диск Желтой звезды Тан медленно выплыл из-за горизонта, природа словно улыбнулась, повеселела. Аола перевела взгляд на Никрима.

Отпечаток грусти застыл на его лице.

— О чем ты думаешь, Никрим? — спросила Аола.

— Я вижу пустую, неприспособленную для жизни разумных существ местность, ответил он. — С тех пор, как один из звездолетов нашей первой экспедиции доставил на планету информатор, прошло много времени, но там, видно, ничего не изменилось. Хуже того, созданное пришло в упадок. Посмотри на эти развалины, на пересохшую реку, на жалкие сухие растения. А ведь там наши астронавты нашли разумную жизнь, начало развивающейся культуры.

Никрим замолчал, потом с горечью продолжил:

— Тяжело думать, что знания, которые астронавты передали жителям планеты, не послужили им на пользу.

— Нет, Никрим! — воскликнула Аола. — Не может быть, чтобы их культура пришла в упадок. Посмотри, — указала она на лежащего. — Разве этот житель планеты находится на первых ступенях развития? Разве он не отличается от тех, чьи изображения привезли наши астронавты оттуда? Нет, — еще раз повторила она. — Такой облик, такие черты могут быть только у высокоразвитого. Я убеждена, что их цивилизация процветает в других краях, где богатая природа, обилие тепла и влаги. Они займут достойное место среди разумных!

Никрим с теплой улыбкой смотрел на Аолу. Какая у нее чистая горячая вера в торжество разума!

— И я желаю, чтобы было так, — сказал он. — Но разве допустимо подобное расточительство? — Никрим сделал широкий жест. — Каждая развитая цивилизация стремится использовать всю площадь планеты, преобразовать все непригодные для жизни места, заставить цвести и плодоносить любой участок почвы. Нет, Аола, развитие их культуры, техники идет недостаточно быстро. За время, прошедшее после посещения планеты нашими астронавтами, они вполне могли сделать свою планету цветущей. Вероятно, их лучшие стремления и усилия постоянно сдерживаются.

— Чем же?

— Вот это и нужно узнать. Теперь, когда с информатором установлена связь, мы имеем возможность вступить в контакт с представителями ближайшей к нам цивилизации. Очень радостно, что младшие братья по разуму физически сходны с нами. Это сблизит нас и облегчит общение.

— Что же ты думаешь делать, Никрим? — спросила Аола.

— Центром разработана программа контактов с цивилизациями. Нужно разъяснить обитателям планеты, кто мы. Показать достижения, обычаи, историю нашего развития. Если удастся завоевать их доверие, то и мы узнаем о них многое.

Никрим поднял руку. Видение исчезло. Голубой туман под куполом рассеялся. Эрей встал.

— Аппаратура и энергетические узлы подготовлены, — доложил он. — Кто будет выполнять программу?

Сойдя с возвышения, Никрим подошел к пульту. С надеждой глядя на него, Эрей незаметно для себя подался вперед, его тонкие пальцы чуть вздрагивали от скрытого волнения. Никрим понял и сделал отрицательный жест.

— Выполнение программы поручено тебе, Аола. Ты довольна?

На выразительном лице Аолы отразились обуревавшие ее чувства: сперва изумление, радость, потом — спокойная уверенность.

— Я выполню поручение Центра, — ответила она.

Склонясь над пультом, Никрим и Эрей внимательно следили за сигналами энергетических узлов.

Вспыхнуло первое табло, второе, третье…

— Пора! — Никрим положил руки на кнопки управления. Под сводами зала прокатился гул. Вибрация аппаратуры мгновенной связи усилилась. Никрим почувствовал, как дрожит под его руками панель пульта. Быстро нарастая, гул перешел в тяжелый грохот. Все громадное здание тряслось вместе с массивной циклопической аппаратурой.

Никрим отчетливо представлял себе, как невообразимо огромное количество энергии яростно бьется, стремясь вырваться из тисков главного излучателя, и им невольно овладела тревога. Что если детали не выдержат колоссального напряжения? Последствия катастрофы трудно себе представить! Он беспокойно оглядел многочисленные приборы, сигнализацию. Нет, все идет, как и должно.

Нажатием кнопки Никрим подключил последний энергетический узел. Эрей рванул рычаг пуска.

С оглушительным ударом вихрь концентрированной энергии пробил атмосферу и вырвался в глубины космоса. Мгновенно все стихло. Над отверстием в куполе переливался слабым сиянием уходящий ввысь фиолетовый столб. Убедившись в нормальной работе излучателя, Никрим с облегчением снял руки с пульта.

Глава 14. Прощай, Земля!

Алексей вздрогнул и открыл глаза. Что такое? Он прислушался. Тихо, только Прохор рядом сопит. Кто же кричал? Алексей был уверен, что слышал крик. Наверно, верблюд… Нет, не должно быть. Солнце уже вон куда поднялось. Монголы давно уехали. Алексей сладко зевнул и повернулся на бок. Уж очень не хотелось вставать. После вчерашнего утомительного перехода побаливали мускулы. «Состояние такое, словно тебя всю ночь корова жевала, — подумал он. Вздремнуть еще с полчасика, что ли?» Алексей закрыл глаза, но ощущение тревоги не проходило. «А может быть, кто из наших?» Он приподнялся и взглянул в угол палатки, где поодаль от парней устроилась Тата.

Она спокойно спала, свернувшись «клубочком», с поджатыми по привычке ногами. Из-под свесившейся на лицо огненно-рыжей пряди выглядывал кончик облупленного загорелого носа.

Алексей улыбнулся. Лохматая, обожженная солнцем… А до чего хорошая! Теперь уж она не спасует перед лишениями, не захнычет! Именно такая подруга и нужна бродяге-археологу.

Полюбовавшись на Тату, Алексей осмотрелся. Вот лежит на спине Прохор. Он раскинул руки и, кажется, один занял половину палатки. Лева у него под боком выглядит, как котенок. А где же Игорь? Вот непоседа! Опять куда-нибудь ушел. Алексей сел, начал обуваться… и замер. Кто-то бежит.