Северное Сияние. Том 2

«Вы вообще нихера не люди!» – мог бы, истерично повышая голос вслед за сержантом Хартманом из фильма Цельнометаллическая оболочка воскликнуть я. Но, во-первых, я тут не сержант глотка, а во-вторых, я все же совсем не хотел, чтобы меня ненавидели и боялись.

– Sad, but true, – совершенно спокойно подытожил я предыдущий вывод, и продолжил лениво-скучающим голосом: – У меня в отряде нет и не будет никакой расовой и сословной дискриминации: мне одинаково наплевать на ниггеров, пшеков, greasers и beaners, – не нашел я сразу на русском аналог презрительного именования мексиканцев белыми и белых мексиканцами. – Вы для меня сейчас все одинаково никчемны. Но когда… если, вернее, вы станете частью моего отряда, любой плевок в вашу сторону я буду считать личным оскорблением, можете быть уверены.

– Начинайте работать, чтобы превратиться в людей. А после уже вас начнут учить уравнивать шансы, – посмотрел я на Гека и кивнул ему.

После, мгновенно потеряв интерес к новобранцам, двинулся к ожидающему меня конвертоплану, возле которого выстроилась группа Измайлова.

Сейчас надо заехать в гимназию и переодеться, а после отправится на званый ужин. И терзает меня почему-то явное предчувствие, что сегодня вечером я… ну, если не перестану быть чужой пешкой, то хотя бы просто увижу и узнаю лица тех, кто пытается играть в большие игры, используя меня как фигуру.

Можно назвать это дьявольским предчувствием.

Глава 10

Императорская школа «Аврора» разительно отличалась от новой гимназии Витгефта, корпуса которой совсем еще недавно школе и предназначались для расширения. Если на острове Ягры среди северной природы воцарился сверкающий голубым неоном хай-тек, создавая впечатление приземлившейся эскадры космических кораблей, то здесь – на другом берегу, бал правил античный стиль.

Широкие улицы, колоннады и амфитеатры, а также архитектура корпусов на территории императорской школы Аврора напомнила мне центр Рима. Только с северным, более ярким колоритом – если в Риме дома примерно одинаковой гаммы цветов, бежево-красно-коричневой, то здесь здания более яркие – светло-зеленые, темно-желтые, небесно-голубые. Раскраска, какую можно увидеть историческом центре скандинавских городов по типу Стокгольма или Хельсинки, понял я чуть погодя, осматриваясь.

Званый ужин проходил в расположенном на главной площади дворце, куда меня доставил эскорт из охраны школы. В широком и светлом, при этом безлюдном атриуме, меня встречала Ольга, невероятно привлекательно выглядящая в платье с пурпурными оборками и сверкающей, по настоящему царской диадеме с крупными рубинами.

Сам я для званого ужина выбрал черно-серебряный парадный мундир своего отряда варлорда. Первый раз в таком появляюсь, да и вообще облачаюсь, но для посещения приема мне показалось это самым подходящим и нейтральным вариантом. Форма рода Юсуповых-Штейнберг или костюм гимназиста точно не подходили бы – все же что Юг с Севером конкуренты, что гимназия Витгефта со школой Аврора. Могу оказаться неправильно понятым – в высшем свете язык жестов, намеков и аллюзий часто гораздо более содержателен, чем прямая речь.

Ольга, исполняя роль радушной хозяйки, встретила меня у подножия лестницы, я – как галантный гость, поцеловал ей руку. Она ничего не сказала, лишь улыбнулась и чуть поменяла позу – так, что я вполне естественно подошел ближе, она взяла меня под руку и мы вдвоем ступили на лестницу, обмениваясь дежурными вежливыми фразами.

Прежде чем направиться непосредственно на ужин, Ольга устроила мне прогулку по дворцу, в котором расположилась администрация школы. По череде анфилад и крытых галерей мы передвигались, словно на обзорной экскурсии. Ольга рассказывала мне о факультетах, их истории и знаменитых учениках. Чуть погодя вышли в широкий коридор, по обеим стенам которого были развешены ростовые портреты самых разных людей.

Все портреты выполнены в одном стиле, уже мне знакомом – на изображенных господах и дамах современные мундиры с печатью старины, стилизованные под наряды восемнадцатого века. У меня парадная форма на такой похожа. Причем в мундирах мужского кроя были и девушки – практически все владеющие и применяющие на полях сражений магию одаренные дамы носили подобные наряды. Здесь это считается особым шиком, причем даже без намека на эмансипацию.

В коридоре Ольга перестала комментировать и рассказывать, но шаг замедлила – явно давая мне возможность осмотреть картины и справа, и слева. Подписей с ФИО, как в музеях, не было, поэтому о личностях мне оставалось только догадываться. Делал я это даже не через раз, и не через два – русская аристократия, тем более близкая Мекленбургам, для меня темный лес.

Зачем именно Ольга замедлила шаг, давая возможность разглядеть мне изображенных персон во всех деталях, стало понятно, когда мы остановились у портрета одной из учениц школы Аврора, судя по цветам мундира. Не сговариваясь, вместе с Ольгой мы подошли ближе и остановились, рассматривая юную одаренную, изображенную в античном портике в саду среди сиреней. Портрет был создан с фотографической точностью – я даже веснушки на носу разглядел.

– Девица Надежда Иванова, как понимаю? – первым нарушил я молчание. – Ученица школы Аврора?

– Да. Девица Надежда Иванова, ученица школы Аврора.

– Специализация?

– Ментальная магия.

– Лучшая в выпуске?

– Да.

– Твоя специализация тоже ментальная магия?

– Да.

– Ты тоже лучшая в выпуске?

– Да.

– Я и не сомневался, если что, просто уточнил.

– Понимаю.

– Ольга, у меня к тебе есть очень важный вопрос.

– Я слушаю, – отвела она взгляд от матери Олега, посмотрев на меня.

– Ее сиятельство Елена Владимировна при первом нашем знакомстве упомянула что ты ее младшая дочь.

«В феврале в Петербурге состоится бал дебютанток. Составишь пару Ольге, моей младшенькой» – как сейчас помню слова и покровительственный тон герцогини, когда мы беседовали с ней на борту яхты, экспроприированной штабс-капитаном Измайловым.

– Д-да, – чуть запнулась Ольга.

Явно сумел ее удивить – совершенно не такого вопроса она ожидала.

– Я не очень разбираюсь в реалиях владения силы, у меня в детстве были немного другие интересы. Ну да ты, наверное, в курсе. Но мне говорили опытные и уважаемые люди, что у одаренной женщины только первенец может обладать большой и чистой силой.

– Это так, – кивнула вернувшая невозмутимость Ольга.

– Я чувствовал твои способности. Если ты младшая, то старшие дети ее светлости двигают горы и поворачивают реки вспять?

– Почему ты так решил?

– Потому что твоя сила настолько серьезна, что это видно даже мне.

– Думаю, мы сможем поговорить об этом позже.

– Хорошо, – покладисто согласился я. – А сейчас ты же мне откроешь тайну настоящего имени…

Не договорив, я обернулся и посмотрел на мать Олега, которая сверху вниз, со скрытой усмешкой, наблюдала за нами с портрета.

– Принцесса Елизавета Брауншвейг-Мекленбург-Романова, – сообщила мне Ольга.

Постояли еще немного, помолчали. У меня в голове будто заворочались шестерни, и даже словно заскрипело от напряжения мыслей – пока я собирал в кучу все знания об услышанном.

– Пойдем, – мягко потянула меня прочь Ольга.

– Пойдем, – машинально кивнул я, разворачиваясь к виднеющимся в конце широкого коридора дверям.

– Хочу тебя предупредить, – чуть сжав мою руку, негромко произнесла Ольга.