Северные рубежи. Середина августа
Шрифт:
– Макаров, что за хрень у тебя в отчете?
– Никакая не хрень, товарищ майор - шкафоподобный капитан обидчиво поджал губы - Как было, так и написал.
– То есть этот чокнутый так и заявил, что убил жену и детей из-за приближающегося конца света?
– Только этот, как вы выразились чокнутый, на самом деле бывший профессор биологии.
– Биологии?
– Пронин задумался, затем поднял глаза на подчиненного - Макаров, быстро мне все сведения о том, где, когда и как он работал, и как сюда попал. Быстро!
– Есть, товарищ майор - капитан почуял, что сейчас лучше не фамильярничать и моментально
Пронин минут пять изучал присланный файл, затем резко отодвинул недопитую чашку кофе и поднял мобильный телефон: - Миша? Привет, ага, спасибо. Слушай, у меня тут интересная информация появилась, но не мой уровень. Пришли ко мне человечка с флешкой. Нет, не стоит. Лучше по старинке: из руки в руки. Ага, жду.
Майор откинулся в кресле, сложил руки за голову и задумался. В стране и в самом деле творилось что-то неладное. Ощущение было, как перед войной. Их Березник еще пока оставался относительно тихим местом, заградительный кордон, развернутый армией и Национальной гвардией после моста на реке Чусовой, оказался мерой достаточно эффективной. Но все-равно в тихий, промышленный город проникали панические слухи и чужие люди.
"К черту! Так с ума сойдешь, за всех думать. У меня свой участок работы"
Вечером в кабинете раздался звонок, Пронин отвлекся от составления отчета и посмотрел номер вызывающего абонента.
– Да, Миша.
– Дверь открывай.
В кабинет, отдуваясь после подъема на третий этаж, ввалился закадычный дружок. Нынче зам главы городской ДГБ полковник Вихрян. Он молча повесил куртку и начал доставать из бумажного пакета выпивку и закуску. Нас столе, как на скатерти-самобранке появилась бутылочка армянского коньяка, нарезка колбасы, упаковка магазинского салата и буханка черного хлеба.
– Что за повод?
– отозвался хозяин кабинета.
– Новости не смотришь?
– Когда? Отчетность вот готовлю. С нас работу требуют, но и о бумажках не забывают.
– Козлы - констатировал Вихрян и налил по первой, сначала подозрительно просмотрев стаканы на свету - Ну, давай!
– Однако - Пронин оторвался от экрана монитора.
– Не то слово, Леша!
– Что по твоему ведомству?
– А чего по ведомству, все по инструкции. Инструкции в сейфе.
– Ага - Пронин поднял стакан - Все как у нас! Усилить, улучшить и еще больше бумажек. Они там наверху, что вообще ни хрена не понимают? Как все достало!
– Ты это, давай не давай - Вихрян цапнул ложку салата и разлил еще по одной - Кстати, спасибо за наводку, за мной должок.
– Да ладно, одно дело делаем.
– Это точно, одно.
– Кто хоть он оказался?
– Не знаю, Леш. Я наверх сообщил, ответ пришел быстро. Так что жди теперь людей из самой столицы.
– О как!
– Глаз у тебя, Леша, алмаз.
– Да тут без телескопа понятно, что дело неладное. Появился недавно, пропуск поддельный, но настоящий, просто на чужое имя выписан. Вел себя странно, да и прошлое ...
– Специалист по микробиологии - задумчиво протянул Вихрян, вызвав любопытный взгляд майора. Он уже давно замечал, что несколько рюмок коньяка вызывают у его старого друга прилив умственных способностей - У тебя как вообще дела в отделе?
–
Волну уголовщины в целом придавили. Кордоны "нацгадов" сильно помогли.– Ага - улыбнулся гэбист - и твои многолетние наработки на земле.
– Куда без них! И, знаешь, на области также не дураки сидят. Мне на усиление своих, то есть местных сотрудников прислали. Представляю, какие сейчас проблемы у пермских парней. Им то со всех областей народу придали, ни опыта, ни знаний местного колорита.
– Так и урки со всей страны повалили.
– Ну, это так. Давай, еще по одной, я пока колбаски порежу.
Вихрян задумчиво теребил мундштук - Тут, как?
– он провел взглядом по стенам.
– Чисто. Ребята из техотдела каждое утро смотрят - не то чтобы Пронин сильно боялся подслушки, но работать с оглядкой не хотелось. Так что, ребятки-смежники, уж простите.
– Такое дело, Леша. Думаю, они нашу часть края отсекают. Готовят к автономному существованию.
– Это как это?
– Только я тебе ничего не говорил - Вихрян смотрел предельно серьезно и трезво - К нам группа прибыла особая, спецы - подрывники. Держатся они отдельно, но есть инфа, что они готовят подрыв мостов. Тогда мы моментально в изоляции окажемся.
– Ты серьезно?
– Совершенно.
– Что ж такое в стране то происходит?
– А ты сейчас мозгами раскинь, в свете нового материала. Микробиолог, из не самого последнего в стране института, депрессия, возникшая на фоне паники.
– Зараза что ли какая? Вояки опять не уследили?
– Возможно. Но тогда бы скорей в цивильной стране рвануло, но очаг явно не у нас и не за океаном. Думаю так, далеко на юге. Помнишь, была шумиха про Тай и Камбоджу.
– А чего наши тогда сопли жуют?
– Чего жуют?
– полковник ДГБ махнул стакан не морщась - А что им делать? Тревогу, положение объявлять? Так представляешь, какой писец тут же начнется! Вся система: МВД, армия, да и мы полетит к чертям собачьим. Люди будут в первую очередь о своих семьях думать. Вся шушера и бандитье вверх всплывет, народ звереть начнет. Понесется тогда страна в настоящий ад.
– Так все-равно, Миша, все это будет.
– Будет то, будет, но уже с новой системой, переформатированной.
– Думаешь, выстраивают?
– Возможно. А вообще впечатление у меня, что там сами толком не знают, что делать. Вот и сегодня объявили, не пойми чего. Хотя с другой стороны оно и понятно, границы надо под замок взять, заодно замаскировать перегруппировку войск и мобилизацию.
– Лихое время, однако, нас ожидает.
– Не бзди, майор, прорвемся! Девяностые пережили, и сейчас выживем, закалка есть.
– Правильно! Давай еще по одной, за закалку.
Пронин застыл со стаканом: - Елки зеленые! Да это ж не одни мы умные. Скоро многие смекнут, и что тогда начнется?
– его глаза, плеснувшие вдруг ужасом понимания, уперлись в протрезвевший взгляд старого друга.
– А что начнется? То и начнется.
Они замолчали, озвучивать всплывшие наверх мысли как-то не хотелось. Нахлебаются еще этого самого ужаса по самое не могу. В тишине особенно громко прозвучали противные трели старого телефона, пережившего двух хозяев кабинета. Вихрян поднял глаза на собеседника, показав ими на аппарат.