Северный путь

Они хорошо прятались. Я долго не могла их поймать, но однажды нашла в нашем сарае закопанную в сене раковину. Я забрала ее себе, и ночью у меня словно глаза открылись. Весь дом заволокло стылым туманом. И из него, из этого тумана, выползло нечто. Низ у него был как змеиные хвосты, а верх грудастой девки. Змеи обратились в человеческие ноги, и девка запрыгнула к мужу в кровать. Он обнял ее, и они принялись любиться, бесстыдно кряхтя и постанывая. В нашем доме, на нашей кровати, прямо у меня на глазах! Я не выдержала и закричала: от ужаса, от обиды и несправедливости. Они опомнились и бросились ко мне. Видно, хотели убить, чтобы никто не узнал об их тайне.

Но я сбежала в город. Говорила им, каждому встреченному, что мой муж сношается с демоном и хочет меня убить, но все только смеялись и называли сумасшедшей. А потом подоспел Вагни. Уговаривал вернуться домой, но я знала, что как только переступлю порог, он свернет мне шею. Поэтому я помчалась прочь, не разбирая дороги. Ноги сами принесли меня к этому утесу. Вагни прибежал следом. Умолял не прыгать. Но я и не собиралась… Не собиралась! В моей голове прозвучал голос, тихий, певучий, самый прекрасный, из всех, что я слышала. Он верил и понимал меня. Он любил меня, но не грязной плотской любовью, а чистой и невинной. Он позвал меня за собой. И я прыгнула. А потом была лишь боль, темнота и пустота. Голос обманул меня! Он был в сговоре с тем демоном. Отомстите им! Отомстите им всем за меня!

— Скажи ей, что все получат по заслугам, — кивнул Николя, когда Майли передала ему рассказ Хейды. — И отпусти с миром.

Майли с трудом произнесла форму упокоения. Хейда исчезла, а выкачивавшая все силы золотая нить растворилась в воздухе. Голова кружилась, а внутри ощущалась сосущая пустота. Майли закрыла глаза от изнеможения. Николя поднял ее на руки и понес домой. Финист никогда не носил ее на руках. Пару раз помогал залезть и слезть с лошади, да и только потому что было совсем худо. Но до чего же приятно уткнуться носом в могучую грудь и ощущать терпкий мужской запах, согреваясь и успокаиваясь.

— Мастер Николя, вы бесподобны, — слабым бархатистым голосом мурлыкнула она. — Но нельзя же влюблять в себя всех девушек в округе. Они передерутся!

Его грудь затряслась от смеха.

— Это тебе сейчас так кажется. После опустошения всегда чувствуешь себя немного пьяным. Но завтра придет похмелье, и я превращусь в омерзительным негодяя и бессердечного мучителя.

— Не думаю, что хоть одна женщина сочла бы вас омерзительным или уж тем более негодяем, — продолжала шутить Майли.

— В моей жизни таких было достаточно, — непринужденно отвечал Николя, хотя чувствовалось, что продолжать ему совершенно не хочется.

Доля правды в словах Охотника была. Из-за опустошения развязался язык. И Майли начала радостно молоть чушь. Назавтра точно будет стыдно. Нужно молчать, чтобы не напороть еще больших глупостей. Когда они добрались до дома, Майли задремала. И проснулась, лишь когда услышала недовольный возглас Финиста:

— Что, довел очередную ученицу до изнеможения? Такими темпами у тебя никто долго не протянет.

Николя бережно уложил Майли на кровать, плотно укутал одеялом и только тогда удостоил оборотня ответом:

— Я не учу тебя, что делать с твоими учениками, а ты будь добр — не учи меня. Думаешь, я не вижу, что ты бросил Герду? Наигрался? Быстро же она тебе надоела.

Финист заскрежетал зубами и открыл рот, чтобы возмутиться, но Николя его опередил:

— Прибереги идиотские оправдания для кого-нибудь другого.

И стремительно вышел за дверь. Финист остался в спальне, верно, рассудив, что бежать следом, изрыгая проклятья, нет смысла. Майли была благодарна ему за это.

***

Майли проснулась от непрошенных ласк Финиста. Голова немного гудела, но хотя бы пустота в груди потихоньку заполнялась. Ничего не хотелось: ни говорить, ни отвечать на настойчивые попытки вовлечь ее в любовные игры, ни даже шевелиться. Поплыть бы по безмятежным водам реки мертвых и наслаждаться неподвижным спокойствием. Но Финист все настойчивей пыталась распалить страсть.

— Я не в настроении, извини, — буркнула Майли и отвернулась к стенке.

— Охотник тебя утомил? — игриво спросил Финист и принялся покусывать верхний кончик ее уха. — Ничего, скоро уже он престанет распоряжаться нами, как ему заблагорассудится.

Майли удивленно обернулась.

— Экзамены, — подсказал Финист. — После них он обязан будет отпустить нас.

Майли задумчиво покусала губу. Об экзаменах она не думала. Покидать гостеприимный дом совсем не хотелось. За это время Майли успела к нему привыкнуть и полюбить, ведь здесь было почти также уютно и безопасно, как в Эгольском монастыре. А за последние дни, когда они с Охотником разыскивали убийцу лесоруба, она впервые почувствовала, что занимается чем-то важным и нужным. Не только для нее самой, а для всех. Дар приносил пользу. Но что будет, когда закончится обучение и жизнью придется распоряжаться самой? Не бросят ли ее на произвол судьбы, несмотря на все уверения, и Николя, и даже Финист.

— Когда ты сделаешь мне предложение? — Майли всем телом развернулась к оборотню и пристально уставилась в глаза.

Финист оторопел и просто глотал ртом воздух.

— Я не… — промямлил он, да так и не нашелся, чем закончить фразу.

— Что ты не? Вот что не?! — вспылила Майли. — Как любиться всю ночь без передышки, так это пожалуйста, а как до дела доходит — сразу в кусты! У меня тоже есть гордость. Я хочу нормальные отношения, красивую свадьбу и настоящую семью, в которой не страшно рожать детей.

— Деть… — Финист вытаращил глаза, поперхнулся и закашлялся.

— Да, я хочу детей! Хочу, чтобы на этих руках, — она пихнула ему под нос собственные запястья, — были обручальные браслеты. И чтобы не надо было больше бояться, что ты меня бросишь, как только Герда или любая другая женщина поманит тебя за собой.

— Обалдела что ли?! — обрел дар речи Финист и грубо оттолкнул ее ладони. — Какое замуж? Какие дети? Я ж тебе ничего не обещал. Мы просто развлекаемся. Разве тебе не нравится? Хорошо же было!

— Хорошо, — спокойно ответила она, чем выбила Финиста из колеи еще больше. Она перелезла через него, встала и собрала его разбросанную полу одежду.

— Что ты делаешь? — растерянно спросил он.

— Даю себе зарок, — скомкав одежду в охапку, она всучила ее Финисту. — Без обручального браслета порог этой комнаты ты больше не переступишь.

Майли тряхнула простыней, сгоняя его с кровати и подтолкнула к двери.

— Иди, чего ждешь? Можешь пожаловаться своей ненаглядной Герде. Посмотрим, как эта маленькая ханжа согласится на развлечения без обязательств.