Северное Сияние

Граф между тем блеснул глазами и едва не произнес что-то резкое. Татьяна Николаевна заранее вздрогнула, краем глаза отмечая все более многочисленные, наслаивающиеся друг на друга запросы отчетов и входящие видеозвонки. Растущие в геометрической прогрессии — стопка вызовов в отображении дополненной реальности уже напоминала колоду карт.

— Это все Волков? — неожиданно спросил тайный советник.

— Ваше сиятельство, я не могу комментировать и разглашать детали происходящего без дозволения руководства, — во второй раз произносить эту фразу, отказывая в информации графу, который считался одним из влиятельнейших людей Юга России, было гораздо легче.

— Ты хоть моргни два раза, если это он, — огорошив, быстро произнес Безбородко.

Татьяна Николаевна была настолько ошеломлена услышанным, что непроизвольно моргнула два раза. И еще два раза.

— Все живы? — тут же задал следующий вопрос граф.

— Я… я н-не знаю, — уже не в силах справиться с накатывающим страхом, произнесла Татьяна Николаевна, чувствуя, что дно пропасти в стремительном полете все ближе.

— Так узнай! — повысил голос Безбородко. Его негромкий выкрик стеганул по ушам так сильно, что Татьяна Николаевна вздрогнула и не осознавая, что делает, попыталась вскочить. Каблук подломился, нога подогнулась, и пытаясь удержать равновесие она больно ударилась локтем о край стола. Так сильно, что руку мгновенно пронзило нестерпимой болью до плеча.

— Быстро! — подогнал ее тайный советник. — Как только узнаешь, сразу же свяжись со мной. Остальные запросы игнорируй, от кого бы они не были, мой секретарь сейчас настроит тебе выделенку.

Кивнув, Татьяна Николаевна выскочила из кабинета. Уже в коридоре она сбросила с ноги туфлю со сломанным каблуком, и также на бегу же сняла вторую. Шлепая босыми ногами по паркету, заместитель директора побежала по лестнице.

Сбегая по ступенькам последнего пролета, она увидела в дополненной реальности вызов на личный терминал. Ответила, понимая, что указание тайного советника проигнорировать никак не может. И также понимая, что если Безбородко и Волков находятся по разные стороны стола в этой странной игре, ей без вариантов конец.

Запрыгнув в криво припаркованную у главного крыльца машину, Татьяна Николаевна рванула с места, выезжая прямо на пешеходную дорожку.

Чтобы узнать о том, что происходит на малой арене, единственным вариантом сейчас было физически добраться туда, потому что после инициации протокола все системы слежения были отключены. Более того, поднятая по тревоге охрана гимназии и дежурная смена стихийных одаренных пятого курса уже заняли места на оборудованных позициях по периметру малой арены, в готовности никого не впускать и никого не выпускать.

Специальный чрезвычайный протокол в гимназии применялся до этого всего лишь в двух случаях, оба произошедших больше, чем четверть века назад. И каждый раз проблемы случались на «практических занятиях по Славянскому язычеству».

Сама Татьяна Николаевна до этого слышала истории о прорывах темных сил и спасении (или гибели) одержимых, но это все для нее было из разряда мифических городских легенд и анекдотов, никак не воспринимаясь всерьез. Что-то совершенно далекое и чуждое, как кратеры и моря на Луне. Но именно сейчас Татьяна Николаевна неожиданно ощутила присутствие всего этого ставшего реальным ужаса рядом с собой — в особенности вспоминая заполненный Тьмою взгляд Волкова.

В этот момент перед ее глазами появилось экстренное сообщение. Гласившее, что на закрытую после инициации протокола территорию гимназии совершено несанкционированное проникновение. Остановить нарушителя не удалось, на требование остановиться он не реагирует — вскользь мазнув глазами по тексту, увидела Татьяна Николаевна. И тут же, рядом с мигающим красным оповещением, висела личная идентификационная карта нарушителя: к малой арене приближалась слушатель третьего года обучения княжна Анастасия Юсупова-Штейнберг.

Огонь на поражение служба охраны гимназии не открывала, как и не использовали магические способности дежурные одаренные — ждали подтверждения от Татьяны Николаевна, которая сейчас на территории гимназии была главной. Подтверждения заместитель директора давать не стала. Несколько секунд, и Анастасия Юсупова-Штейнберг уже вышла из зоны прямой видимости занявших позиции бойцов охраны.

Татьяна Николаевна, которая отвлеклась на экстренное оповещение и противный писк зуммера, со всем этим пропустила нужный поворот. Ее спорткар, вывернув сразу несколько ровно подстриженных кустов, высочил с гравийной пешеходной дорожки и сметая элементы ландшафтного дизайна, понесся к малой арене напрямую.

Не сдерживая ругательств, Татьяна Николаевна крутила руль, стараясь избежать столкновений с голыми березами — и у нее почти получилось. Лишь одно дерево она не пропустила, зацепив боком, вмяв дверь и заднее крыло. Одновременно с этим ее машина пересекла линию невидимой зоны отчуждения у малой арены.

Пересекла беспрепятственно — статус позволял. Никто другой из находящихся в гимназии здесь и сейчас права приближаться к малой арене не имел. Как и права ее покидать — Татьяна Николаевна отдавала себе отчет в рисках посещения территории. Но запрос ожидающего на линии графа Безбородко — это тот фактор, который помогает игнорировать возможный вред здоровью и даже жизни.

Пролетев последние несколько сот метров по газону, оставляя на промерзлой пожухлой траве следы колес, искореженный красный автомобиль затормозил прямо у входа на арену. Татьяна Николаевна выскочила из машины и устремилась в здание, спиной чувствуя направленные на себя взгляды одаренных и вооруженной охраны гимназии.

Забежав в холл, Татьяна Николаевна бегом преодолела одиннадцать пролетов лестницы, ведущей вниз, к площадке арены. То, что здесь не все в порядке, она поняла сразу — снизу слышались истошные крики. Нет, даже вопли — настолько сильные, что издающий их вряд ли сможет завтра говорить даже шепотом.

— Holy fucking shit! — оборвав бессвязный вопль, визгливо заорал чернокожий ординарец Волкова, охваченный паническим страхом.

Сейчас он пытался подняться на ноги, и как можно быстрее убежать прочь. Но так как пытался сделать это — подняться и убежать, одновременно, получалось у него не очень хорошо.

Татьяна Николаевна лишь мазнула взглядом, отпечатав в мозгу картинку как Василий Ндабанинга, не прекращая богохульствовать на смеси английского и африкаанс, толкается ногами, руками, падает и словно получившая разряд электрического тока гигантская гусеница передвигается прочь от центра арены. И пытался ординарец Волкова удалиться как можно дальше от того места, где сейчас поднимался на ноги барон Максимилиан Иванович фон Колер.

Сам профессор выглядел очень плохо. Волосы всклочены, на месте нижней челюсти видна подсохшая мешанина плоти и раздробленных костей, сквозь дыры в пиджаке проглядывают оголенные ребра, а остатки одежды прибиты красноватой пылью, словно фон Колера долго валяли по полу. Причем валяли прямо здесь — на синтетическом покрытии площадки Татьяна Николаевна заметила россыпи булыжников и красного песка, словно здесь кто-то высыпал и раскидал целый самосвал крошащихся каменных обломков.

— Валера! — вдруг пронзительно закричала Эльвира Зарипова. Она сейчас стояла на коленях рядом с бившимся словно в эпилептическом припадке Волковым — Татьяна Николаевна видела только его высокие ботинки, но узнала их. Форменная обувь полевой экипировки ЧВК инквизиторов, которую Волков зачем-то нацепил на себя, и в которой был во время визита к ней.