Северный фронт Гражданской войны

11 февраля

Сегодня снаряд, не разорвавшись, пробил насквозь здание школы. Чудо, что мы остались в живых. Некоторые парни отпустили такие усы и прочую растительность на лице, что выглядят более русскими, чем наши аборигены. У нас нет времени, чтобы заниматься бритьём в блокгаузе при нулевой температуре.

12 февраля

Наша рота -- это сборище больных солдат, численно лишь на 55 процентов, как сказал наш медик, пригодных к несению службы. Мы здесь как те парни, которые попали в капкан Дарданелл: нет смены, нет подкрепления, нет определённых рекомендаций относительно того,зачем, почему и сколько нам находиться здесь. Мы рады и тому, что позади нас стоят канадцы со своей полевой батареей, но они -- полные инвалиды по сравнению с тем, что творят длинные руки артиллеристов боло. Русский медведь дубасит нас в одиночку, а мы чувствуем себя так, словно попали меж двух его русских лап, которые в лепёшку давят всё, что попало меж них. Хотелось бы добавить своё мнение о британском командовании, но это будет уже явный перебор и игра на собственных нервах.

23 февраля

Ещё один обстрел сегодня навёл на мысль, что дух нашей роты ярко проявляется в жутких условиях партизанской войны. Горстка людей, заброшенная в кромешное никуда, живёт и действует на дикой территории, где нет самого необходимого для жизни и солдатский быт хуже скотского, а о перспективах выхода из сомнительного участия в чужом конфликте уже никто не заикается. Как бы мы не храбрились, однажды нас просто пнут в зад и в лучшем случае мы окажемся там, откуда прибыли.

1 марта

Воевать по шаблону легко, но опасно. Наш патруль из восьми человек, как обычно, перед рассветом вышел на разведку местности и в 400 метрах от леса попал в засаду. Один человек был убит, капрал Артур Принц попал в плен, четверо ранены, трое сумели пробраться к нашей линии обороны невредимыми. Четвёртый взвод немедленно бросился в атаку, на выручку раненым товарищам. Но на полпути, прямо на главной дороге парни вновь нарвались на засаду боло, открывших свирепый огонь. Пули сыпались, как сильный дождь. На месте погибли или скончались от ран рядовой Фрэнк Клиш, сержант Уильям Боуман, рядовой Даниэль Роббинс, рядовой Джозеф Павлак. Ещё восемь человек были ранены. Ребятам удалось отползти, забрав раненых, и вернуться к линии наших траншей. Наша артиллерия в это время нещадно накрывает место засады и враг отходит. Ещё не настал полдень, а мы уже потеряли пять человек убитыми, 12 человек ранеными и один человек пропал без вести. Это несчастье заставляет нашу кровь просто кипеть от негодования! Зачем мы должны отправлять людей в эти чёртовы патрули, если у нас и так не хватает солдат, чтобы укомплектовать нашу оборону должным образом? Это большой удар по роте и тяжёлая, страшная потеря. Нам лучше бы сделать выводы из случившегося, но пока нас терзает эта ужасная и бессмысленная трагедия: наших парней подкараулили и перестреляли, как кроликов.

МОРЖЕГОРСКОЕ. Первая весна

28 марта. Кургомень

Ночью мы проникли в склад тылового обеспечения и прихватили столько говядины, сколько захотели унести. Мы особо и не рисковали: офицеры смотрят на это сквозь пальцы. С этого момента мы проводим с ребятами конкурсы на лучшее блюдо. Наша артиллерия обстреливает Топсу. Активные действия наших патрулей. Причём местность кажется нашими парнями крайне дикой: они сегодня едва не задохнулись, барахтаясь и утопая в глубочайших сугробах!

2 апреля

Мы по-прежнему на старом месте и заняты той же работой в неизменном составе, который некоторые наши товарищи прозвали "самогонной гвардией". Сегодня конвой вражеских снарядов пересёк реку по параболе и с грохотом прибыл к нам, раскидывая повсюду землю и железные щепки. Нам сообщили, что в Тулгасе шотландцы, отказавшись от несения патрульной службы, преданы военному суду. Тем не менее, мои симпатии на стороне этих ребят. Мы не виним шотландцев ни в чём. Удачи вам, парни! Это всё, что мы можем сделать для вас...

24 апреля. Моржегорское

Дороги становятся совершенно непроходимыми. Мы проваливаемся по колени в грязь. Конвои с грузами следуют безостановочно. Река всё ещё закрыта для навигации от самой гавани Архангельска. Странно: чем больше мы видим Россию, тем больше она нравится нам. Вопрос, которым мы задаёмся по сто раз на дню: когда мы отправляемся домой? Мы понимаем, что не можем уехать, пока не откроется путь через Белое море и на смену нам не придёт подкрепление. Некоторые парни верят в эту современную Россию, но я не могу разделить их мнение. Двина вскрывается с треском и протяжным хрустом толстых ледовых полей, но эта какофония не продлится долго. Сильные талые воды быстро унесут обломки зимы в море.

26 апреля

Только что пришло сообщение, что русские, сменившие нас в Тулгасе, без всякой борьбы перешли на сторону большевиков в пасхальное воскресение. Чёртовы мужики сдались, как один. Я не скуплюсь на выражения, называя это гнусное отребье "yellow dogs", потому что иного эпитета эти трусливые подлецы не заслуживают. Как можно было так поступить после всех трудностей и борьбы, стоившей немыслимого терпения, упорства и крови с обеих сторон фронта? Так жалко и бездарно был потерян неприступный для боло фронт, созданный ротой B ценой запредельных усилий и лишений. Фронт, где погребены наши мёртвые, ценой банального предательства кучки сговорившихся трусов пал в руки врага вместе с орудиями и фортификациями.

7 мая

Сегодня не вижу на реке ни одного корабля. Надеюсь, что сюда вскоре пришлют адекватные вооружённые силы и, наконец, найдутся способы урегулировать затянувшуюся интермедию, ведь миссионерская работа нами уже выполнена в полной мере... Влёт застрелил двух куропаток.

10 мая

Болен, как собака, и ни на что, кроме дерьмовых пайков, не могу подумать плохого. Мы ели эти консервированные помои последние девять месяцев безо всякого изменения в рационе -- лишь мясные консервы и тушёнка, а перемена блюд состояла только в том, ели то же самое, только наоборот, начиная с тушёного мяса в банках. Теперь в ходу -- самолечение.

18 мая. Плес

Получили из Красного Креста четыре плитки шоколада и 55 банок крепкого табака для солдат. Это первая выдача, которую мы припомним здесь. Группа русских пулемётчиков отправляется на фронт под Тулгас. Многие из этих молодцев, бравируя, громко орут и ругаются, извещая всех о том, что они сделают с врагом в бою. Но мы-то знаем, что они сделают на передовой в первую очередь -- возьмут белый флаг и побегут к большевикам.

25 мая. Захарьино

Сегодня в Захарьино проводилась поминальная служба в память солдат, павших в этой кампании на Севере России. Роты A и B присутствовали на церемонии, проведённой на маленьком кладбище позади церкви. Звучали барабанная дробь, залпы выстрелов. Последние скорбные обряды по нашим мертвецам среди моросящего дождя. Эти парни оставались в России навсегда, в то время как мы надеялись увидеть родные берега... В конце дня был получен приказ о нашем отъезде утром.

АРХАНГЕЛЬСК. Последние дни войны

12 июня

Удалось получить пропуск и проскользнуть из лагеря в город. Здесь я встретил одного канадца, который прибыл в Россию с силами деблокады. У нас было много рома, и мы праздновали всю ночь. Город переполнен британцами. И ни одного американца уже не увидишь! Разве что четыре американских крейсера виднеются в порту вместе с британскими и французскими кораблями. Немного поспал в пустом американском госпитале. Замёрз, как цуцик! Мой канадский друг щедро снабдил меня сыром, рыбой, шпротами и всякой всячиной для наших парней, оставшихся в лагере.